Колдовской камень - Лэйна Джеймс

— Но почему мы, Дэрин? Почему ему понадобилось убивать отца и меня только для того, чтобы отомстить тебе?

Здоровый глаз Дэрина смущенно метнулся в сторону.

— В случае твоей смерти Люсьен становится законным наследником трона.

— Южанин? Это невероятно!

— Он полукровка, сводный брат твоего отца. Когда-нибудь я расскажу тебе об этом побольше, однако сейчас нам необходимо первым делом добраться до Каслкипа.

— Не мог бы ты приманить наших лошадей при помощи этого своего кольца? — осведомился Гэйлон полушутя. — Пешком нам придется добираться довольно долго.

— Эмбер где-то поблизости. Я всю ночь шел по ее следам.

— А я преследовал Кэти! — сообщил Гэйлон, широко раскрыв от изумления глаза.

Словно в ответ ему из туманных зарослей ниже по склону донеслось звонкое ржание. Обернувшись в том направлении, они увидели обоих животных. Дэрин потянулся за своей палкой и неловко встал на ноги.

— Теперь, когда нас двое, мы можем попытаться окружить их, — сказал герцог, сморщившись от боли при первой же попытке сделать шаг вперед. Гэйлон подобрал свой меч и последовал за ним.

Хорошенько запасшись наглостью и высокомерием, Люсьен вошел в апартаменты своего дядюшки-посла. Прежде чем пойти сюда, Люсьен хорошенько выспался, прекрасно понимая, что ему потребуется вся его сообразительность, чтобы выйти из предстоящей стычки с минимальным ущербом. Люсьен был и исполнен тревоги, и одновременно очень доволен собой — на любой взгляд это была довольно любопытная смесь страха и самонадеянности. Дело было сделано, как ни крути. Какой бы ни оказалась цена, которую ему придется заплатить, он готов был сделать это с радостью, хотя могло оказаться и так, что срок расплаты будет отложен на довольно длительное время.

Фейдир еще не вернулся в свои покои, и дверь была заперта. Люсьену потребовалось некоторое время, чтобы среди всей суматохи, которая все еще царила в замке, разыскать ключника. Когда ему наконец повезло, парень оказался настолько подавлен и не способен понимать обращенную к нему речь, что только прямые угрозы, которые Люсьен твердо намерен был привести в исполнение, могли заставить его отпереть дверь.

Послеполуденное солнце, уже неяркое, но все еще золотисто-теплое, проникало в комнату сквозь единственное крошечное оконце. Помещение было отнюдь не роскошным, ни в малейшей степени не соответствуя высокому положению, которое занимал при дворе вельможа-южанин. Это, однако, легко было изменить.

Молодой лорд в волнении вышагивал из угла в угол. Он страстно ненавидел эту комнату и все, что было в ней. Ему казалось, что самый воздух здесь пропитан запахами его прошлых неудач, поражений и унижений. И Люсьен поклялся себе, что и это он тоже изменит.

В конце концов, устав от бесполезной ходьбы, он выволок из-за стола высокое неудобное кресло с прямой спинкой. Вид у кресла был такой же, как и у Фейдира, — непривлекательный и чопорный. Люсьен мимоходом подумал, что и сидеть на нем тоже не слишком удобно.

Склонившись у стола, он попытался выдвинуть ящики. Заперто. Он попробовал отжать замки при помощи кинжала, но безрезультатно. Люсьен махнул рукой: пусть старик хранит в тайне свои глупые маленькие секреты? До поры до времени. Придвинув кресло к столу, он уселся на него, забросив ноги на край стола.

Усталый и утомленный, Фейдир проносился по темным коридорам северо-западного крыла здания, словно ночная хищная птица. Совет все еще заседал за закрытыми дверями. Дурачье! Фейдир знал, о чем думает Дассер, но был уверен, что председатель Совета только зря потратит время. Документы были подлинными, и его — и Люсьена — право на трон было неоспоримым.

Вонзив стальной ключ в скважину замка, он несколько раз попытался повернуть его, прежде чем сообразил, что дверь уже отперта. Со злобным восклицанием Фейдир широко распахнул ее, так что дверь с силой ударилась о стену. За столом сидел в его кресле Люсьен, нахально положив ноги в башмаках на край столешницы. Люсьен послал дяде просительную улыбку, словно умоляя о снисхождении, а старик был слишком сердит, чтобы обратить внимание на то, что выражение глаз племянника нисколько не соответствовало дрожащей на губах улыбке.

— Так-так, — сквозь стиснутые зубы проговорил Фейдир, — дорогой мой племянничек. А я уже думал, что придется тащить тебя сюда за волосы, подгоняя пинками для скорости. Как это любезно с твоей стороны — придти самому и сберечь мне усилия.

Произнося эти слова, Фейдир наслаждался страхом в глазах Люсьена.

— Встать! — внезапно скомандовал он.

Люсьен и ухом не повел.

— Я сказал — встать! — Фейдир столкнул ноги Люсьена со стола, и он выпрямился в кресле, что-то невнятно бормоча.

— Что-что? — переспросил Фейдир.

— Я сказал — нет.

Вне себя от ярости Фейдир непослушными пальцами нащупал под камзолом Колдовской Камень и вытащил его наружу. Камень светился пульсирующим голубым светом в такт приступам ярости старика и ударам его сердца, и Люсьен весь напрягся, тем не менее не двигаясь с места. Фейдир погладил кончиками пальцев округлую поверхность Камня. Это прикосновение мгновенно его успокоило, и он отечески улыбнулся светлоголовому лорду. Нельзя руководствоваться гневом, когда это касается Камня. Последствия могут оказаться непредсказуемыми и гибельными для обоих.

— Я буду добр, — пообещал он, — и позволю тебе высказаться, прежде чем наказать тебя.

Люсьен откашлялся.

— Мне нечего сказать. Я не сделал ничего дурного, — проговорил он, вытягивая вперед руки ладонями вверх. Как ни удивительно, руки не дрожали.

— На моих руках нет крови.

— Глупый мальчишка. Ты никогда не умел обманывать, — проворчал Фейдир, хотя и знал, что это не так. Люсьен всегда был изрядным лицемером.

— Клянусь, я не имею к этому никакого отношения. Это дело рук Дэрина. Я же весь день и всю ночь провел в городе у красотки Кари. Если хочешь, спроси у нее.

Фейдир пристально посмотрел на юношу. Его собственные тщательно разработанные планы, годы кропотливого труда — все пошло прахом в один миг. Если повезет, может быть, ему и удастся восстановить свой первоначальный план, снова собрать из обломков работоспособную схему, однако на карту теперь поставлено гораздо больше, чем корона такого незначительного королевства, как Виннамир. Люсьен мог и не знать о масштабах заговора, который Фейдир искусно сплетал здесь и в Ксенаре.

Или все-таки догадывался? Его племянник был далеко не простак, и использовать его в качестве простой пешки было бы слишком расточительно.

— Я в это не верю, — заявил наконец Фейдир.

— Придется поверить, — дерзко ответил Люсьен.