И тьма не объяла его... - Владимир Васильев

И вдруг перед выходом сама собой возникла небольшая ловушка, в которой бьются, пытаясь освободиться, два черных острокрылых летуна. Излучение страха, отчаяния и бешенства, исходящее от них, обжигает меня! И еще — я ощущаю РАЗУМ, находящийся на грани безумия. Очень неприятное ощущение!.. Я стряхиваю его с себя, и все исчезает. И ловушка, и летуны…

Откуда это видение! Мне бы никогда не догадаться поставить ловушку на этих летунов… Но теперь я знаю, как это делается… Почему бы и нет? В них должно быть много мяса и свежей крови… О, свежая кровь!.. Но РАЗУМ! Это препятствие. Хотя у тех, кто привиделись мне в ловушке, разум находился на грани исчезновения. Но разве можно верить тому, что привиделось?.. И вообще, на первый раз достаточно впечатлений. Понадобится очень глубокий покой, чтобы переварить их…

Обследовать залы, переходы, тупики и прочие тайны моей пещеры стало моим любимым занятием. Насытившись в ловушке и отблаженствовав в Покое, мои двадцать Я разбегаются каждый по своему направлению, тем самым расширяя пространство моего бытия, что доставляет мне величайшее удовольствие. В это время я как бы вырастаю, заполняя собой все, что видят мои Я. Во мне созревает проект освоения этих пространственных богатств. Я знаю, где будут ловушки для пищи, а где уютные и укромные места отдыха и Покоя. Часть залов, по моему проекту, останется в первозданном виде, потому что этот вид мне нравится. Да и зачем лишать себя перспектив?..

Но однажды я сделал очень тревожное открытие! Оказывается, пространство, которое я считал безраздельно мне принадлежащим, представляло интерес и для других существ. Впервые их обнаружил тот мой Я, который специализировался на залах и переходах с двумя гладкими полосками на полу. Эти залы давно вызывали у меня настороженность — было в их чистоте и аккуратности нечто противоестественное…

…Сначала показался трепыхающийся свет неприятного красного оттенка. И только я успел скрыться в расщелине, как показались они. Они появились как хозяева. Движения и действия их были уверенны и осмысленны. Они шумели, не боясь, что могут кого-то потревожить. Их было около двадцати. Некоторые держали в руках длинные тонкие штуковины с утолщениями на концах. От этих-то утолщений и исходил трепещущий свет, который рождал во мне безотчетный страх. И это мне очень не понравилось!..

Остальные девятнадцать Я прекратили свои исследования и внимательно наблюдали за происходящим глазами двадцатого.

А пришельцы продвигались вперед, увлекая за собой несколько кубов, чем-то заполненных. В одном из кубов находились эти самые штуковины, но без света. Два существа вытаскивали их и прикасались к ним светящимися штуковинами, отчего начинали светиться и новые. Существа устанавливали их в стенах пещеры по ходу движения. И вся пещера наполнялась отвратительно-грязным дрожащим светом. Хорошо, что укрытие было в стороне от их маршрута, и потому они не заметили меня.

Прогрохотав и проскрипев, они скрылись из виду за поворотом, оставив за собой только грязно-красный свет… Почему он вызывает во мне такой ужас?!.. И запах от него совершенно отвратительный! Почему они смеют делать ЭТО в моей пещере?!..

Когда существа скрылись, мой двадцатый Я быстро, но осторожно, держась подальше от источников грязного света, вернулся в Большую Ловушку. А наблюдать за процессией стали другие Я, которые оказались поблизости. Так что если пришельцы и исчезли у меня из виду, то совсем ненадолго.

Конечным пунктом их движения оказался большой зал, перерезанный надвое бурным потоком. Я-то знал, что существуют и другие залы, где ревет и резвится, а то и разливается от стены до стены мое вечнотекущее, дарящее свежесть и бодрость сокровище. А в глубинах его, как я обнаружил во время своих изысканий, тоже обитает пища неописуемо-живительного вкуса. Я даже научился делать ловушки для этих стремительных серебристых существ, обитающих в воде. Ничего сложного, главное — утопить паутину с помощью вплетенных в нее камней.

Но для пришельцев, я полагаю, все остальные залы с рекой недоступны. И все же сам факт их стремления к ней вызывает тревогу. Может быть, им тоже нравится пища, которая там обитает?..

Однако ничего похожего на паутину у них не было. Одни из них начали грохотать, сколачивая на берегу какую-то конструкцию. Другие зачем-то стали долбить стены пещеры в самом узком ее месте. Третьи продолжали что-то выгружать из кубов, обмениваясь друг с другом пронзительными звуками, от которых у меня по коже пробегала знобящая дрожь.

В этот раз мне так и не удалось выяснить, чем они занимаются. Опустошив кубы и рассортировав по отдельным кучам то, что в них было, существа отправились в обратный путь. И только когда тот мой Я, который дежурил у выхода Большой Ловушки, увидел вылетающих из другого выхода черных летунов, я понял, что существа, за которыми я так внимательно следил, и есть эти самые черные летуны. Это открытие меня откровенно опечалило. Я чувствовал опасность, исходившую от них… Но почему, почему?!.. Ведь я даже представил их в моей ловушке, обезумевшими от страха. Значит, они могут стать моей добычей?!.. Значит, они должны меня бояться!.. Почему же тогда боюсь их я?..

С тех пор я стал видеть их регулярно. Правда, столь большими группами они уже не появлялись. Обычно их было шестеро. Они сразу отправлялись к реке и продолжали сооружать там свою конструкцию. Может быть, это была их ловушка?..

Иногда их сопровождал седьмой, очень крупный и сильный летун. Он ничего не делал, а только что-то пронзительно выкрикивал и размахивал лапками (очень уж они у них были маленькими), показывая то на конструкцию, то на стены, то на кубы. Кстати, и сами эти существа, по сравнению, со мной были мелковаты, но что-то в них настораживало.

… А если они подобны мне?.. То есть каждый из них — часть некоего общего Я, о подлинных размерах которого я не имею ни малейшего понятия?.. И если судить по величине их пещеры с невидимыми стенами и сводом, то… Может быть, поэтому они излучают опасность?.. Но зачем они здесь, в моей пещере? Неужели им недостаточно своей — необъятной?..

И вот после нескольких приходов они с невообразимым шумом засунули в реку громадный круг, надетый на толстую ось, концы которой опирались на обработанные чем-то углубления в стенах пещеры. И когда этот круг стал вращаться, они огласили пещеру столь пронзительным ором, что мой Я чуть не вывалился из своего укрытия. На ось круга наматывалась туго натянутая плетеная нить, которая уходила в глубину пещеры. Затихнув, летуны внимательно следили за входом в зал. И через некоторое время в него вкатились сцепленные друг с другом кубы. Тогда один из летунов дернул какой-то рычаг, и кубы остановились. И снова пещера огласилась пронзительными криками. Они явно чему-то радовались. Видимо, так же, как я, когда заканчиваю какую-нибудь особенно остроумную ловушку.