В ледовитое море. Поиски следов Баренца на Новой Земле в российcко-голландских экспедициях с 1991 по 2000 годы - Япъян Зеберг

сможем закончить работы в Благохранимом доме, но раскопки оказались очень трудоемкими, и мы продвигаемся крайне медленно. Документирование находок занимает у меня почти целый день. Ханс сидит в своей маленькой палатке, заваленный мешками, и пытается в одиночку совладать с лавиной новых поступлений. Сразу после завтрака Ханс выгоняет Хенка ван Вейна, который живет с ним в одной палатке, на улицу и использует его койку как сортировочную базу. На нашей схеме медленно, но верно прорисовывается обустройство быта в Благохранимом доме.

Очаг в центре дома теперь полностью раскопан. В самом очаге мы практически ничего не нашли, но небольшие предметы в непосредственной близости от него указывают на то, что его использовали очень интенсивно. Мы нашли мелкие кости песцов, которые служили отличной добавкой к скудному меню зимовщиков. Небольшие черепа оказались раздроблены: это значит, что в пищу шли даже мозги. Есть предположение, что это помогло им избежать вспышки цинги – страшной болезни, вызванной недостатком витамина C. Организм человека не вырабатывает витамин C (аскорбиновую кислоту), мы получаем его преимущественно из свежих фруктов и овощей. Но в организме песцов аскорбиновая кислота синтезируется из глюкозы, поэтому в их мясе содержится некоторое ее количество (см. главу 5 и дополнения к ней). Зимовщикам удалось поймать в ловушки почти 30 песцов. Виктор Державин откопал нижнюю часть лапы песца с полностью сохранившимися суставами. Вероятно, ее кинули в огонь во время еды, и она так там и осталась.

Заброшенная полярная станция «Мыс Желания». Август 1998 года. Фото автора

Мы также нашли кости более крупных животных, которые после очистки оказались свиными и говяжьими ребрами, порубленными на куски. На борту был запасы солонины, и де Вейр описывает, как зимовщики спустили бочку с солониной с корабля, чтобы вымочить мясо в воде. Как раз в это время два оказавшихся поблизости белых медведя решили заглянуть на огонек. Один из них заплатил за это жизнью: он без промедления получил пулю в голову и свалился замертво. Тушу этого медведя моряки выпотрошили, поставили на задние лапы и вынесли на мороз. Вероятно, он так и простоял перед Благохранимым домом всю зиму. Возможно, куча медвежьих костей, которые видели Кравченко в 1979 году и Франс Херес в 1991-м рядом с местом, где установлен крест, – это и есть останки незадачливого животного.

Всю бывшую на борту провизию перенесли в дом, и он вскоре заполнился бочками, ящиками и корзинами, в которых были не только съестные припасы, но и товары. На Новой Земле зимовщики жили за счет этих припасов. Они не боялись, что продукты испортятся, ведь, в сущности, они жили внутри природного морозильника. Хотя мы нашли на полу много мусора, по всей видимости, в доме поддерживали чистоту и порядок. Капитан Якоб ван Хеймскерк следил за тем, чтобы строгие правила относительно чистоты на борту корабля соблюдались также и в доме, несмотря на темноту и холод. Внушительные груды мусора по обе стороны от дома свидетельствуют в пользу этой версии. Кроме того, всё, что могло гореть, очевидно, исчезало в пламени очага.

Большинство наших находок сделаны на северо-восточной стороне очага. Здесь на площади 3–4 квадратных метра нам попалось множество обрезков кожи, свинцовые пули, обломки керамики, пуговицы, небольшие куски ткани – в целом несколько сотен разнообразных предметов. В то же время на участке шириной 2 метра, расположенном вдоль восточной стены, ничего обнаружено не было – по всей видимости, здесь были расположены койки. Перед каждой койкой стоял моряцкий сундук. В них хранились личные и ценные вещи. Эти сундуки также использовались, чтобы забираться на койки. Корзины и бочки, скорее всего, складывали около северной и западной стен. Дверь в южной стене открывалась в сени. Вероятно, в юго-восточном углу дома, у самой двери, тоже стояла койка. В таком случае на гравюре с изображением интерьера Благохранимого дома в немецком издании Дневника» де Вейра [Nuremberg: Hulsius, 1598] представлен разрез здания в направлении с севера на юг. Хотя размеры дома на этом изображении явно преувеличены, отдельные детали вполне соответствуют данным археологических раскопок. Так, койки, очевидно, показаны на правильном месте, но они изображены в слишком мелком масштабе. Если коек было шесть, то, получается, на каждую приходилось по три человека. В море это было обычным делом – каждой койкой пользовались по очереди несколько человек. В Благохранимом доме это позволяло греться от тепла тел. Койки были от 1,5 до 1,7 метров длиной. Хотя моряки были невысокого роста – доспехи ван Хеймскерка в Рейксмузеуме служат тому подтверждением, – они, вероятно, спали в полусидячем положении, как это было принято в то время.

Уровень полевой кулинарии с приездом Светланы значительно повысился. Сегодня мы будем есть «уху» – вкусный суп из рыбы, пойманной в Енисее. Днем погода наладилась. Туман рассеялся, и сквозь тучи пробилось солнце. Хенк, Дирк и я прогулялись в сторону развалин деревянного маяка на мысу, чтобы собрать дров для костра. Мы жгли огонь почти 10 дней, и теперь за дровами приходится ходить всё дальше и дальше. Плавника на берегу перед Благохранимым домом изначально было немного, а теперь вообще ничего не осталось. Когда-то в 50-х годах на южной оконечности мыса был построен деревянный маяк добрых 15 метров в высоту. Рядом с ним стоял небольшой домик. Сейчас обломки стеклянной линзы маяка лежат, словно нетающие льдинки, разбросанные среди развалин. С полуразрушенной деревянной башни нам открывается потрясающий вид на весь мыс далеко за Ледяной Гаванью. Погода такая ясная, что предметы на горизонте не становятся размытыми, просто глаз уже не может различить мелкие детали. Вокруг нас – плоская земля и плоское море.

В XIX веке американец Чарльз Френсис Холл прожил два года среди эскимосов в Северной Канаде. Однажды Холл был с охотником-эскимосом и осматривал окрестности в подзорную трубу. Хотя охотник утверждал, что у него очень хорошее зрение, с помощью подзорной трубы он мог рассмотреть едва различимые даже его зорким глазом предметы. Он сказал Холлу, что подзорная труба позволяет заглянуть в завтра. Это замечание удивило Холла, и, когда я читал его книгу, я тоже не мог понять, что имел в виду охотник, но теперь вдруг всё становится ясным. Отсюда можно с легкостью видеть предметы на расстоянии 30 километров, а если подняться выше, то и дальше. Как бы далеко вдаль ты ни вглядывался, ты видишь только те места, до которых ты можешь дойти пешком за один день. Ты всё