В спецслужбах трех государств - Николай Голушко

Среди высшего руководящего состава КГБ генерал армии Филипп Денисович Бобков выделялся своим высоким профессионализмом, знанием мельчайших особенностей обстановки в национальных республиках. Он представлял собой исключительную личность: его сила заключалась в глубоком понимании тех внутренних процессов, которые происходили в нашей стране. Казалось, что не было общественно-политических проблем, затрагивающих интересы безопасности СССР, которых бы не коснулся его ум. Меня всегда поражали его знания и принимаемые продуманные, зачастую нестандартные решения.

Погранвойсками КГБ около двадцати лет командовал Герой Советского Союза Вадим Александрович Матросов, генерал армии, вложивший много сил в охрану государственной границы. Это был настоящий чекист, военный и дипломат. В составе курсантов военного училища он участвовал в обороне Москвы, в годы войны провел более десяти разведывательных рейдов по вражеским тылам. Будучи в отставке, не совсем здоровым, он оказал большую помощь при выработке новой концепции защиты госграницы, когда пограничными войсками командовал генерал А. Николаев.

В годы работы в Москве Чебрикова пытались связывать с «днепропетровским кланом». Сам он рассказывал, что в Днепропетровске, когда Брежнев возглавлял обком партии, Чебриков был студентом и видел Леонида Ильича только на трибуне во время праздничных демонстраций.

В начале чекистского пути Чебриков внес много нового в работу кадровых аппаратов, в порядок подбора, обучения и выдвижения перспективных сотрудников. Правда, предпочтение отдавалось преимущественно кандидатам из партийного и комсомольского актива. Были образованы двухгодичные курсы подготовки руководящего состава, на которые проводился специальный набор проверенных партийных работников не ниже секретарей горкома и райкома. Многие из них в последующем проявили себя на практической и руководящей работе. Их называли чекистами «андроповского призыва» вполне объективно и заслуженно.

Действующие оперативные сотрудники даже в глубокой провинции получили возможность за счет части рабочего времени изучать иностранные языки. В Кемеровском управлении КГБ в начале службы мне удалось окончить четырехлетние курсы английского языка по вузовской программе. Экзамены принимали комиссии преподавателей из Москвы. За знания иностранного языка полагалась надбавка к заработной плате.

Чебриков в должности председателя КГБ СССР продолжил линию Андропова на укрепление авторитета органов и оказал существенное влияние на совершенствование концепции развития органов государственной безопасности, настойчиво и постепенно приводя их деятельность в соответствие с определенной законом компетенцией, а основные задачи и функции — к повышенным требованиям строгого соблюдения законности, исполнению законов «и по духу, и по форме»; органы КГБ становились законопослушными. При нем не было громких политических процессов. Он прозорливо предостерегал от малообоснованных в правовом и политическом плане арестов.

На период шестилетнего руководства КГБ Чебриковым приходятся разоблачения десятков агентов зарубежных спецслужб, в том числе «супершпионов», действовавших продолжительное время. Определенного прорыва добились сотрудники разведки, сумевшие создать свои позиции в западных спецслужбах и получить наводки на предателей нашей страны.

Сотрудники контрразведки и следователи провели масштабную работу по разоблачению существующей шпионской сети. К большому сожалению, спецслужбы иностранных государств (США, Великобритании, Франции) приобрели серьезные агентурные позиции, позволяющие получать важные секретные сведения о деятельности наших государственных органов, военно-политических планах, научно-техническом и оборонном потенциале, деятельности разведслужб КГБ и Главного разведуправления (ГРУ).

Что же касается разоблачения агентуры спецслужб, то здесь состоялась малоизвестная сенсация. В 1986 году был арестован генерал ГРУ Поляков, который за период долголетнего сотрудничества с ЦРУ выдал американским спецслужбам 19 советских разведчиков-нелегалов, более 150 агентов из числа иностранных граждан, раскрыл принадлежность к советской военной разведке (ГРУ) и внешней разведке КГБ около 1500 офицеров. Он передавал многочисленные документальные материалы, в частности учебные пособия «Стратегическая разведка», «Оперативная разведка» с грифами «совершенно секретно особой важности», по которым шло обучение советских военных разведчиков.

В 1985 году был разоблачен агент американской разведки Толкачев, ведущий конструктор научно-исследовательского института радиостроения. Первый допрос арестованного в следственном изоляторе проводил сам председатель КГБ Чебриков. Ему предатель рассказал все. Толкачев признал свою вину в передаче американской разведке в течение ряда лет большого количества научно-технической и военной информации о боевых возможностях советских военно-воздушных сил. Эта информация содержала совершенно секретные сведения о работах в НИИ радиостроения и приборостроения общим объемом более 8000 листов. Ущерб от передачи американцам таких сведений обошелся нашему государству в десятки миллиардов рублей.

В одном из научных институтов в юридическом отделе трудилась моя супруга, которую так проинструктировали, что она не имела право разглашать местонахождение своей работы. Когда в порядке поощрения за службу мне дали путевки на отдых вместе с женой на Кубу, то мой товарищ, начальник отдела экономической разведки Николай Савенков, будущий член коллегии КГБ СССР, уговаривал меня не брать ее с собой, так как она работает в режимном НИИ, откуда ведущим конструкторам не разрешается выезд даже в социалистические страны. Конечно, я послушался. А в это время здесь, в коллективе засекреченного НИИ, действовал «крот», американский шпион.

После ареста Толкачева контрразведка КГБ провела против посольской резидентуры ЦРУ активную комбинацию: на очередную встречу с загримированным под личность предателя сотрудником КГБ прибыл второй секретарь посольства США в Москве. Он был схвачен с поличным: с инструкциями, шпионскими атрибутами и крупной суммой денег, предназначенных Толкачеву.

Подобные разоблачения хотя и не выявили системной причины предательства в органах государственной безопасности, прежде всего в самой разведке, но стали объяснимы многие провалы наших агентов за рубежом.

Я присутствовал на «малой коллегии» и наблюдал, как обычно спокойный, уравновешенный Чебриков был в крайне возбужденном состоянии.