Власть его желаний - Алиса Ковалевская

тихо, как он. — Но какое отношение это имеет к тебе? Если у всего есть обратная сторона, что скрываешь за ней ты, Вик?

— Себя, — это было единственным, что он сказал перед тем, как мы молча принялись за ужин, и больше вопросов я не задавала. Потому что теперь знала точно — на сегодня это всё.

Глава 12

Марина

Почти сразу, как только мы сели в машину, Виктор тронул кнопку включения магнитолы. Слегка пьяная, разогретая солнцем, я в порыве коснулась его ладони.

— В чём дело? — спросил, кинув на меня взгляд.

То ли я сбила его с каких-то мыслей, то ли настроение его опять поменялось.

— Ни в чём, — убрала руку. Хотела попросить его обойтись без пресловутого диско, но не стала.

— Тебе понравилась пицца? — мы поехали вперёд. Мимо летней веранды, мимо небольших магазинчиков. Музыка всё-таки наполнила салон, но кто мог позволить Марчелло нарушить установленные им же самим правила? Никто.

— Мне больше понравился сыр и вино, — призналась честно. — Хотя пицца тоже была великолепна.

На этом разговор наш кончился. В подтверждение, Вик прибавил громкость. Опустил стекло со своей стороны и, не сбавляя скорости, прикурил.

Врывающийся в салон ветер играл с волосами, обдувал лицо, гладил складки платья. Диско, красная машина… Выдернутая из привычной жизни, я сама оказалась вне времени и пространства. Вне всего привычного вместе с ним.

— Это платье — твоих рук дело? — когда звуки одной песни стали смолкать, готовые смениться новыми, подала я голос.

В последний раз затянувшись, Вик выкинул в окно тлеющий окурок. Неожиданно ладонь его оказалась на моём колене. Сквозь шифон он гладил коленную чашечку, поднимался чуть выше и возвращался обратно. Я накрыла его ладонь своей. Коленки у меня всегда были чувствительными, а теперь, когда меня касался он…

— Твоё слабое место, — большим пальцем вверх-вниз. — Я догадывался.

— Ты перестанешь? — немного гневно, вместе с набирающей громкость песней.

Стрелка спидометра поползла вверх, преодолела отметку разрешённой скорости. Рука Виктора покоилась на руле, вторая — на моей ноге, а черты лица… Я вспомнила фотографию на водительском удостоверении. Что случилось с Марчелло со дня их выдачи?! Что-то такое, что изменило его самую суть. Потому что сейчас он казался мне лишь отдалённо похожим на того мужчину с фото.

— Виктор, прекрати! — попросила я, пытаясь убрать его руку. На губах его появилась усмешка. Уже не героя-злодея. Злого гения, которому в конечном итоге предназначено было, вопреки законам жанра, подчинить себе мир. — Мы… мы едем!

— Я в курсе, — ещё на десять километров быстрее.

Медленно он потянул шифон вверх, оголив мою ногу. Как я ни пыталась остановить его, это было бессмысленно. Мельком он посмотрел на меня и всё же одёрнул платье.

— Если я скажу тебе, что нет, это что-то изменит?

Наш разговор напоминал мне уравнение с множеством неизвестных. Вернее, неизвестные были только для меня. Не найдя, что сказать, я промолчала, и на лице его отразилось удовлетворение. Как будто он заранее знал, что произойдёт именно так.

Притихшая, я сидела рядом, греясь в лучах катящегося к горизонту красного солнца. Воздух вокруг казался наэлектризованным, и дело было не во мне. Не во мне и даже не в Вике. В чём-то, неожиданно возникшем между нами. Потому что прикосновения его больше не были обезличенными. Потому что то, как он гладил меня по коленке, совсем не походило на то, что было в мастерской. И надетое на мне платье. Оно не было похоже на те, которые Марчелло представлял на своих показах. Оно отличалось и от тех, что он скрывал за тайной дверью мастерской.

— Это платье ты сшил специально для меня, верно? — когда мы, выехав из города, понеслись вдоль деревьев, я резко убавила громкость. Как и все касающиеся Виктора мысли, эта была похожа на вспышку.

Собираясь в спешке, сразу я не подумала об этом. Выточки, цвет, длина: оно было как будто специально для меня. Оно и было специально для меня!

— Подписывай, — на колени мне полетели листы.

Тормоза взвизгнули так резко, что меня швырнуло вперёд. Если бы не ремень, я бы так и влетела в панель. Взметнувшиеся волосы упали на плечи, сердце ударилось у самого горла.

— Зачем? — совершенно ничего не понимая, я поймала лист, пробежалась взглядом. — Я же уже подписала… — переведя дыхание, посмотрела на Виктора.

Резко он отстегнул свой ремень и выговорил, смотря на меня в упор.

— Я добавил новый пункт, Марин, — дьявольская чернота зрачков и огонь с отблеском серебра.

Меня мгновенно охватило этим пламенем. Руки задрожали, во рту пересохло. Больше слов мне было не нужно. Никаких слов. Раскрыв бардачок, он швырнул ручку так же, как до этого листы. Я вчитывалась в строчки, пытаясь отыскать то, что знала и так. Сумма неустойки, сроки…

Виктор вышел из машины, и почти сразу же дверца отворилась уже с моей стороны.

Строчка… Полностью в его власти. Любое желание…

— Ты… — паркер оказался в пальцах прежде, чем я успела осознать это.

— Ставь грёбаную подпись, — выхватил бумаги.

Следом отстегнул ремень и сдёрнул меня с сиденья. Бумаги опустились на капот спорткара прямо передо мной.

— Секс, как часть сделки. Откровенный секс в обмен на откровенное интервью, — повернул меня лицом к капоту. Прижал бёдрами и коснулся голой спины над платьем. С нажимом провёл до шеи и, собрав волосы, просипел над ухом: — Откровение на откровение, Марин.

Я сглотнула. Красный, нагретый солнцем металл машины источал жар. Вот только жар этот был ничем по сравнению с тем, что исходило от Виктора. По сравнению с его желанием.

— Ты говорил, что я ничего не знаю о сексе, — так же сипло, как и он.

Сжала в руках ручку. Он