Неверный муж (СИ) - Коваль Лина

С Евой я познакомился спустя пару месяцев после возвращения в Москву.

Я не знаю, зачем я вообще там оказался. В город ехать было не вариант, оставаться за границей сейчас тоже чревато. А Москва… Она холодная… Мне показалось, что будет соответствовать моему настроению. Я такой же был... холодный.

Приехал. Снял квартиру. Начал искать варианты, как заработать. Познакомился с парнем, который занимается мобильными приложениями. Поверил ему, вложился. Ночами смотрел в окно на спящий город. Днями – бродил по улицам. Так и увидел Еву. Она с моста прыгнуть собиралась, представляешь? Выдернул, отвёл к себе. А куда еще? К маме она ни в какую не хотела.

Ева… была такая же холодная. Как я. Как Москва вокруг нас.

Сначала жила у меня просто так. Пару раз еще пыталась что-нибудь сделать с собой. Не знаю, может, и не решилась бы… Дальше… сейчас очень трудно писать, но я попробую.

Дальше подумал, что может судьба это? Бог послал девчонку, чтобы мои раны залечила. А я – её. Предложил замуж за меня пойти, она не задумываясь согласилась. Вообще, не задумываясь, понимаешь? Мне кажется, если бы предложил в Зимбабве съехать, она бы даже носом не повела. Такая была заторможенная.

Отнесли заявление в ЗАГС, расписались. Первый месяц не спали в одной комнате. Потом… всё изменилось...

В город вернуться спонтанная была затея. Не знаю. Просто как-то ночью в голову пришло. Созвонился с Мавроди. Договорился.

Ева сразу не хотела ехать, отнекивалась, но возражать не собиралась. Скорее всего, потому что благодарна. Благодарность - это верёвка покрепче любви и страсти.

Потом… ты уже все знаешь. Тебя увидел. Голову снесло. Злость разрывала. Ярость. Предложил тебе то, что предложил. В той форме, которую осилил. Свои чувства прикрыл тем, что повторял тебе как дебил, что Еву люблю. Осознанно хотел причинить тебе боль. По итогу вижу – получилось.

Прости, если сможешь. Если сможешь – прости. Прости. Прости. Прости. Прости.

Я могу написать тысячу раз это слово, но ничего уже не исправить.

Теперь к сути. В данный момент Ева проходит лечение. Оно сложное. От него зависит многое. Начиная, со здоровья совсем молодой девчонки, на которую мне далеко не все равно. Заканчивая, огромными вложенными средствами спонсоров, которые оплатили данную разработку твоему хорошему «другу». Он же предупредил меня об исключении даже минимальных стрессов.

Основной препарат Ева будет принимать около трех месяцев, в зависимости от результатов.

Отправил её в Москву на пару недель. Вернуться должна к концу месяца.

Я не знаю, будешь ли ты меня дожидаться и вообще… Вправе ли я просить о таком, любимая? Но если ты помнишь, мы в ответе за тех, кого приручили. Я не маленький принц, но чувствую ответственность.

Иногда обстоятельства сильнее нас. Так понимаю, ты это почувствовала на себе, когда бросила меня тогда. Кстати, я обязательно узнаю, что произошло. Даже если ты не захочешь рассказать.

Люблю тебя. Всегда буду любить. Моя любовь к тебе, как блядь Титаник. Даже на дне. Через годы. Она есть. Отрицать бессмысленно.

Прости. Прости. Прости. Прости.»

Поднимаю глаза на лобовое стекло. Таксист доставил меня до нужного адреса. Расплачиваюсь и выбираюсь из автомобиля, прихватывая свой рюкзак.

На экране телефона жму контакт Керима Мусаева. Услышав его голос, произношу:

- Приветствую. Я уже здесь.

- И тебе здравствуй. Слева на парковке Тойота Королла. Цифры 674. Жду.

Глава 28. Матвей.

Медленно прохожу к автомобилю.

В голове бахает только одно – я полный идиот. Бьёт осознание – в душе́ не чаю, что за человек этот Мусаев. Может, он привёз с собой банду головорезов и собирается сделать свою бывшую супругу безутешной вдовой?!

Хорошо хоть Вике во всем признался.

Страшно умереть, когда не сказаны главные в жизни слова. Люди часто недооценивают их силу, считая, что после признания в любви проступит человеческая слабость.

Мой любимый кинофильм в детстве – "Брат" Бодрова. Кино, в котором главный герой рассуждал «В чем же сила?». Так вот, спустя херову кучу лет. Могу сказать. Сила в любви, но не в самой её сущности, а в том, какой мощью обладают слова о ней.

Недостаточно просто любить. Надо говорить об этом. Потому как само по себе голое чувство ничто, невидимые крылья за спиной вырастают только у того, кому по итогу признаются, что его безоговорочно любят. Будь то женщина, ребенок или друг... Неважно.

На удивление в машине оказывается один Мусаев.

Закидываю рюкзак назад и усаживаюсь рядом с парнем.

Сразу протягиваю открытую ладонь.

Молчит.

Смотрит и молчит, руку не пожимает. Окей, отшатываюсь и толкаю речь:

- Обмениваться рукопожатием у меня тоже никакого желания нет. Варианта у нас сейчас два. Первый – ты рассказываешь, где Ева, мы едем по адресу, и я её забираю. Второй – я сообщаю в полицию о похищении супруги, - наблюдаю, как дергается кадык у джигита. – Указываю в заявлении твои контакты и дальше е*ись с этой канителью сам.

- Ну у меня прям коленки затряслись, - надменно басит собеседник. – У меня есть связи.

- Аналогично, - киваю.

По большей части, конечно, блеф. Но, на крайний случай, можно будет привлечь отца. Из-за судов наши отношения натянуты, но не настолько, чтобы отвернуться друг от друга в беде.

- Ева моя, - рычит Мусаев, стискивая руль до побелевших костяшек.

И опять приходится говорить себе правду. Более пятнадцати лет занятий танцами не сделало меня достойным для Керима соперником в рукопашном бою. Единственное правило улицы, которое я запомнил с детства: «Если драка неизбежна, бей первым». Поэтому со всей силы ударяю оппонента в грудину левым локтем.

- Блд, - вопит Мусаев и заезжает мне по роже. В машине взять нужный размах не удаётся, да и удар левой у Керима так себе, поэтому бросок получается смазанным. Но моему лицу хватает. – Ты че больной?

- Где Ева? – ору, схватывая ворот кожаной куртки.

- Дома у меня, - ревёт что есть мочи. Темные глаза наливаются кровью. – Ушла она от тебя. Моя была, и моя будет. Тебя ей простил.

Смачно ухмыляюсь.

- Пздц ты великодушный, конечно. Я хочу с ней пообщаться.

- Нет.

- Один разговор или заявление в полицию.

- Этого не будет, - сжимает зубы.

- Окей, - изрекаю, вырывая ручку на двери Короллы. – Приятно было пообщаться.

Правую скулу жжёт, а челюсть сводит. Вот и встретились.

Высаживаюсь из машины.

- Стой, - орет Мусаев, башкой кивает. – Поехали.

Молча снова плюхаюсь на место и невозмутимо смотрю в окно. Около получаса едем по городу, затем сворачиваем на трассу и уходим на бездорожье.

Промышленные здания быстро сменяются жилыми домами старого типа.

Девочка… и вот такую жизнь ты выбираешь?!

Останавливаемся возле огромных железных ворот. Мусаев выбирается из тачки и топает с ключом открывать, а я озираюсь по сторонам. На всякий случай отправляю геолокацию Мавроди. Он сейчас дрыхнет. Если все будет хорошо, удалю сообщение. Ну а если нет – Кир поймёт, что надо делать.

Ворота разъезжаются, и Мусаев загоняет Тойоту на придомовую территорию. Разглядываю постройки. Ничего примечательного. Рядом с сараем стог сена. Под навесом небольшой старый трактор и что-то типа мотоблока.

Уныло. Скучно. Беспроглядно.

Блд.

Иду в дом следом за Керимом. Проходим двор и холодные сени, забитые всяким хламом типа старой посуды и бытовой техники. Возле порога Мусаев просит снять обувь, а потом кивком указывает на дверь.

- Всего пару минут, - заявляет строго. – И не касаться. Всё, что было в прошлом – простил. В моём доме – не приму.

Усмехаюсь и дергаю тяжелую дверь.

Внутри тихо, пахнет едой. Не из ресторана, а вот такой обычной, свойской. Что-то типа котлет или запеканки.