Зонтик для террориста - Иори Фудзивара

Пока мы ехали среди жилых домов, я думал о пистолете.

— Послушай, я в пушках почти не разбираюсь, но, насколько я знаю, у автоматического оружия остаются гильзы после выстрела.

Асаи аж крякнул:

— Точно. А ты здорово соображаешь, даром что дилетант. Это действительно проблема. Вопрос в том, насколько будут осведомлены в полиции. Или не важно. На хайвее валяется мотоцикл. Водителя нет. Значит, копы наверняка прочешут окрестности?

— Думаю, да.

Голос Асаи прервал ход моих мыслей:

— Но запас времени у нас еще есть. Независимо от того, найдут гильзы или нет. Здесь неподалеку должны быть линии метро Дэнъэн-Тосисэн и Джей Ар Намбу-сэн. На их пересечении — станция «Мидзонокути». Вот там и бросим тачку.

— Как скажешь, — ответил я. — Но откуда ты все знаешь?

— В пределах компетенции копа и якудза. А вот как ты вспомнил про гильзы?! Поразительно. Кстати говоря, я передумал.

— Что «передумал»?

— Сегодня я просто собирался ответить на твой вопрос. Но я попал в зону пристального внимания Эгути, и обстоятельства изменились. Теперь и у меня проблемы. Хочу тебя попросить.

— О чем?

— Расскажи мне о себе и о том, что случилось. Конечно, если не против.

— Может, лучше тебе не проявлять интерес к моей персоне.

— Конечно, я не имею никакого отношения к взрыву. Но с тобой я теперь связан. По крайней мере, мне так кажется.

Я немного подумал. Действительно, до сих пор Асаи ни о чем меня не спрашивал. Только узнал, не причастен ли я к убийству, и все.

— Хорошо, — ответил я. — Дойдем до вокзала, посидим где-нибудь.

— Наверное, там, где можно виски выпить, да? — заметил Асаи.

Официант ресторана сказал, что виски есть.

— Проходи вперед и подожди меня, хорошо? — попросил я Асаи.

— А ты куда?

— Мне нужно позвонить.

— Кому?

— Подружке, — ответил я и отправился на поиски телефона-автомата.

Я посмотрел на часы: начало пятого. Как ни странно, времени прошло немного. Номер я помнил наизусть. Трубку сняли, и я сказал:

— Алло.

— О, Судзуки! — услышал я голос Токо.

Я вспомнил вчерашний день. Вчера, когда она взяла трубку, находясь рядом со мной, голос ее собеседника слышен не был. К тому же дело происходило вечером, вокруг — тишина. Значит, и моего голоса никто не услышит.

— Рядом с тобой сыскарь? — спросил я.

— Конечно. А как иначе. Сейчас дел невпроворот, давай не будем про рекламу.

— Ну да, ты же модель. Может, я позвоню тебе через час? Если можно, обзови меня дураком или еще как-нибудь, будто сердишься на меня.

— Идиот! Беспечный придурок без царя в голове.

Она бросила трубку. Актриса из нее хорошая. Правда, несет всякую отсебятину.

Я вернулся в ресторан. Виски уже стоял на столе. Асаи пил свою порцию. Рядом с ним — бумажный пакет из гостиницы. В нем — завернутый в полотенце пистолет. Этим полотенцем я вытер отпечатки пальцев в машине Асаи.

— Как дела у подружки? — спросил Асаи, глядя мне в лицо.

— Она была не одна, — ответил я и начал свою историю.

Я пил виски и рассказывал о происшествии в парке Тюо. О том, что случилось в семьдесят первом году, и о Кувано. Немного упомянул и Юко. О Токо не стал. Выдумал, будто узнал о смерти Юко из сегодняшних газет. За двадцать два года только двое узнали мою историю. Причем Асаи — второй человек за два дня.

Асаи молча слушал. Даже вопросов не задавал. После того как я закончил, он продолжал молчать.

Я думал, он спросит так же, как и Токо, не пойду ли я в полицию, но он не спросил. Заговорил спокойным тоном:

— Ты не жалеешь, что так и не закончил университет?

Я задумался. До сих пор никто не задавал мне такого вопроса. Асаи смотрел на меня, не сводя глаз.

Я погрузился в воспоминания. Вспоминал, чем я занимался эти двадцать два года. Больше всего я проработал на стройке. А еще мыл окна, работал токарем. А еще в залах игровых автоматов, барах и патинко.[59] На офисные должности меня не брали: не было водительского удостоверения. Только грубый физический труд. Я думал, может, в этом есть какой-то смысл. Но я продолжал свою работу не из-за смысла. И не потому, что находился в бегах. Я об этом даже не задумывался. Мне нравилось. Нравилось, даже когда я превратился в уже немолодого алкаша. Я и барменом работать любил.

— Нет, не жалею, — ответил я. — Совсем не жалею. По-моему, я жил так, как мне больше всего подходило.

Асаи улыбнулся. Как будто и не был якудза.

— Можно тебя предупредить?

— Валяй.

— У тебя есть недостаток. А сейчас эпоха контроля качества. Найти изделие с браком — задача не из легких. Не подходишь ты по характеру к этим временам.

Я вспомнил, что вчера кто-то сказал мне нечто подобное.

— А я думал, у бракованных — одна дорога: в якудза.

— Вот тебя бы я в якудза ни за что не стал бы агитировать. То же самое, что предлагать тебе стать священником. — Асаи посерьезнел. — Ключ к разгадке — парень в темных очках, который был на месте взрыва. Что он там делал?

— Я тоже об этом думал, — кивнул я. — Но ничего в голову не приходит. Может, он имел отношение к взрывному устройству. Узнать бы, что это было за устройство.

— Про взрывное устройство пока ничего не говорят. Как и про тип бомбы. Сами копы еще не знают. Скрывать бы не стали, смысла никакого. Известно в полиции про того парня или нет, тоже непонятно.

— Да. Одно точно — в бомбе нет хлората натрия. В этом я разбираюсь благодаря Кувано. Кислотой не пахло.

— Похоже, СМИ дают ограниченную информацию. Попробую поискать другие источники.

Я посмотрел на Асаи.

— Я же сказал тебе: у меня остались связи в отделе по борьбе с бандитизмом. Больше ни о чем не спрашивай. Ради репутации одного подразделения.

— Хорошо, — ответил я. — А вообще у меня появилось еще больше вопросов, чем было.

— Точно. Сплошные вопросы. Давай решать их по очереди. Первый. Кого хотели пристрелить парни: тебя или меня?

— Ни тебя, ни меня.

Асаи посмотрел с удивлением:

— Что ты имеешь в виду?

— Сколько пуль в «беретте»?

— Обычно в магазине — пятнадцать пуль. И что?

— Они целились в нас во время езды. То есть в движущуюся мишень. К тому же если хотели убить меня, то времени между наведением и выстрелом тратилось слишком много. И при таком количестве пуль естественней было бы палить по машине очередями. «Беретта» же автоматическая? Даже профи не пришло бы в голову управиться одним выстрелом.

Асаи слушал меня, погрузившись в раздумья, наконец он поднял голову:

— Несомненно, ты прав. Они ехали совсем рядом, и если бы хотели остановить нас, то стреляли бы по колесам. Тем более если им надо было нас убрать, пристрелить по одному на дороге — верный способ. А на самом деле выстрел произошел от падения мотоцикла.

Я кивнул.

— Что ж, будем считать, что так оно и было. Тогда зачем они устроили это яркое ослепительное шоу при свидетелях?

— Именно это шоу меня и настораживает. Такими методами — преследовать цель на мотоцикле — часто пользуются террористические группировки Европы и Южной Америки. У нас я что-то о подобном не слышал. Но пожалуй, чтобы запугать, способ самый действенный.

Асаи выглядел удивленным:

— То есть они хотели нас запугать?

— Как один из вариантов. Не вижу большого смысла плодить гипотезы, но давай оставим эту. Как ты думаешь, где тебе поставили передатчик в машину?

— Я пользуюсь парковкой в пяти минутах ходьбы от офиса. Плачу сразу за месяц. Наверное, одна из самых дорогих в Японии. А войти может кто угодно.

— Хорошо. Предположим, что передатчик тебе поставили там. Только зачем он группировке Эгути?

— Врагов у меня хватает. Угрозы ли это или еще что, но подготовка отменная. Наверняка парни из Эгути постарались. Одного не могу понять, почему именно в тот момент, когда мы вместе с тобой были? Ты можешь объяснить?

Я покачал головой:

— Нет. Кто кроме Мотидзуки знает о нас с тобой?

— Насколько я могу судить, только Мотидзуки. Но все равно я ему верю. Он мой должник.

— Ты говорил, он был танкистом. Когда он уволился из Сил самообороны?

— Пять лет назад. А что?

— А про кондиционер в «девяностом» танке он тебе когда рассказывал?

— Когда покупал мне машину. Он тогда заржал, будто вдруг вспомнил эту историю, и рассказал мне. Года два назад.

— Значит, он врет, — сказал я.

Асаи пристально посмотрел мне в глаза, я ответил ему тем же.

— Получается, что Мотидзуки скрывает причину, по которой ушел с прошлой работы. Сначала я не обратил внимания, а вопрос очень простой. Я когда-то работал вместе с мужиком из Сухопутных сил самообороны. Он о многом мне рассказывал. Номера моделей машин бронетанковых войск начинаются с того финансового года, в котором начались их поставки. Поэтому «девяностый» танк ввели в эксплуатацию в девяностом или девяносто первом году. Может, кто-то ему и рассказывал про кондиционер. Но сам Мотидзуки не мог ездить на таком танке.