Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди - Федор Раззаков

Через несколько секунд космонавты ощутили резкий толчок. Пиротехника «раскидала» все корабельные блоки, и космонавты остались в спускаемом аппарате. Началось падение. Далее послушаем рассказ очевидца тех событий М. Реброва:

«Через секунду или две после начала падения стала подкрадываться перегрузка. Она быстро нарастала. Темп нарастания был много больше, чем они ожидали. Невидимая чудовищная сила вдавила Василия в кресло и налила веки свинцом. Дышать становилось все труднее. «Олег, попробуй кричать, это поможет, — предупредил товарища. — Сильнее кричи, сильнее!..».

Тяжесть перегрузки ломала, лишала возможности говорить, «съедала» все звуки, оставляя только гортанный храп и сдавленное сопение. Оба всеми силами старались противодействовать перегрузке. Наконец тяжесть стала спадать. Уже потом, когда анализировались записи приборов, было установлено, что после «пика», превысившего 20 g, был второй — на 6 единиц, но они его не почувствовали (замечу: в истории авиации известен случай, когда при 15-кратной перегрузке летчику-испытателю оторвало почку).

«Что же произошло?». Вопрос оставался без ответа. Были предположения. Были попытки их проверить, но все путалось, и они ничего не могли понять. Одно знали: корабль возвращается на Землю в аварийном режиме…

Было обидно и неприятно. Много и долго готовились они к этой работе, и вдруг такое… Да и сам факт «сбоя» малоприятен. Случайный «боб» поставил их на грань жизни и смерти. Впрочем, еще не все кончилось. Они ждали включения двигателей мягкой посадки. Легкий толчок. И вдруг корабль стало тянуть и разворачивать, словно он сел на воду. «Еще один сюрприз?» — мелькнула мысль. Иллюминатор, который был черным от копоти, вдруг просветлел (потом окажется — от трения о снег), и командир увидел ствол могучего дерева. «Нет, это земля!», — подумал с облегчением.

Пальцы уже давно нащупали кнопку отстрела одной из стренг парашютной системы. Нажал! Корабль обрел устойчивость. Наступила тишина, неприятная тишина. «Зачем она? — подумал. — Надо открывать люк». Отстегнулся от привязной системы и высунулся. В лицо ударила прохлада. Он жадно пил ее. Нет, глотал. Жадно, отрывисто, полным ртом. Но утоление не наступало. Осмотрелся: «Черт побери, погода здесь совсем не такая, что провожала нас на Байконуре. Ветер, снег, плотная низкая облачность, температура ниже нуля». Кругом был лес (корабль упал в горах Алтая. — Ф. Р.). Парашют зацепился за деревья, а корабль завис у края пропасти…».

А теперь послушаем рассказ того же М. Реброва о том, что происходило в эти же минуты на Земле, в Центре управления полетом: «После долгих и навязчивых «Двигатели работают устойчиво», «Полет нормальный», «Тангаж и рыскание в норме» резкое «Авария носителя!» было подобно взрыву, встряхнувшему всех, кто был на смотровой площадке. Началась суета. Большое начальство рвалось к телефонам ВЧ-связи, чтобы доложить еще большему о случившемся и тем самым оградить себя от каких-либо упреков. Те, кто рангом пониже, пребывали в растерянности или сновали между группами «технарей», прислушиваясь к разного толка предположениям. Один из членов Госкомиссии, бросив испуганный взгляд на «кучковавшихся» в сторонке журналистов, нервно прошипел: «Немедленно в автобус и — в город. Вам здесь нечего делать!». Тут же сработала служба режима, и «пазик» с табличкой «Пресса» буквально вытолкнули со стоянки.

В Ленинске никакой информации не было. Люди с «площадки» стали возвращаться в гостиницу спустя часа два-три. Новости были печальные: «Погибли». Кто-то из коллег предложил: «Пойдемте, помянем». Достали бутылку водки, разлили. И тут появился запыхавшийся Дима Солодов — телеметрист из ОКБ МЭИ: «Живы! Живы!». Началось ликование. Димку подхватили на руки и стали подбрасывать к потолку. Его черный костюм побелел от мела, а мы продолжали что-то кричать и бросать, бросать… О водке позабыли, а вспомнив, быстро разобрали стаканы: «За экипаж! За Васю и Олега! За «Уралов»!…».

Между тем космонавты, выбравшись из корабля, стали ждать помощи. Вскоре у них над головой послышался гул самолета, а спустя еще несколько минут в небе застрекотал вертолет. Однако видимость была практически нулевая, поэтому обнаружить потерпевших аварию космонавтов спасателям с первого раза не удалось, несмотря на то, что те разожгли пусть маленький, но костер. Когда шум вертолета стих вдалеке, они решили подкрепиться. Открыли аварийный запас: галеты, тубы с соком и банку консервов. В такой ситуации хорошо пошла бы водочка, но ее наличие в «аварийке», к сожалению, предусмотрено не было.

После ужина на какое-то время космонавтам стало теплее. Но затем холод снова взял свое. Чтобы хоть как-то согреться, космонавты сели поближе к костру и плотнее прижались друг к другу. Так прошли еще два часа. Наконец с рассветом в небе опять появился вертолет. На этот раз он заметил космонавтов и завис над соснами. Затем вниз спустили трос. «Пойдешь первым», — приказал Лазарев своему коллеге. Приказ командира — закон для подчиненного.

В тот же день, 6 апреля, настоящий детектив со стрельбой и кровью разворачивался в одном из пригородов города Сасово Рязанской области. Двое великовозрастных оболтусов села Гавриловское Сасовского района — 20-летний Сергей Погодин и 19-летний Валерий Кузьмин (фамилии изменены) — вознамерились стать крутыми гангстерами. Насмотревшись осенью прошлого года по ЦТ документального фильма про банду братьев Толстопятовых, они решили повторить «героические» подвиги братков и создать собственную банду, чтобы потом нападать на кассы магазинов и инкассаторские машины. Однако для этого им необходимо было сначала разжиться оружием. Над проблемой, как его раздобыть, новоявленные гангстеры думали недолго — они решили оружие экспроприировать. 9 марта приятели украли у своего знакомого Панина охотничье ружье, а также сделали из подручных средств кинжал и стилет. Но этого арсенала им показалось мало, и гангстеры решили присовокупить к нему еще и пару милицейских пистолетов. А для того, чтобы их добыть, они разыграли целый спектакль.

Днем 6 апреля бандиты из телефонной будки позвонили в милицию и сообщили, что в таком-то местечке недалеко от города произошло тяжкое преступление. Расчет преступников был прост: когда к месту мнимого преступления примчалась бы патрульная машина, бандиты из укрытия расстреляли бы экипаж и завладели его оружием. Однако операция сорвалась: на вызов приехал не один, а целых два милицейских «уазика», и бандиты струхнули — вступать в бой с одним охотничьим ружьем в руках они посчитали верхом безумия. Провал операции горе-гангстеры решили залить водкой. А после того, как опустошили «поллитру», их вновь потянуло на подвиги. Тем более что им страсть как хотелось опробовать ружье в настоящем деле. И тут как раз подвернулся удобный случай.

Когда преступники шли по пустынной вечерней улице, им на глаза попалась компания из трех человек: один мужчина и две женщины. «Смотри, какие хорошие мишени», — толкнул Кузьмин своего приятеля в бок и тут же извлек из-под пиджака охотничье ружье, переделанное в обрез. Не давая незнакомцам опомниться, Кузьмин подскочил к ним чуть ли не вплотную и хладнокровно разрядил в них два патрона. Мужчина и одна из женщин, обливаясь кровью, рухнули на землю. Еще одна незнакомка, на которую все происшедшее произвело шоковое впечатление, даже не попыталась убежать, пока Кузьмин перезаряжал свое оружие. В итоге и она была сражена выстрелом в упор.

Мужчина, в которого Кузьмин выстрелил первым, оказался только ранен — заряд угодил ему в бок. Прикрывая рану рукой, он стонал и ненавидящими глазами смотрел на убийцу. «Надо же какой живучий», — ухмыльнулся Кузьмин. Он понимал, что мужчину надо обязательно добить, однако сделать это немедленно уже не было времени — в ближайших домах зажглись огни. Тогда бандиты подхватили раненого под руки и чуть ли не волоком потащили его в темноту. Через несколько минут, притащив его на какой-то пустырь, Кузьмин довершил начатое — добил несчастного выстрелом в голову. Тело убитого сбросили в глубокую борозду и забросали землей. И с чувством выполненного долга отправились по домам.

А теперь из Сасово перенесемся в Киев. Там 9 апреля состоялся первый матч футболистов местного «Динамо» с голландским «Эйндховеном» в рамках розыгрыша Кубка обладателей кубков. Стадион, сами понимаете, был битком, поскольку не каждый день киевские болельщики имели счастливую возможность лицезреть кудесников мяча из Страны тюльпанов. Однако в тот день кудесники оказались явно не на высоте, уйдя с поля разгромленными со счетом 0:3 (отличились Колотов, Онищенко, Блохин).

Тем временем в Ленинграде знаменитый блатной бард Аркадий Северный (Звездин) записал свой первый магнитоальбом с ансамблем «Братья Жемчужные». Как мы помним, до этого и бард и ансамбль уже имели опыт магнитофонной записи, но о совместном сотрудничестве даже не мечтали. Инициатором их сведения в один коллектив стал все тот же распространитель магнитоальбомов Сергей Маклаков. Это он раздобыл собственный микшерский пульт (его соорудил ему мастер золотые руки Владимир Мазурин) и тут же решил опробовать его в деле — записать Северного с «Жемчужными». Запись должна была состояться в доме на улице Огнева, на квартире приятеля Маклакова Дмитрия Колетина. Добирались туда от ресторана «Парус» на трех автомашинах-такси: в две поместились люди, в одну погрузили аппаратуру. По дороге горячо обсуждали сегодняшний репертуар — какие песни исполнять, какие нет. Северный в тот день был навеселе, поскольку почти всегда принимал «на грудь» перед записью — так лучше пелось.