Я люблю… тебя! - Линдси Келк

— Ана, нельзя ли попросить тебя лечь на кровать для пробных снимков? — Дэн положил руку Ане на копчик и увлек на площадку.

— Если речь о кровати, можешь требовать всего, — промурлыкала она Дэну, бросив на меня тяжелый взгляд. Может, во флирте она и ас, но до сих пор бесится от необходимости делать пробные снимки и подозревает, что это из-за меня, хотя и не понимает, как я этого добиваюсь.

— Спасибо, — беззвучно проартикулировала я Дэну, усаживаясь в кресло визажиста. Он кивнул и повернул камеры на Анастейшу, которая уже отбросила назад волосы и приняла позу, совершенно неподходящую для рекламы упаковки белых хлопковых трусов с заниженной талией.

Не из-за чего расстраиваться, убеждала я себя, она всегда себя так ведет. Я вовсе не хочу оторвать ей веки щипчиками для подвивки ресниц «Шу Уемура». Хотя, честно говоря, хочу. Кто в здравом уме пожелает на ней жениться? И ведь не кто попало, а некто способный надеть ей на палец бриллиант такой величины, что хоть иди вести «Танцы на льду». Ана, бесспорно, красива, но она же дешевка, самая ветреная девица в мире и не стерва исключительно потому, что действительно, искренне и неподдельно глупа. Я верна, надежна и вовсе не глупа как пробка. Пусть мне не составить конкуренции Стивену Хокингу[22] в «Обратном отсчете»[23], но я не тупица, а вот не смогла удержать даже бойфренда, который на Рождество подарил мне «Нинтендо Ви». Я еще могу представить Ану с Дэном — они друг друга стоят, — но чтобы нормальный богатый мужчина захотел на ней жениться?!

Стараясь не сорваться, я открыла мой набор для макияжа и сосредоточенно принялась доставать всякие мелочи. Основа, тональный крем, консилер, румяна, бронзант, карандаш для маскировки дефектов кожи — прорва всяких хитроумных средств, чтобы любую серую мышку превратить в красавицу. Сегодня мне предстояла на редкость тяжелая работа — так паршиво я себя чувствовала.

После двух упаковок «вито коко», одной таблетки берокки и двух — ибупрофена, я почувствовала себя почти человеком. Заметно притихшая Ана снова сидела в моем кресле с вытянувшимся лицом, глядя на меня как на трехлапую собаку.

— Дэн сказал, у тебя беда, — сказала она, старательно изображая крайнюю озабоченность. — И что нельзя спрашивать какая.

Я изобразила улыбку, презрев боль в лицевых мышцах, откинула назад ее волосы и принялась снимать грим как можно мягче, учитывая мою скованность в движениях.

— Так какая у тебя беда? — спросила Ана через полсекунды.

— Я рассталась с бойфрендом, — ответила я, методично водя по ее лицу ватным тампоном.

— И поэтому пришла в парике?

Господи, Аллах, Будда, Анджелина Джоли и все святые, кто-нибудь, удержите меня, чтобы я не врезала этой женщине кулаком в нос!

— Это не парик, это мои волосы.

— О-о-о-о… — Ана дернула меня за прядь, желая убедиться. Мысленно я издала очень высокий истерический визг. — Извини. А я тут размахиваю моим прекрасным кольцом у тебя перед носом… Какая я тупая!

— Ну ты же не знала. — Я спокойно перешла к увлажняющему лосьону, даже не подумав ее разубеждать.

— А у вас точно все кончено? — спросила она, поглядывая на меня сквозь щелочку век.

— Да.

— Ну и хорошо. — Она захлопала в ладошки и хихикнула. Весьма бессердечно, но я уже поняла: Ана не самый острый ножик в ящике. — Ты слишком долго была с этим парнем, — заявила она, сжав мои руки. — У меня для тебя столько бойфрендов! Богатых. Или сексуальных. Вот не знаю, найдется ли и богатый и сексуальный, который захочет… в смысле, тебе понравится. Ты каких предпочитаешь?

Я медленно выдохнула, напомнив себе, каким нечеловеческим самообладанием отличаюсь.

— Ана, оставь эту тему.

— Ты меня послушай: тебе обязательно надо сразу с кем-нибудь закрутить, — возразила она. — Ты же не страшная и не больная какая-нибудь. Давай я позвоню своим знакомым, я теперь все равно однолюбка! Они тебя возьмут под крыло. Тебе нужно хорошо потрахаться, вот и все.

— Ради всего святого, заткнись, а? — тихо попросила я.

— Ракель! — Ана уставилась на меня глазами раненой лани. — Я же пытаюсь помочь!

— Ни хрена ты не помогаешь, — сказала я гораздо громче, и все присутствующие в зале подняли головы. — Не нужны мне твои советы, тупая ты корова, перекормленная деньгами и сексом!

Вокруг и так было не шумно еще до того, как я превратилась в Кристиана Бэйла[24], но когда в студии взорвалось словечко на букву «Ха», стало так тихо, что можно было услышать падение булавки. Ана съежилась в кресле.

— Ракель!

— Хватит! — В отчаянии я затрясла руками, осыпав ее пудрой. — Меня зовут не Ракель. Ты это прекрасно знаешь. Меня зовут Рейчел. Ты знаешь, что меня зовут Рейчел. Почему, ну почему, ну почему нужно каждый день обращаться ко мне «Ракель»? Дура ты, дура безмозглая! Слабительное тебе последний ум вынесло!

Мне дважды доводилось видеть, как Анастейша закатывала истерику из-за сломанного ногтя, поэтому меня несколько удивило, что на сей раз она продержалась до самого упоминания о слабительном. Но видимо, это задело ее за живое. С дрожащей нижней губой она инстинктивно прижала пальцами нижние веки, защищая удлиненные тушью ресницы, и с воем выбежала из студии.

— Что? — Я резко обернулась, удержавшись на ногах. Достижение. — Я отстала от жизни? Она уже не сидит на слабительных?

— Ты что делаешь? — Дэн оказался рядом через полсекунды, а обе стилистки и парикмахер побежали за Аной. — Что все это значит?

— Даже не начинай, — предупредила я. — Она окончательно обнаглела.

— Нет, это ты окончательно… перешла все границы! Ты прекрасно знаешь, что не имеешь права так разговаривать с моделью!

Секунду-другую мы смотрели друг на друга. Понятия не имею, о чем размышлял Дэн, но я серьезно подумывала дать ему по яйцам. С меня довольно!

— А она, значит, может обращаться со мной как захочется? — Я пнула пудреницу с рассыпчатой пудрой, отправив ее в полет в дальний угол декорации, и оглушительно захлопнула косметический набор. — Хватит об меня ноги вытирать! Я вам не коврик! Ты сам-то знаешь, насколько мне приятно ежедневно выслушивать всякую чушь и мириться со всяким дерьмом?

— Смотри-ка, выкрасила волосы и какая смелая стала! — фыркнул он. — Откуда что взялось!

— Может, я просто устала постоянно кивать и улыбаться! — бушевала я. — Может, я устала слушать ее тупую болтовню! Может, я устала терпеть твою звездючность! Может, я устала уставать от всего этого!

Я двинулась прочь, но Дэн схватил меня за руку.