Результаты оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве - Валерий Зажицкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Целостная система норм доказательственного права формулирует принципиально иные познавательные цели, достижение которых обеспечивает вынесение законного, обоснованного и справедливого приговора или обоснованное прекращение уголовного дела или уголовного преследования на стадии предварительного расследования. Но цели доказывания в уголовном судопроизводстве неправомерно переносить на оперативно-розыскное познание, поскольку это может привести к деформации правосознания оперативных сотрудников и дезорганизации их профессиональной деятельности. Следует учитывать, что результаты оперативно-розыскного познания служат лишь исходными данными для возникновения и развития уголовно-процессуальных правоотношений, имеют для следователя и суда вспомогательное, ориентирующее значение. На их основе запрещается принимать какие-либо решения, ограничивающие права и свободы граждан.
В уголовном судопроизводстве особую актуальность приобрел вопрос о характере знаний, получаемых на различных его этапах. Речь идет о распространении требований, которые могут быть предъявлены к результатам доказывания лишь по завершении всего производства по уголовному делу или отдельных его стадий, на более ранние этапы. Нередко от следователя и прокурора требуется полностью исключить возможность вынесения оправдательного приговора в отношении подсудимого после направления уголовного дела в суд. Подобные приговоры, особенно с точки зрения действовавшего ранее УПК РСФСР, рассматривались как очевидное свидетельство недоброкачественного расследования, нарушения предписаний закона.
Иногда требование «истинности» распространяют на промежуточные и даже первоначальные этапы расследования[131]. Однако требование абсолютно верного и полного установления всех фактических обстоятельств, скажем, при предъявлении обвинения, когда собирание и исследование доказательств еще не окончено, и тем более при возбуждении уголовного дела, когда оно еще только начинается, не правомерно. Такой подход не основан на уголовно-процессуальном законе. Согласно его правовой методологии установление всех обстоятельств дела и признание обвиняемого виновным в совершении преступления возможно только в результате всестороннего, полного и объективного расследования и судебного разбирательства, когда в полной мере реализованы все процессуальные гарантии установления объективной истины[132]. В связи с этим афористичным можно считать суждение Ю. В. Кореневского о том, что известная доля скептицизма в суждениях следователя, прокурора, судьи значительно лучше, полезнее, надежнее, чем самонадеянная убежденность в собственном всесилии, в собственной непогрешимости, которая служит причиной многих ошибок[133].
Но если требование получения истинных знаний об обстоятельствах совершения преступления и виновности конкретного лица неправомерно распространять на более ранние стадии и этапы уголовного судопроизводства, то тем более неправомерно переносить его на оперативно-розыскную деятельность. Подобные рассуждения действительно являются достаточно самонадеянными и в известной мере демагогическими.
Конечно, при осуществлении оперативно-розыскного познания оперативные сотрудники ориентируются на предмет доказывания по уголовному делу, поскольку объектом такого познания также является преступление. Их представления об объекте познания непосредственно связаны с эффективностью познавательной деятельности. А. Г. Маркушин обоснованно отмечает: «Определить предмет документирования и правильно уяснить обстоятельства, подлежащие доказыванию – это значит оптимизировать оперативно-розыскной процесс, строить работу по получении информации грамотно в оперативном и юридическом отношении, иметь определенные гарантии целенаправленной, плодотворной сыскной деятельности при соблюдении законности. В противном случае, а это, к сожалению, нередко наблюдается на практике, неизбежны распыление усилий, хаотичный сбор оперативной информации, зачастую излишней, мало имеющей отношение к правильному разрешению дела»[134].
Статься 73 УПК РФ следующим образом определяет структуру предмета доказывания по уголовному делу:
«1. При производстве по уголовному делу подлежат доказыванию:
1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы;
3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
4) характер и размер вреда, причиненного преступлением;
5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния;
6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;
7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания.
2. Подлежат выявлению также обстоятельства, способствовавшие совершению преступления».
Вряд ли можно сомневаться в том, что объект оперативно-розыскного познания значительно у́же предмета доказывания по уголовному делу. Обоснованно отмечается, что «предмет документирования проецируется на предмет доказывания по уголовному делу. Однако оперативная проверка – это не расследование преступлений, поэтому предмет документирования не полностью совпадает с предметом доказывания»[135].
Противоречивые суждения по рассматриваемому вопросу высказывают А. С. Борщев и Ю. В. Колташов. Они полагают, что предмет документирования в оперативно-розыскной деятельности (в оперативном доказывании) по существу совпадает с предметом доказывания в уголовном процессе. Однако в последующем авторы делают следующее уточнение: «Согласно теории и сложившейся практике в предмет документирования в первую очередь должны включаться те факты и обстоятельства, которые невозможно установить процессуальным путем»[136].
Статья 2 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» требует прежде всего выявлять и раскрывать преступления и устанавливать лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших. Следовательно, все другие обстоятельства, связанные с окончательной юридической квалификацией совершенного преступления и вынесением законного, обоснованного и справедливого приговора, могут оставаться за рамками объекта оперативно-розыскного познания (характер и размер вреда, причиненного преступлением, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, и др.). Это же относится к обстоятельствам, способствовавшим совершению преступления. Не лишним будет еще раз повторить важное правило: в ходе оперативно-розыскного познания подлежат выявлению только те неочевидные обстоятельства, которые не могут быть выявлены способами уголовного судопроизводства. Важнейшим из них остается выявление лица (лиц), совершившего преступление. Такой подход представляется наиболее рациональным, поскольку иначе оперативно-розыскное познание будет недостаточно продуктивным.
К знанию об обстоятельствах совершения преступления, получаемого оперативно-розыскным путем, не может быть предъявлено требование предельной обоснованности, аргументированности. Оно должно быть проверено и обосновано лишь в той мере, в какой этого возможно достичь специфическими оперативно-розыскными способами и методами с учетом преимущественно негласного характера оперативно-розыскной деятельности. Как уже отмечалось ранее, ее негласный характер существенно осложняет оперативно-розыскное познание[137].
Далеко не всегда доброкачественными оказываются сведения об обстоятельствах совершения преступления, полученные с помощью технических средств. Это обусловлено тем, что при осуществления негласных оперативно-розыскных мероприятий невозможно обеспечить надлежащие условия для их эксплуатации.
Нельзя также не учитывать, что при осуществлении оперативно-розыскного познания используются не все возможные источники получения необходимой информации. Скажем, оперативный сотрудник не получает сведений непосредственно от наиболее информированного источника – лица, подготавливающего, совершающего или совершившего преступление. Оперативная информация от данного источника может быть получена в весьма ограниченном объеме и лишь опосредованно – с помощью конфидентов или лиц, внедренных в организованную преступную группу, а также в результате прослушивания телефонных переговоров или снятия информации с технических каналов связи. Напротив, показания обвиняемого (подсудимого) служат одним из важных процессуальных источников получения фактических данных.
Далее, в оперативно-розыскное познание, как правило, не вовлекаются материальные предметы, которые также служат специфическими источниками информации об обстоятельствах совершения преступления (исключение предусмотрено п. 1, ч. 1 ст. 15 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»). Субъекты оперативно-розыскного познания в основном ограничиваются получением общих сведений о соответствующих материальных объектах и установлением мест их нахождения. При осуществлении же доказывания по уголовному делу материальные объекты вовлекаются в познавательный процесс в качестве вещественных доказательств и становятся важным источником сведений. Сведения извлекаются из них в частности путем проведения судебных экспертиз.
