Хроники железных драконов (сборник) - Майкл Суэнвик

И наконец кто-нибудь подходит к обезьяне вплотную и вышибает ей мозги.

Детолов извлек из внутреннего кармана пиджака обтянутый страусовой кожей ежедневник.

– А теперь, – он вручил Джейн кусочек мела, – я хочу, чтобы ты красивым почерком написала слова, которые я тебе продиктую. Выпиши их таблицей по пять столбцов так прямо и аккуратно, как только сумеешь. – Ему пришлось подождать, пока подменыш займет место у доски. – Рекурвор. Рекусабле. Рекусакао. Рекусадора…

Перепуганная до смерти, Джейн узнала в диктуемых словах операционные коды боевых драконов класса «Молох» только тогда, когда уже успела заполнить добрую половину таблицы.

Старательно делая вид, будто не имеет ни малейшего представления о том, что пишет, она продолжала послушно водить мелом по доске.

Ведь могло же и не сработать! В конце концов, свалку отделяла от школы добрая четверть мили.

Детолов закончил диктовать. Джейн оглядела написанное.

– Неплохо для начала. – Голос раздался у нее над самым плечом. Сладковатое дыхание щекотало ей ухо. – А теперь возьмем тряпку.

Черная перчатка сомкнулась на кисти подменыша и мягко повела над доской. Так обычно водят пластинкой во время спиритических сеансов. Пальцы Джейн с зажатой в них тряпкой скользили параллельно аспидной поверхности, не касаясь ее. Время от времени она резко ныряла вниз, смахивая одно из слов. Их сплетенные руки, внешне совершенно без всякой цели, метались вверх-вниз по доске, один за другим выделяя ключи-коды.

– Наконец-то. – Детолов с довольным видом выпустил руку Джейн.

В класс дохнуло холодом. И кто-то огромный, как железная туча, способная заслонить небо над целым городом, беззвучно поинтересовался:

– Что тебе надо?

Меланхтон откликнулся на зов.

Джейн попыталась обернуться, но не смогла. В шейные мышцы впилось несколько десятков стальных когтей, ноги тоже отказывались повиноваться. Она продолжала пялиться на доску.

– Твое имя!

– Какая тебе разница, щеночек? – Голос дракона звучал ласково, почти грустно. – Можешь звать меня Смертью, если хочешь. На Авалоне я положил тысячи подобных тебе.

Детолов, тяжело скрипя половицами, прошел к учительскому столу, выдвинул ящик и извлек какой-то предмет. Через секунду тонкое острое жало уперлось в горло подменыша.

– Хочешь потолковать о смерти?

Парализованная Джейн чувствовала себя яйцом, которое две руки пытаются отнять друг у друга. Присутствие Меланхтона обрело ошеломляющую четкость и могло сравниться с притяжением магнитной горы, внезапно материализовавшейся на школьном дворе.

– Да, давай. Скажи: «Живой я ничего не стою, лишь смерть мне назначает цену, но мертвый я теряю вмиг ее». Кто я?

– Заложник. – Детолов убрал от горла Джейн лезвие, и то место, где Хрюков серебряный нож для разрезания бумаги коснулся ее кожи, страшно зачесалось. – Загадки любишь, да? Как тебе такая: «У меня в кармане крошка-медальон, криком сотни армий может вызвать он»?

– Сомневаюсь, что твоя бибикалка сработает. Моя очередь: «Фу-ты, ну-ты, аты-баты, голова у гавкалки там, где были лапы».

Невидимые путы, сковавшие Джейн, слегка ослабли. Она сумела повернуть голову и увидела Детолова, мрачно противостоящего пустому классу. Несмотря на повсеместное распространение драконьей ауры с ее вечным холодным привкусом злобы и агрессии, физически Меланхтон оставался на своем месте возле городской свалки. Он вел битву исключительно при помощи магических электронных технологий.

Ступая как можно тише, Джейн бочком, бочком прокралась за спину своему мучителю, туда, где пространство между доской и учительским столом не попадало в его поле зрения.

Вокруг Детолова закружилось облако, похожее на комариный рой. Только насекомые в нем мчались с такой скоростью, что глаз не успевал за ними следить. Магнитный вихрь все сильнее и сильнее обволакивал загорелую шею, но замкнуться в кольцо ему так и не удалось.

– Пустые угрозы! – насмешливо фыркнул Детолов. – Ты думал, меня послали против дракона, не снабдив никакой защитой? Не так-то легко оторвать мне голову.

Он надел очки, заправил дужки за уши, снова открыл ежедневник, пролистнул страничку с ключами-кодами и принялся читать:

Вещей начинка, мысли вещество…

– Нет!

Фундамент жизни (что мне до него!).Крупинку клюнешь – долго проживешь.Откусишь больше – охнешь и умрешь.

Воздух наполнился воем, переходящим в ультразвук. Джейн упала на колени, зажимая уши от боли. Звук стальной иглой пронзал ей череп. Ладони не могли его заглушить. Присутствие дракона бледнело, гасло…

И пропало.

– Ну вот, – вздохнул Детолов.

Джейн, пошатываясь, встала. Она находилась теперь прямо у него за спиной, и он не мог ее видеть. Джейн потянулась к лежащему на столе Хрюка тяжелому степлеру.

– Даже не пытайся. – Его голос звучал устало, небрежно. Детолов сложил очки и аккуратно убрал в карман. – А теперь, дитя, пора вернуть тебя на место.

Он собрался взять ее за руку, так и застывшую над самым степлером.

Класс наполнили раскаты ледяного хохота. Они нарастали, множились, пока Джейн не почувствовала себя пробкой, скачущей в волнах океана насмешки.

– Глупый щенок! Одна из первых мер, которую я предпринял по прибытии сюда, – это заземлил мои схемы. Электромагнитным импульсом меня не взять.

Вид у Детолова впервые сделался испуганным. Он выдернул пустую руку из кармана брюк, поспешно ухватился за что-то в пиджаке.

– Как?..

Но дракон уже начал следующую загадку:

Молчаливый, незримый, родственник смерти,Рожденный мгновением, ближе дыханья,Мысли убиты, мечтания стерты,Память изъята, бесплодны старанья.

– Ты блефуешь! – крикнул Детолов. – Я изучил твои системы сверху донизу. Нет у тебя такого оружия. – (Меланхтон снова расхохотался.) – Нет таких способностей… Если у твоей загадки имеется ответ, каков же он?

Долгое неподвижное мгновение дракон безмолвствовал, смакуя победу. Затем в воздухе родился тихий, едва уловимый шепот:

– Аневризма.

Джейн сидела в заднем ряду. Она снова могла дышать. Вернулись привычные шумы и звуки. Одноклассники замерли на своих местах, а возле учительского стола, позади Хрюка с Соломчиком, с озадаченным видом возвышался Детолов. Его взгляд слепо шарил взад-вперед по периферии класса, но никак не мог зацепиться за подменыша. Он больше ее не видел. Из затянутой в черную перчатку обессилевшей руки, никем не замеченный вывалился обрывок грубой, колючей материи, цвета между оливковым и бурым.

Дракон победил.

Когда занятия кончились, Джейн рванулась к дверям одной из первых. Она протолкалась наружу и выбежала на улицу. Над головой синело чистое небо. Легкий ветерок коснулся ее ласково и приветливо. Отцветали вишни. Вокруг подменыша завивалась теплая, нежная метель опавших лепестков.

Школьники, каждый сообразно своей природе, бегали, вопили, танцевали или флегматично вышагивали в белом благоуханном вихре. Феи цветов, грациозные, словно фрегаты под парусами, скользили в родной стихии, а малые духи, выкрикивая ехидные замечания, кружили возле. Феи их, правда, не замечали. Джейн, ошалело вертя головой во все стороны, шагала сквозь крики и волны белизны, потрясенная совершенной красотой бытия.

Ее опьяняла и радость от миновавшей беды, и всеобщее ликование, и открывшиеся перед ней возможности. Она свободна и вольна поступать как угодно! Годы унижений и подневольного труда, мелкие домогательства учителей и одноклассников, скука, тоска, одиночество, все еще не оплаченный долг перед драконом, чьи интересы и мировоззрение сильно разнятся с интересами и мировоззрением подменыша, – жизнь стоит того, чтобы через все это пройти.

Хотя бы ради такого момента.

Глава 8

В течение лета маленькая цивилизация под брюхом 7332-го росла и благоденствовала. Как-то раз бегемот, навьюченный тюками с углем, сделав по ошибке незапланированный крюк, предпринял довольно опрометчивую попытку срезать путь через свалку и наверстать упущенное время. В результате он опрокинулся, рассыпав груз. Собрать в результате удалось только половину. Другая половина позволила мерионам вступить в эпоху индустриализации. Теперь у них появились заводы, а газовые фонари, созвездиями бескрылых светлячков обрамлявшие кварталы, сменились электрическими. По ночам яркие линии улиц и бульваров, подчиненные труднодоступной логике своих крошечных создателей, переплетались в сложные узоры, напоминавшие оккультные символы. Днем над поселением висело неизменное серое марево. Воины ходили теперь с ружьями.

Летние занятия, как правило, протекали без особого энтузиазма. Тем из учеников, кто имел постоянную работу, полагались сезонные каникулы, и оставшиеся в школе не утруждали себя излишним усердием, поскольку осенью для вернувшихся одноклассников все предметы читались заново. Один проведенный в полусне день лениво переходил в другой, точно такой же.