Записки музыковеда - Игорь Резников

поговорить с королевой по-английски. Но так как из всего известного ему английского языка он вспомнил лишь одну фразу, то с ней и обратился к королеве, задав ей вопрос: „Do You speak English?“ Ошарашенная королева пришла в себя и с улыбкой ответила: „Yes, a little".

Оркестром Большого театра руководил на гастролях Юрий Файер, выдающийся дирижер и замечательный знаток балета.

Быть балетным дирижером — это требует особой специализации. Прежде всего, необходимо умение подстраиваться под движения танцовщиков, «играть под ногу», — как говорят музыканты. Нужно также хорошо знать балетный репертуар. Дирижёрскому искусству Файера были присущи глубокое понимание законов хореографии и неизменное чувство стиля как классической, так и современной балетной музыки.

Файер был только что выдвинут на Сталинскую премию. Поэтому он тщательно скрывал, что в Англии у него живет брат.

Когда самолет приземлился в Хитроу и советская делегация ступила в зал прилета, к Файеру подлетел человек, который обнял Юрия Федоровича и воскликнул: «Какое счастье увидеться с братом после сорокалетней разлуки».

Оттолкнув его, Файер закричал: «Это провокация! У меня нет родственников за границей!». Все присутствующие просто покатились со смеху. Они были близнецами!

Глава 10. Снова о музыкантах с улыбкой

Эта глава — продолжение предыдущей.

Композиторские фамилии

В начале 1818 года в венском издательстве «Антон Долль» вышел сборник песен австрийских композиторов. Вскоре после этого в издательство пришло гневное письмо, в котором говорилось, что неизвестный авантюрист, воспользовавшись честным именем автора письма, опубликовал свою песню в сборнике, обманув таким образом издателей и публику.

Автором письма был некий Франц Шуберт. Речь шла о песне «Erlaufsee» — о живописном горном озере в Альпах. По иронии судьбы, это было первое опубликованное произведение великого Франца Шуберта.

А ведь Шуберт уже был к этому времени автором пяти симфоний, четырех опер, создал 4 струнных квартета, 2 мессы, множество фортепианных пьес и замечательных песен, среди которых такой шедевр, как баллада „Erlkönig“ («Лесной царь») на слова Гете.

И безвестным композитором Шуберта нельзя было назвать — его музыка широко звучала и была популярна в венских салонах. Только вот не издавали и не исполняли публично. После Шуберта осталась масса неизданных рукописей (симфоний, опер, сонат, месс). Даже ближний круг великого композитора знал его прежде всего как непревзойденного автора песен. А первый и единственный в жизни композитора публичный концерт состоялся только 26 марта 1826 года, за два года до смерти Шуберта.

Что же касается Франца Шуберта — автора письма в издательство, он известен ныне только благодаря описанному курьезу.

Александр Скрябин и его младший современник Вячеслав Скрябин имели между собой нечто общее. Они оба мечтали о преобразовании мира.

Вячеслав Михайлович Скрябин, известный под партийным псевдонимом Молотов, думал о преобразовании мира путем распространения и внедрения коммунистических идей.

А композитор Александр Николаевич Скрябин мечтал о сотворении некой всемирной мистерии. Для этого он задумал построить на берегу Ганга гигантский храм с возвышающимся над истинным храмом, Землей, алтарем, и уже начал присматривать земельный участок. Там огромная масса людей должна была совместным действием на основе синтеза всех искусств вовлечь в мистерию все человечество и объединить его в едином духовном порыве в великое братство.

Замысел Мистерии остался не реализованным. Трагический символ можно усмотреть в том, что работа над Мистерией была прервана нелепой смертью композитора в 1915 году (в возрасте 42 лет) от заражения крови.

Александр и Вячеслав Скрябины, вопреки широко распространенному заблуждению, не были родственниками. Но интересно, что у Вячеслава Михайловича родственник — композитор все же был. Это не кто иной, как его родной брат Николай. Причем, чтобы его не путали с Александром Николаевичем, Николай Скрябин взял псевдоним Нолинский (по месту рождения, городу в нынешней Кировской области, который, кстати, с 1940 по 1957 годы носил имя Молотовск).

История музыки знает немало композиторских династий. Наиболее известный пример — Бахи. В этом нет ничего удивительного, ведь музыка еще со времен деда великого Иоганна Себастьяна была семейной профессией Бахов. В Германии даже сложили поговорку, что «в Тюрингии каждый музыкант — Бах, а каждый Бах — музыкант». Композиторами были, например, четыре сына Баха — Вильгельм Фридеман, Филипп Эммануэль, Иоганн Кристиан и Иоганн Кристоф Фридрих. Причем, их слава при жизни намного превосходила славу великого отца.

Надо думать, какой-то магией обладает фамилия Чайковский, далеко не самая распространенная среди русских фамилией. Ведь, кроме Петра Ильича, еще хорошо известны композиторы Борис Александрович и Александр Владимирович Чайковские. Оба народные артисты СССР, профессора Московской консерватории, авторы многих замечательных произведений. Александр — племянник Бориса. А вот с Петром Ильичем оба в родстве не состоят.

Скромнее проявила себя фамилия Хачатурянов. Племянник Арама Ильича Карен, наверное, не столь велик, как его дядя, но тоже композитор видный. В советское время, например, очень большая популярность сопутствовала его балету «Чиполлино». Но Карен Суренович написал кроме этого балета еще множество замечательных музыкальных произведений.

В заключение — о композиторах — «тезках» своих произведений. Композитор Модест Табачников создал всем известную песню «Давай закурим», а Евгений Крылатов — не менее знаменитую «Крылатые качели».

Есть еще многолетний главный дирижер Симфонического оркестра кинематографии Сергей Скрипка, но он, к сожалению, музыки не писал.

Что у оркестранта на пульте?

В симфоническом оркестре перед каждым музыкантом на пульте стоит его партия. В ней напечатан текст исполняемого произведения, а дирижер руководит оркестром по партитуре, где все эти партии сведены воедино. Но так как в симфонических произведениях ни один инструмент не играет с начала до конца без перерыва, то в партиях отмечаются паузы, т. е. количество тактов, во время которых данный инструмент молчит. Иногда для лучшей ориентировки в ноты вписывается т. н. «реплика», т. е. мелодия или какой-то приметный момент (например, громкий удар литавр), звучащие за несколько тактов до вступления. Часто вступления показывает дирижер, но это не всегда возможно. Поэтому музыкантам рекомендуется «считать паузы» — количество тактов до вступления.

У меня в оркестре был отличный тромбонист, назовем его Н, к тому же находившийся на должности инспектора оркестра (это человек, который обязан следить за дисциплиной, обеспеченностью музыкантов инструментами и их состоянием, организацией и т. п.). Следить-то он был обязан, но в одном пункте у самого Н. дисциплина страдала. Он упорно не хотел «считать паузы» и из-за этого порой промахивался во вступлениях. После очередного такого раза я сделал ему внушение и предложил подумать.

На следующей репетиции я не поверил глазам. Н. внимательно смотрит на пульт и считает