Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля? - Михаил Полятыкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сметы, калькуляции затрат, подсчет необходимого количества материально-технических ресурсов и рабочей силы рассчитать нетрудно и организовать работу тоже. Конечно, придется отвлечь строителей с жизненно важных для города объектов, ускоренными темпами вести восстановительные работы. Вандализм разгулявшихся бандитов дорого обошелся городу и горожанам. Никогда ни один мятеж и ни одно восстание не приближали общество к благоденствию — они всегда разрушали экономику и задерживали развитие производительных сил.
Но все последствия «второго Октября» можно преодолеть довольно быстро — были бы средства и желание. Нельзя, как уже очевидно, быстро преодолеть синдром всепрощенчества, поразивший наше общество в августе 1991 года и не выветрившийся из нашего сознания по сей день. А ведь именно он привел нас к кровавым событиям октябрьских дней.
Тогда, на фоне победы над тоталитаризмом, нам всем хотелось быть до конца демократичными и добренькими, не наказывать виновных в смерти трех молодых парней, списать их жизни на волю случая.
Списали. Теперь воспрянувшие в результате подобной «доброты» политические авантюристы и фашиствующие экстремисты убили уже 130 человек, 800 ранили, 400 из них госпитализированы. И опять не видно виновных.
Бывший заместитель председателя Моссовета Седых-Бондаренко, лично повинный в том, что произошло на Смоленской площади 3 октября, организовавший преступный штаб по борьбе с существующей властью, призывавший к насилию и виновный в избиении милиционеров, отпущен правоохранительными органами на свободу. Значит, и дальше он может действовать безнаказанно?
Именующий себя «лидером Красной Пресни» Краснов подталкивал одурманенных людей на баррикады. Он не только не исполнил Указ Президента страны, но и активно ему противился, подстрекал массы к неповиновению и сопротивлению. Неужели в Лефортове не найдется места для таких деятелей?
Куда, вы думаете, пойдут эти люди — если их можно еще так называть — после освобождения? Они снова пойдут организовывать боевиков, джентльменов удачи, раздавать им оружие, тренировать для следующих кровавых игр. Они снова станут призывать к разбою, потому что для них человеческая жизнь — копейка, разменная монета — и больше ничего. Не их, конечно, собственная жизнь, а наша с вами, чужая и чуждая для них жизнь.
Чтобы привести в порядок и восстановить порушенное, потребуется много сил. Чтобы привести в норму политическую ситуацию в обществе, нормализовать отношения внутри него — потребуется гораздо больше. Для этого в первую очередь необходимо наказать виновных в кровопролитии по всей строгости законов чрезвычайного положения, невзирая ни на прошлые заслуги, ни на обещания исправиться. Иначе история может повториться не как фарс и не как комедия, а как трагедия огромного масштаба, как национальное бедствие русского народа, не говоря уже о Москве и ее жителях.
Не надо витийствовать, рассуждая о демократии. Наказание виновных за преступления — это самая настоящая демократия и есть. И это сегодня — требование времени, требование момента, требование самой жизни. Если мы хотим в ней порядка, спокойствия и благоденствия нашим детям и внукам, — закончил он.
Что было после разгрома Белого дома, хорошо известно. Зачинщиков бунта и его вождей подержали для острастки в Лефортове, потом выпустили, потом наградили властью, наделив вотчинами, как Руцкого, или депутатским мандатом, как Варенникова. И для тех и для других все закончилось хорошо. Только вот жизнь погибшим непонятно за что защитникам Белого дома вернуть не удалось.
А Ю. Лужков спустя годы с высокого мэрского кресла продолжал агитировать за Б. Ельцина. Так получилось, что едва ли не случайно оказался в кабинете Ю. Лужкова и стал свидетелем и участником беседы на предвыборную тему.
— Я лично буду поддерживать нынешнего президента, — продолжая разговор с теми, кто стоял рядом, сказал он.
— Не знаю, — заметил я, соображая, можно ли сказать то, что думаю, или лучше уж теперь промолчать. Решил сказать: — Я пока вижу одного кандидата, за которого я бы голосовал не задумываясь. Да он не выдвигается…
— Оставим это, — догадался мэр, какого кандидата я имею в виду. — Сам подумай, кто в соперниках, кому можно доверить власть, которая только-только становится на ноги? Что, Зюганову? Немцову? Явлинскому или Жириновскому? Только Борис Николаевич при всех его недостатках, я подчеркиваю, может довести дело реформирования России до конца.
— Да уж, недостаточки ничего себе…
— Хорошо, давай считать. Его обвиняют в развале Союза, но ведь Союз распался не в Беловежской Пуще! С 1985 года начался развал системы СЭВ, и все последующее было делом времени. По большому счету, Беловежская Пуща спасла Россию от гражданской войны.
— А что же, по-вашему, происходит в Чечне?
— Ах, Чечня… Как руководитель государства, как президент, что должен был делать Ельцин, наблюдая за ситуацией в Чечне, за действиями того же Дудаева, двинувшегося в сепаратизм и отрыв от России, не имея на то никаких юридических оснований? Смотреть и тихо проглотить эту пилюлю? А завтра мы бы получили Россию, составленную из обломков великой державы?
— Из обломков самовластья, как в бывших республиках…
— Хочешь, понимай и так. Все Борис Николаевич сделал правильно. Другое дело, что такого генерала, как Паша Грачев, нет, наверное, ни у одного президента мира.
— Можно подумать, только он. Ну какую войсковую операцию может успешно провести охранник, даже если он и в погонах генерала с маршальской звездой? Одно дело ведь охранять и совсем другое — воевать…
Он почему-то не обратил внимания на эту реплику и продолжал:
— Ему — я имею в виду президента — предъявляют обвинения в развале экономики страны и всеобщем обнищании народа. Но оглянитесь вокруг — в России люди живут примерно вдвое лучше, чем в ближнем зарубежье, это же объективный показатель, который нельзя придумать. И неизвестно, что станет со страной, избери мы завтра другого президента: откат назад, в коммунистическое прошлое, к репрессиям и тоталитаризму, междоусобицам — да все, что угодно. Нет, я — за нынешнего президента! — убежденно произнес Юрий Михайлович. И продолжал:
— Ведь мы выбираем не личность, не тенденцию развития и даже не курс, который будет прокладывать эта личность. Мы будем — нравится нам это или нет — выбирать снова политическую и экономическую систему государства на многие годы вперед. Я вижу огромный созидательный потенциал той системы, которая сегодня складывается. Поэтому я буду поддерживать Бориса Николаевича Ельцина, который будет продолжать, если его изберет Россия, начатые преобразования. Возвращаться, останавливаться и снова все ломать — это гибель для России!
Моя беспартийность не мешает мне поддерживать многие конструктивные партии и движения даже в тех случаях, когда я не полностью разделяю их программы. Мэру с чисто практической точки зрения хочется, чтобы люди объединялись в партии по интересам. Тогда и правительству города легче служить горожанам. Очень трудно учесть интересы каждого человека в отдельности, а когда интересы значительных социальных групп выражаются через партийную платформу, можно в этом взаимодействии осуществлять серьезные меры, чтобы их удовлетворить.
Буквально накануне голосования, дня за два, Ю. Лужков распространил обращение к москвичам с призывом голосовать за действующего президента. Оно появилось в печати неотредактированным, не знаю, кто готовил и кто читал, но со стилистикой, лексикой и грамматикой русского языка там явно нелады. Тем не менее текст тиснули еще и отдельным тиражом, затолкали в почтовые ящики.
Я спросил у С. Цоя, руководителя пресс-центра: как можно обратиться к людям с «последней прямотой», если неизвестны критерии первой?
— Так это же он сам сказал, — был ответ.
— А-а… а, ну тогда понятно, — невесело констатировал я и повесил трубку. Ну что тут скажешь?
Я храню в архиве растиражированный вариант, а здесь привожу поправленный мною — как и плакаты пятилетней давности, этот текст уже История.
«Дорогие москвичи, земляки мои и соотечественники! — так обратился мэр к избирателям. — Все силы души и запас вашего доверия хотел бы я использовать в этот решающий момент не борьбы за власть, как думают многие, а в судьбе Отчизны. Момент тем более серьезный, что внешне обманчивый: сегодня не рвутся снаряды, не прут на Москву фашистские танки, как в сорок первом, когда было предельно ясно — либо погибнем, либо выживем. Теперь все тихо, по-мирному сидим, видим кандидатов в президенты по телевизору и между делом решаем, пойти ли 3 июля на выборы или лучше все же поехать за город. А за всем этим — судьба России, роковая черта: либо хаос и тирания, либо надежда.
Почему так считаю и говорю? Разве коммунисты враги россиян, разве не хотят они, чтобы было лучше? Хотят. Все хотят. Никого не подозреваю в дурных намерениях. Но тот путь, та дорога, по которой зовут идти в будущее, ведет к развалу и хаосу. Тут уж поверьте опыту практика. Знаю, как развернутся события, шаг за шагом могу предсказать, что будет. Вначале грядет насильственное ограничение цен, нехватка продуктов. Затем втянемся в печатание денег, появятся талоны на продукты и, как следствие, трудовые армии, а может быть, и отряды продразверстки.