Трагедия Игрек - Эллери Квин

Тамм снова вздохнул, чувствуя желание умереть. Зазвонил телефон, и он снял трубку. Окружной прокурор интересовался новостями. Ответив, что новостей нет, инспектор положил трубку, жуя остатки сигары. Вскоре он нахлобучил шляпу, поднялся и направился к двери в прихожую.

— Уходите, шеф? — спросил детектив.

Подумав, Тамм покачал головой и вернулся в библиотеку ждать, сам не зная чего. Достав из бара плоскую коричневую бутылку, он вытащил пробку и поднес к губам горлышко. Раздалось приятное бульканье. Наконец инспектор поставил бутылку на стол рядом с креслом, закрыл бар и со вздохом сел.

В пять часов телефон зазвонил снова. На сей раз это был медэксперт доктор Шиллинг. Взгляд инспектора прояснился.

— Ну, док?

— Закончил работу, — устало проскрипел доктор Шиллинг. — Первоначальная причина смерти остается в силе. Gott sei dank![37] Удар мандолиной по лбу был не настолько сильным, чтобы убить старуху, хотя, вероятно, оглушил ее. Но шок вызвал сердечный приступ — и капут! Возможно, этому способствовало и крайнее возбуждение. Пока, герр инспектор, черт бы вас побрал!

Тамм швырнул трубку на рычаг и нахмурился.

В семь в столовой подали ужин. Инспектор разделил трапезу с Хэттерами. Конрад был молчалив и краснолиц — он пил всю вторую половину дня, поэтому уныло жевал, не поднимая глаз от тарелки, и вскоре удалился в свою временную камеру, сопровождаемый полицейским. Марта выглядела подавленной — инспектор видел боль в ее усталых глазах, страх, когда она смотрела на мужа, и любовь, когда она поворачивалась к двоим детям, которые, как обычно, шумели и ерзали и которым приходилось делать замечание каждые две минуты. Барбара тихо переговаривалась с Эдгаром Перри, который казался заново родившимся — его глаза сияли, и он обсуждал с Барбарой современную поэзию, словно последняя являлась главной страстью всей его жизни. Джилл мрачно ковыряла вилкой в еде. Миссис Арбакл руководила обслуживанием, как строгая надзирательница. Служанка Вирджиния топала ногами и стучала тарелками. Тамм с подозрением наблюдал за ними. Он поднялся из-за стола последним.

После ужина, постукивая деревянной ногой, пришел старый капитан Триветт, вежливо приветствовал Тамма и сразу поднялся в комнату мисс Смит, где сиделка присутствовала при одинокой трапезе Луизы Кэмпион. Проведя там полчаса, Триветт потихоньку удалился.

Конрад притащился в библиотеку, бросил сердитый взгляд на инспектора и направился к бару. Марта уложила обоих мальчиков в детской и закрылась в своей спальне. Джилл также ушла к себе, поскольку ей запретили покидать дом. Барбара Хэттер писала стихи наверху. Вскоре в библиотеку вошел Перри и сказал, что если он не нужен сегодня вечером, то пойдет спать, так как очень устал. Тамм угрюмо махнул рукой, и воспитатель поднялся в свою спальню на чердачном этаже.

Постепенно звуки замерли. Тамм все глубже погружался в летаргию отчаяния — он даже не шевельнулся, когда Конрад вышел из библиотеки и заковылял наверх. В половине двенадцатого один из детективов вошел и устало опустился на стул.

— Ну? — зевнув, осведомился Тамм.

— С ключом ничего не удалось выяснить. Ребята пытались отследить дубликат, который, как вы говорили, могли изготовить. Но ни в одной мастерской этого не подтвердили. Мы обшарили весь город.

— Ладно, — вздохнул Тамм. — Я знаю, как она пробиралась в лабораторию. Идите домой, Фрэнк, и постарайтесь поспать.

Детектив удалился. Ровно в полночь инспектор встал с кресла и поднялся на второй этаж. Детектив Пинкуссон по-прежнему посасывал большой палец.

— Что-нибудь произошло, Пинк?

— Ничего.

— Идите домой. Мошер пришел сменить вас.

Детектив Пинкуссон охотно повиновался. Быстро спускаясь по лестнице, он едва не сбил с ног поднимающегося ему навстречу Мошера, который, отсалютовав, занял его место на спальном этаже.

Инспектор поднялся на чердачный этаж. Там царила тишина, все двери были закрыты, а свет горел только в комнате Арбаклов, но тут же погас при приближении Тамма. Вскарабкавшись по чердачной лестнице, инспектор открыл люк и шагнул на крышу. Луч фонарика сразу же погас, и Тамм услышал негромкие шаги.

— Все в порядке, Джонни? — спросил он.

— В полном порядке, инспектор. Весь день на крыше никто не появлялся.

— Побудь здесь еще пару минут, я пришлю Краузе сменить тебя. А утром возвращайся.

Инспектор поднял крышку люка и спустился на первый этаж. Отправив на крышу сменщика, он вернулся в библиотеку, со стоном опустился в кресло, печально посмотрел на пустую коричневую бутылку, выключил настольную лампу и погрузился в сон.

Инспектор так и не узнал, когда он впервые почувствовал, что что-то не так. Он помнил, что ерзал во сне, зарываясь глубже в подушки кресла, но понятия не имел, когда это произошло. Вероятно, в час ночи.

Но в одном Тамм был уверен. Ровно в два он проснулся, как будто у него в ухе зазвонил будильник, и выпрямился, напрягая слух. Что-то его разбудило, но он не понимал, что именно. Звук, шум, крик? Но вскоре это повторилось — издалека донесся хриплый и возбужденный мужской голос:

— Пожар!

Инспектор вскочил с кресла, словно оно было утыкано булавками, и выбежал в коридор. При тусклом свете он увидел дым, ползущий по лестнице сверху. Детектив Мошер присел на корточки на лестничной площадке, крича во все горло. В воздухе ощущался едкий запах дыма.

Не тратя время на вопросы, инспектор взбежал по ступенькам. Густой желтый дым просачивался сквозь щели двери, ведущей в лабораторию Йорка Хэттера.

— Вызывайте пожарных, Мошер! — крикнул Тамм, обыскивая собственные карманы в поисках ключа.

Мошер, спотыкаясь, спустился по лестнице, растолкав трех дежурных детективов. Инспектор, бормоча ругательства, вставил ключ в замочную скважину, повернул его, открыл и тут же захлопнул дверь, спасаясь от клубов зловонного дыма и языков пламени. Несколько секунд он стоял, озираясь, как загнанный волк. Из дверей высовывались головы, отовсюду слышались испуганные голоса и кашель.

— Где огнетушитель? — рявкнул Тамм.

В коридор выбежала Барбара Хэттер:

— Боже мой, инспектор, у нас нет огнетушителя!.. Марта… дети…

Коридор превратился в дымный ад, заполненный мечущимися фигурами. Из щелей двери лаборатории показалось пламя. Марта Хэттер в шелковом пеньюаре с криком побежала в детскую и вскоре появилась с двумя мальчиками. Билли вопил от страха, а притихший Джеки цеплялся за руку матери. Все трое побежали вниз по лестнице.

— Немедленно убирайтесь отсюда! — загремел Тамм. — Не задерживайтесь! Эти химикалии могут взорваться… — Его голос утонул в ответных криках.

Джилл Хэттер с белым перекошенным лицом, казалось, едва плелась по коридору. Конрад оттолкнул ее и побежал к лестнице. Эдгар Перри в пижаме сбежал по ступенькам с чердачного этажа, подхватил Барбару, которая, надышавшись дымом, опустилась на пол, взвалил ее на плечо и стремглав кинулся вниз. Все задыхались и кашляли; из глаз текли слезы. Детектив, дежуривший на крыше, появился на лестнице, толкая перед собой Арбаклов и Вирджинию. Как во сне, инспектор, выливающий ведра воды у закрытой двери, услышал вой сирен…

Скрип тормозов возвестил о прибытии техники. Пожарные начали крепить шланги и протаскивать их через переулки к саду позади дома. Здесь пламя вырывалось из зарешеченных окон, к которым приставили лестницы. Доблестные бойцы с огнем несколькими ударами топоров разбили не успевшее расплавиться стекло, и потоки воды устремились сквозь решетки в комнату…

Тамм, растрепанный, грязный, с красными глазами, стоял на тротуаре снаружи, пересчитывая кое-как одетых обитателей дома. Вроде все здесь… Нет, не все!

Лицо инспектора исказил ужас. Он ворвался в дом, бегом поднялся на спальный этаж, спотыкаясь о мокрые шланги, и устремился к комнате мисс Смит. Детектив Мошер следовал за ним по пятам. Открыв дверь ногой, Тамм вбежал в комнату сиделки. Мисс Смит, в белой ночной сорочке, лежала на полу без сознания, а Луиза Кэмпион, дрожа, склонилась над ней, раздувая ноздри от едкого запаха. Тамм и Мошер с трудом вытащили обеих женщин из дома…

И вовремя. Когда они спускались по каменным ступенькам крыльца, в окнах лаборатории полыхнула вспышка, за которой последовал оглушительный грохот. Ошеломленное молчание сменилось хриплыми криками пожарных, застигнутых взрывом…

Случилось неизбежное — какие-то химикалии в лаборатории взорвались от соприкосновения с огнем. Группа на тротуаре тупо глазела на дом. Прибыла «скорая помощь». На носилках пронесли раненого пожарного.

Через два часа пожар потушили. Когда отъехала последняя машина, начало светать. Хэттеры и прочие обитатели дома, которых приютил капитан Триветт, устало поплелись в старый особняк. Сам капитан в халате и пижаме, стуча деревянной ногой по тротуару, помогал пришедшей в себя мисс Смит возиться с Луизой Кэмпион, которая впала от испуга в истерическое состояние. Доктор Мерриэм, вызванный по телефону, готовил успокоительное.