Дыхание весны - Мэрилин Герр

Лара пожала плечами:

— Всем известно, что рыцари чаще ранили своих возлюбленных, чем спасали.

Митч коснулся ее руки.

— Но не я, ты это знаешь. У меня другой подход. — Помедлив, он неловко переменил тему: — Предлагаю пойти прогуляться.

Лара встала и двинулась следом за ним с маргариткой в руках.

Митч старался избегать прикосновений, потому что даже мимолетной ласки было достаточно, чтобы потерять контроль над собой. Он отчаянно боролся с соблазном и все же проиграл: решил, что одно легкое прикосновение ничего не значит, и взял ее тонкую кисть в свою большую руку.

— Думаю, — сказала Лара, улыбаясь, — ты выбрал для пикника лучший день в году.

Митч теребил подбородок:

— А мне кажется, мы сможем решить этот вопрос только после еще десятка-другого пикников.

Лара внезапно сунула ноги в журчащую речную воду:

— Это просто замечательно! С самого детства я обожала ходить по воде. Давай присоединяйся!

Свою длинную свободную блузку Лара завязала на талии узлом.

Один взгляд в ее сторону — и все колебания Митча растаяли. Он скинул грубые ботинки и вмиг оказался рядом с ней. Прохладная вода ласково омывала ноги. Не дожидаясь уговоров, Митч закатал джинсы до колен.

— Ты добилась своего, — глуповато усмехнулся он. — Разбудила во мне ребенка.

— А разве это не прекрасно?

Лара невзначай потерлась плечом о его руку. Глаза Митча, темные от природы, потемнели еще сильнее.

— Пожалуй, но еще больше мне нравится, когда ты пробуждаешь во мне мужчину.

Лара отвела взгляд от горящих глаз и принялась разглядывать дно.

— Вода очень холодная, думаю, есть повод кое-кого искупать.

— Попробуй, увидишь, что из этого выйдет.

По его босым ногам текли струи ледяной воды. Он мог держать себя в руках. Женщины теперь значили не слишком много в его жизни.

Лара выскочила на берег. Она попрыгала на одной ноге, пытаясь вытряхнуть воду из босоножек.

Митч покачал головой:

— Ничего не выйдет, лучше я помогу тебе разуться.

Подбоченившись, она лукаво взглянула на Митча.

— Давай, попробуй. Увидишь, что получится, — поддразнивала она.

Одним прыжком он выскочил из воды.

Они носились среди высокой травы, смеясь и весело вскрикивая.

Наконец он поймал ее.

«Всего лишь объятие, не больше», — убеждал себя Митч. Он страстно поцеловал Лару в губы. «Мед, — думал он, — слаще всего на свете». Но это ничего не значит, он был уверен, что держит себя в руках.

Его губы жадно скользили по шее, горлу и нежным завиткам ее волос.

— Митч, — шептала она, не в силах противиться его ласкам.

Он с нежностью обнял ее и опустил на землю, приминая сладко пахнувшую траву. Нащупывая застежку блузки, он продолжал покрывать ее поцелуями.

Лара отвечала на его ласки, опьяненная желанием.

Когда-то он обещал себе, что хотя бы однажды коснется ее груди, будет ласкать ее совершенное тело. Митч не осознавал происходящего. Голова кружилась, когда его руки наполнили мягкие полные округлости. Ничто не заставит его внять голосу рассудка. Митч хотел ее тело и душу, здесь и сейчас, и не собирался ее отпускать.

Лара наслаждалась настойчивыми, решительными ласками. Внешне грубоватый, Митч умел быть удивительно нежным. Она медленно расстегнула его рубашку и стянула с плеч.

Они что-то чуть слышно шептали друг другу.

Его губы долго и умело ласкали грудь, прежде чем он взял в рот сосок. Лара стонала все громче, дрожа от возбуждения.

Лучи солнца скользили по ее обнаженному телу, и прикосновения Митча доставляли ей огромное наслаждение.

Лара слышала частое биение его сердца и знала, что ее сердце бьется в унисон.

Душистое разнотравье колыхалось над ними, окружая шатром из высоких стеблей.

Желание поглотило разум. Хриплым голосом Митч шептал:

— Ты нужна мне, Лара, а я — тебе. Я не сделаю тебе больно.

Одной рукой он крепко прижал ее к себе, другая скользнула ниже талии.

Она не сопротивлялась, когда Митч спустил ее брюки и трусы ниже бедер.

Он восторженно вздохнул:

— Ты еще прекраснее, чем я думал.

Лара пыталась расстегнуть широкий кожаный ремень его брюк. В какой-то момент они походили на двух змей, старающихся избавиться от старой кожи. Митч опустил Лару на спину. Тесно прижавшись, она гладила его тело. Ее руки скользили по мускулистой груди, пальцы перебирали густые светлые волосы. Он коленом осторожно развел ее ноги. Лара впилась в его плечи, предвкушая их полное слияние.

Вдруг они оба застыли, услышав чьи-то шаги и громкий разговор.

— Смотри, Эвелин!

Они едва сдержали истерический хохот — неужели их застукали голыми в траве?

— Я сто лет не видела эту птицу в наших краях. Просто не верится!

К ним приближались две женщины.

Лара оттолкнула Митча и начала торопливо одеваться.

Она едва успела застегнуть пуговицы на блузке, как знатоки орнитологии продрались через низкий кустарник. Они неловко поздоровались, и одна из дам зацепилась очками за ветку. Момент был упущен безвозвратно. Митч печально взглянул на Лару.

— В другом месте, в другое время, — задумчиво сказал он.

— Не знаю.

— Чего ты не знаешь?

— Быть может, я спятила?

Домой они ехали молча. Он поглядывал на очаровательно растрепанную Лару и чувствовал, как его к ней тянет.

Возле дома она вышла из машины и слегка привела себя в порядок.

— Спасибо за пикник, Митч.

Он захлопнул дверцу и подошел:

— Послушай, если я принудил тебя, то прости…

Она ответила прямым взглядом:

— Тебе не за что извиняться. Оставим все, как есть.

Дженни намочила губку в теплой воде, роняя капли на одежду. Натирая спину лошади, она нервно покусывала нижнюю губу. Митч присоединился к девочке.

— Ладно, достаточно, дружок, — скомандовал он. — Ты еле шевелишься. Что с тобой?

Косички подпрыгнули на голове, когда Дженни оглянулась на Митча. Нервно перебирая пальцами, она попыталась объяснить:

— Ну, вообще-то…

Митч ждал.

— Я так понимаю, у тебя проблемы в школе? — хмуро спросил он.

Девочка опустила голову:

— Вроде того, мне очень нужна твоя помощь.

Митч всегда принимал близко к сердцу трудности Дженни.

— Мы же приятели. С каких это пор ты боишься меня о чем-то просить?

Она молчала, и ему снова пришлось приняться за расспросы.

— Давай, Джен, выкладывай! Девочка ответила загадочным взглядом:

— Мне нужен папа на день.

Митча как громом поразило.

— Что?! — ошеломленно переспросил он.

Детский голос упал до шепота: