Жмурки с маньяком - Михаил Нестеров

После неудачного эксперимента врач Евгений Корнеев, которому и было поручено апробировать новый препарат, не находил себе места. Такое же состояние было и у команды Вениамина Губенко, а если говорить честно, то Андрея Белухи. Пришлось на три месяца прекратить основную работу на ферме, залечь на дно и вплотную заняться разведением нутрий. Лишь после долгого перерыва, когда следователи закрыли последнее из четырех дел, на ферму начали поступать очередные партии кошек и собак. Это были единственные животные, которые давали Алберту Ли необходимый результат. Боже, сколько их прошло через его руки!.. Причем аспирин Алберт «пропитывал» исключительно энергией от убитых кошек, другие препараты – глюкоза в частности – подвергались смеси в определенных пропорциях.

А сейчас Павел Мельник собирает материал, который покажет, что трое человек, погибших 9 марта, – пациенты Евгения Корнеева. А четвертый – капитан авиалайнера, который увлек за собой на тот свет еще восемьдесят человек, был его соседом. Это уже что-то. Конечно, только на основании этих данных привлечь Корнеева к уголовной ответственности нельзя, но…

Итак, Мельник знает о лаборатории термических состояний и о производителе лекарств фирмы «Здоровье и долголетие», о враче Корнееве и его пациентах, знает Алберта Ли и его влиятельных клиентов… Он очень много знает. Работу снова придется свернуть и на этот раз надолго. Уйдет время, полетит к черту основной заказ, а вместе с ним и деньги. Очень большие деньги.

Белуха тряхнул головой. Женя Корнеев… Андрей считал его слабовольным человеком. Тогда, год назад, врач испугался больше всех, от него на километр разило страхом.

Через пять минут перед Белухой снова стоял Карл Хейфец.

Вениамин Губенко с недоумением и несколько заторможенно смотрел, как на переднее кресло его машины садится незнакомый ему человек – лет тридцати на вид, длинноволосый, в короткой коричневой куртке. Он так и не успел удивиться, место удивления вначале занял легкий испуг, который вскоре перерос в настоящий страх. Потому что именно в это самое время, так же без предупреждения, к нему в машину должен сесть Вадим Барышников, чтобы отдать деньги и получить новую партию товара.

Незнакомец захлопнул за собой дверцу. Несмотря на свое более чем беспокойное состояние, Вениамин поморщился: так можно закрывать двери трактора «Беларусь», но никак не «Понтиака». И эта вызывающая мужицкая выходка незнакомца повлияла на Губенко несколько отрезвляюще.

– Что вам нужно? – грубо спросил он. И хотел продолжить. Но незнакомец перебил его:

– Вадим Барышников не смог прийти на встречу, попросил меня. Деньги я принес.

– Я не понимаю, о ком вы говорите. – Голос Губенко поднялся до крика. – Немедленно покиньте мою машину!

– Вадим предупреждал меня, что вы вспыльчивый, – спокойно произнес Развеев. – Но вам ни к чему нервничать.

– Вы что, не слышали, что я сказал? Вон из машины! Или я позову милицию.

– Зовите, – усмехнулся Развеев. – Только не забудьте оставить в машине наркотик. И не надо волноваться. Я пришел вместо Вадима за товаром, принес деньги. Что еще вам надо?

– Вы перепутали меня с кем-то другим. – Губенко лихорадочно искал выход из нелегкого положения. Пожалуй, выход был один. Согласно сложившейся неординарной ситуации он должен был незамедлительно доложить о случившемся Андрею Белухе. Но не мог сделать этого по простой причине: ни Белуха, ни кто-либо другой из окружения Вениамина не знали о том, что изящный глава звероводческой фермы поступает, мягко говоря, не по-джентльменски, обманывая своих товарищей. Белуха на сто процентов был уверен, что они «не пачкают» в своем городе, что пропитанная излучением глюкоза расходится в Москве, Питере и еще в нескольких крупных городах. По этому поводу между Белухой и Наркисом Бакерия, которому поставлялась глюкоза, имелось соглашение: Наркис где угодно мог распространять наркотик, но только не в Климове. И Наркис с пониманием отнесся к этому серьезному вопросу и слово держал, пока это было на руку обеим сторонам.

За подобный поступок в исправительной колонии опускают, с прозвищем Крыса обиженный сматывает свой матрац и топает в продол к таким же опущенным.

Но Вениамин был на воле и тонкостей лагерной жизни не знал. Он продолжал тренировать свой мозг, ища выход. И почти нашел его. Гораздо проще вытолкать незнакомца из машины и навсегда забыть имя Вадима Барышникова, с которым он познакомился совершенно случайно, год назад, и вспомнил о нем, когда получил первые хорошие деньги. Но захотел иметь больше. И с головой ринулся в тайную аферу, нимало не беспокоясь о мерах предосторожности.

Забыть Вадима Барышникова можно, но тогда на его индивидуальном прибыльном предприятии придется поставить крест. А оно в течение месяца принесло ему неплохие деньги. И Вениамин, откровенно играя с огнем, не мог или не захотел представить себе, что в плотный тандем Губенко – Барышников вклинится кто-то еще. Уже вклинился. Теперь его знают минимум два человека, причем совершенно разных, как некая, дающая неплохие результаты милицейская практика: злой следователь – добрый следователь. Если Вадим в какой-то степени был мягким (хоть и наркоман), чуточку интеллигентным, то этот незнакомец являл собой прямую противоположность Барышникову: напористый, безапелляционный. И кто знает, насколько далеко могла зайти его напористость… Он знает марку машины Вениамина, ее номера; можно продолжить, предположив, что ему известно месторасположение зверофермы.

Ситуация напомнила Губенко о журналисте Павле Мельнике. Вениамин вдруг подумал, что визит незнакомца каким-то образом может быть связан с самим журналистом. Может быть, это какой-то ход Мельника. Можно проанализировать ситуацию, но не хватает времени. Если это происки журналиста, то он действует очень быстро, решительно.

Так же скоро работали мозги Губенко. В считанные секунды он понял, что ему придется во всем признаться Андрею Белухе, чтобы не усложнить ситуацию. И разве не он обратил внимание на подозрительную красную «Вольво» репортера?

Отговорок много – «повинную голову…», «…по волосам не плачут» и так далее, – но, во всяком случае, поступок Губенко оценят, сам Белуха одобрительно качнет своей огромной башкой. А Вениамин до конца дней своих будет гордиться своим поступком. К тому же у него появилась неплохая идея: не просто рассказать о визите незнакомца, а…

Вениамин предостерегающе поднял руку, видя, что его гость снова собирается заговорить. Не спуская глаз с длинноволосого, он достал из кармана записную книжку и «Паркер», так же молча набросал несколько слов на чистой странице и дал прочесть незнакомцу.

Развеев, несколько удивленный, прочел:

«Если я говорю «уходите из машины», значит, вы должны выполнить приказ. У меня есть подозрение, что в машине установлено звукозаписывающее устройство. Встретимся возле закусочной «СТОП!», за городом, это в пятнадцати километрах от моста, в восемь часов вечера. Не забудьте захватить деньги. Передайте привет Вадиму».

На лице Развеева проступила улыбка. После этого послания он окончательно разобрался в этом интеллигенте. Во-первых, трус. Во-вторых, действительно абсолютный новичок в наркобизнесе; так срубает «капусту» у себя на предприятии. Однако молодец, далеко может пойти. Развеев подмигнул Губенко.

Вениамин, казалось, только и ждал этого сигнала.

– Ну, чего вы смотрите на меня?! Я же вам сказал, что не знаю, о ком вы говорите. Вон из машины!

– Извините, – громко произнес Развеев. – Я ошибся. Точно ошибся. Это не вы. Мне нужен совсем другой человек. У него «Мерседес».

Он вылез из машины и снова грохнул дверью.

– Скотина! – прошипел Губенко. Он выехал на дорогу и до самой фермы готовился к неприятному разговору с Белухой.

Евгений Корнеев – врач, 43 года. Сегодня к концу рабочего дня ему позвонил Алберт Ли и попросил приехать на ферму. Корнеев досадливо щелкнул пальцами: вечер у него был занят.

– А что случилось? – спросил он.

– Нужна твоя консультация, – ответил Ли. – Извини, если я отрываю тебя от дел.

После короткой паузы врач ответил:

– Хорошо, я приеду.

– Спасибо.

– Это все?

– Погоди, Женя, не вешай трубку. У меня к тебе странная на первый взгляд просьба.

– Да, слушаю тебя.

– Ты не можешь купить в городе баллончик с нервно-паралитическим газом?

– Баллончик с газом?

– Да, перцовый, специальный, против собак. В 11-м квартале есть небольшой магазин, где торгуют этой дрянью. Он находится недалеко от твоей поликлиники. Сможешь заехать в магазин?

– Смогу, конечно. Но зачем тебе понадобился перцовый газ?

– Хочу испробовать его на одной собаке.

— А-а… – протянул Корнеев догадливо. – Понял тебя, Алберт. Куплю.

– Обязательно перцовый.

– Не беспокойся. Одного тебе хватит?