Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до конца XII столетия - Митрофан Довнар-Запольский

И на этот раз поездка Ростислава не была удачна. Как известно, на обратном пути в Киев он умер, а сын должен был в следующем же году покинуть Новгород, причем возгорелась серьезная борьба со смоленскими князьями. Но к этому мы еще возвратимся.

Труднее выяснить, какую из партий поддерживал Ростислав в земле Полоцкой. Летопись упоминает только, что он оказывал помощь тому или другому князю, а о характере политики полоцких князей известно так мало, что определить направление Ростиславовой политики — трудно. Быть может, что он и в этом случае придерживался тех же основ, как в Новгороде и выдвигал тех из князей, которые держались боярскою партиею. Как бы то ни было, но стремления Ростислава к вмешательству в полоцкие дела клонились к подчинению своему влиянию этой земли и к тому, чтобы, пользуясь слабостью князей ее, оттянуть к Смоленску часть территории.

Нельзя не обратить внимания на то, что Ростислав, несмотря на все успехи своего брата Изяслава в борьбе за великокняжеский стол, никогда не получал от брата новых областей, городов, тогда как увеличение области было постоянным следствием всякого успеха в древней Руси. Думать о бескорыстности смоленского князя нет оснований. Но мы видим, что в его борьбу с Новгородом другие князья мало вмешивались, а Изяслав только поддерживал. С другой стороны, Мстиславичи не вмешивались в полоцкие дела Ростислава и только Ольговичи сделали попытку противоставить здесь свое влияние стремлениям смоленского князя. Поэтому нам кажется, что Ростислав не желал пользоваться после успехов со своим союзником теми областями, южными и волынскими, которые тянули к Киевскому княжению и которые не могли расширить его территории, а по уговору с братом направил свои стремления на Новгород и Полоцк, где ему никто не мешал.

Ростислав в своих притязаниях на Полоцк является преемником отца своего Мстислава и дяди Мономаха. Но те стремились одним натиском уничтожить это самостоятельное владение, Ростислав же понял, что такой образ действий наиболее ненадежен. Перемена во взглядах на Полоцк принадлежит не одному Ростиславу; ее, как кажется, поддерживал и брат его Изяслав, и, выдавши в 1143 году дочь свою за Рогволода Борисовича, он пролагал путь к легальному, так сказать, вмешательству Мстиславичей в дела области.

Действительно, Рогволод сидел не без поддержки Мстиславичей, ибо когда он был изгнан в 1151 году полоцким вечем, последнее обратилось за покровительством к Святославу Ольговичу, боясь сильных покровителей изгнанного князя. Святослав был тогда в союзе с Юрием и во вражде с Мстиславичами[57].

Через несколько лет обстоятельства изменились. Изяслав Давидович успел утвердиться на Киевском столе и, собираясь воевать с Юрием, заключил союз с Ростиславом Мстиславичем и Святославом Ольговичем. Следует предположить, что северские князья решились отступиться от покровительства полочанам. В самом деле, мы видим, что тот же Рогволод Борисович «от Святослава Ольговича» пошел искать себе волости и успел изгнать Ростислава Глебовича из Полоцка. Ростислав Мстиславич собрал все свои силы на помощь Рогволоду, отправил сыновей своих Романа и Рюрика с смольнянами и новгородцами и даже сам было пошел, но на дороге его уговорил вернуться архиепископ Новгородский Аркадий. Ростислав не только восстановил Рогволода на полоцком столе, но и утвердил старшинство его над другими князьями области.

В следующем 1160 году мы снова видим вспомогательный отряд Ростислава в войске Рогволода, ходившего на Минск. Рогволод этот, как известно, оказал услугу Святославу Ростиславичу во время его бегства из Новгорода.

К концу своей жизни Ростислав успел настолько, что сын его Давыд владел Витебском, откуда мог поддерживать свое влияние на область. Он оказывает помощь Всеславу Васильковичу против Володаря. Таковы были успехи Смоленска в области Полоцкой.

Ища союзов между мелкими князьями, как в Полоцке, где бы он мог скорее явиться покровителем, чем равным, Ростислав «целова крест на всей любви» с князьями Рязанскими, которые «име яхуть и отцем себе». Этот союз был важен для Смоленского князя: он ослаблял Юрия.

В 1167 году умер Ростислав Мстиславич, год рождения его неизвестен, но он умер в старости, потому что уже в 1128 году ходил в поход, следовательно, тогда ему было по крайней мере около 18 лет. Перед смертью он ходил в Новгород, мирил новгородцев с сыном своим Святославом, а по дороге заезжал в Смоленск. Смоляне помнили своего любимого князя и потому почти за 30 верст народ вышел встречать его, потом вышли ему навстречу внуки его и смоленский князь Роман с епископом Мануилом; чуть ли не весь город вышел ему навстречу. Оттуда он отправился в Торопец; чувствуя себя нездоровым, он призвал новгородцев и сына в /Великие/Луки и здесь примирил их. На обратном пути князь сильно заболел и когда прибыл в Смоленск, настолько занемог, что сестра его Рогнеда советовала ему остаться в Смоленске, но князь велел везти себя в Киев; он торопился туда, чтобы, если еще здоровье позволит, принять пострижение в любимом монастыре. Однако он не достиг Киева и умер на дороге в селе Зарубе.

Мы неоднократно указывали на черты характера этого замечательного князя. Мы видели, что он преимущественно заботился о благосостоянии своей Смоленской земли; имея в виду это, он часто уступает другим, лишь бы не приносить своей земле разорения. Он избегал таких войн, которые подвергли бы его страну опустошению и нашествию неприятеля; таким образом, он помирился с Юрием, безропотно снес то, что Изяслав Давыдович сел на Киевском столе, хотя мог у него оспаривать. Мы видели, что он только временно уступал и Юрию и Изяславу, но с тем лишь, чтобы избегнуть нашествий на свою страну, а между тем и того и другого думал низвергнуть чужими силами. Во время борьбы брата своего Изяслава, он выступал с войском из своей земли только тогда, когда ей не угрожала опасность, а в противном случае отправлялся на границу, желая предотвратить опустошения. Мы видели, как умно был расчитан его союз с Изяславом: он принес огромную пользу его стране. В то время когда другие земли опустошались, теряли торговые сношения, Смоленск, находясь в мирных отношениях с Новгородом, где княжил сын Ростислава Святослав, а также с Киевом, не подвергаясь опустошениям, мог свободно продолжать и расширять свою торговлю. Наконец, Ростислав достиг великокняжеской власти так, что Смоленская земля ничем не поплатилась — обстоятельство единственное в современной Руси.

Все эти действия Ростислава Мстиславича привели к тому, что с его времени Смоленское кряжество становится вполне самостоятельным и сильным княжением и по торговле становится наряду с Новгородом. Уже в его время вся Смоленская земля приносила князю дохода более 3000 гривен; она имела более 50 городов.

Из других черт характера Ростислава Мстиславича выступает особенно его набожность; летописец весьма долго останавливается на этом обстоятельстве. Ростислав всегда думал постричься в монастыре св. Феодора в Киеве; но его отговорили его духовник священник Семен и игумен Поликарп. Летописец говорит, что князь часто постился, уважал монахов и священников. Памятником его благочестия осталось утверждение в Смоленске епархии в 1137 году, имевшее, впрочем, и политическое значение; первым епископом был скопец Мануил. Епархиальной Богородичной церкви он /Ростислав/ отдал десятину своих доходов и несколько сёл.

Туровская земля уже к половине XII века начала дробиться и приходит в упадок. Она тесно присоединяется к Киеву и князья дробят ее в удовлетворение требований различных князей. Мы уже видели, что Всеволод Ольгович, посылая Вячеслава в Переяславль, прямо говорил ему: «сидишь в Турове, а мне достоит».

Мы уже указывали на значение, которое имел Туров в предыдущем столетии, но теперь он терял его. Уже в 1128 году, при Мстиславе, как мы выдели, Клеческ является удельным городом, в котором княжил Вячеслав Ярославич, не имевший уделов в другом месте. Всеволод Ольгович уже раздает дреговичские города: Берестий, Рогачёв, Дорогичин, Клеческ своим братьям. В 1139 году Юрий отдал Слуцк и Клеческ Святославу Ольговичу. Вячеслав тогда оставался в Турове, но центром княжения был соседний городок Волынский — Пересопница, куда Юрий приходил к Вячеславу.

Этот последний волынский городок со времени междоусобий начинает занимать более видное положение, чем Туров, князья пробуют перенести туда центр земли. Это вполне естественно, ибо Пересопница была важным стратегическим пунктом против Владимирского и Галицкого княжеств. Сидя здесь, князь мог воспрепятствовать князьям этих последних областей опустошать Туровскую и Киевскую земли, наблюдать за всяким движением врагов. Вот почему Юрий отдал храбрейшему и деятельнейшему из своих сыновей Турово-Пинскую волость с Пересопницей, причем Андрей сел в последней.