Уроки страсти - Мэдлин Хантер

Федра глубоко вздохнула и призвала на помощь женщину, которую воспитала в ней мать.

Решение бежать было трусостью. Она приехала в эту страну в поисках ответов на вопросы, касавшиеся ее матери, и некоторые из этих ответов могут найтись прямо здесь, в этом доме. Куда разумнее остаться и следовать цели, которая привела ее сюда, забыв о своих страхах и слабостях, связанных с лордом Эллиотом.

Когда Федра вернулась на веранду, Матиас Гринвуд уже скрылся в своей студии с лордом Эллиотом. Однако Рэндел Уитмарш все еще сидел за столом со своей женой. Федра присоединилась к ним в надежде, что миссис Уитмарш не задержится надолго. Вчерашний разговор с Матиасом прошел весьма удачно, и ей не терпелось узнать, что мистер Уитмарш может добавить к этим сведениям.

К сожалению, он ушел первым, отправившись на свою обычную утреннюю прогулку.

– Вы прелестно выглядели прошлым вечером, – заметила миссис Уитмарш.

– Спасибо.

– Признаться, я не понимаю, что заставляет вас…

Ее взгляд скользнул по одеянию Федры.

Федра не сочла нужным пускаться в объяснения. Вряд ли миссис Уитмарш способна понять смесь соображений удобства и протеста, послужившую основанием для подобной эксцентричности.

– Я хочу сказать, что ваша мать не прибегала к столь явному выражению своих необычных взглядов.

Федра насторожилась.

– Вы общались с моей матерью?

– До того как мы перебрались в Рим, мой муж часто бывал на ее приемах. В отличие от других жен я не отказывалась составить ему компанию. Он был очарован ею. И я считала своим долгом проследить, чтобы и она не увлеклась им.

Федра сомневалась, что ее мать могла увлечься мистером Уитмаршем. Но ведь, пока она не прочитала мемуары, ей в голову не приходило, что у Артемис мог быть другой мужчина, помимо Ричарда Друри.

– Вам удалось предотвратить связь между ними? Если, конечно, моя мать выделяла вашего мужа среди других мужчин.

Этот смелый вопрос ничуть не шокировал миссис Уитмарш.

– Думаю, удалось. Впрочем, для нее никого не существовало, кроме мистера Друри – во всяком случае, до последнего времени.

– Вы намекаете, что в конечном итоге такой мужчина все же появился? Не нужно подбирать слова из соображений деликатности. Я ее дочь и так же, как она, считаю, что о подобных вещах нужно говорить откровенно.

Миссис Уитмарш пожала плечами:

– В последний год или около того между вашими родителями возникло охлаждение. Мой муж ничего не замечал, но я-то видела. Понимаете, за ней всегда увивались мужчины. Не для того, чтобы жениться, разумеется.

Осуждающий тон, которым была произнесена последняя фраза, резанул слух Федры, и она бросилась на защиту матери, пусть даже Артемис не нуждалась в оправданиях:

– Охлаждение могло быть следствием того, что пылкость чувств со временем угасла и сменилась привычкой. Это не значит, что моя мать перенесла свою привязанность на другого мужчину.

– Мисс Блэр, мы с мужем на протяжении пяти лет часто обедали у нашей матери. И мистер Друри обычно присутствовал. Привычка, о которой вы говорите, была очевидна с самого начала. Когда я появилась там впервые, мне не надо было объяснять, что они любовники, а вы их дочь. Но в последний год мистер Друри бывал там гораздо реже, а когда бывал, чувствовалась какая-то неловкость. Возможно, вы считаете меня недалекой, но я редко ошибаюсь, когда дело касается отношений между мужчиной и женщиной.

Можно было не сомневаться, что миссис Уитмарш, тщательно оберегавшая своего мужа от посягательств других женщин, научилась разбираться в этой стороне человеческой натуры. Но насколько она проницательна? Можно ли верить ее суждениям? Пожалуй, да. Женщина, охраняющая свое сокровище, наверняка заметит, что пиратское судно, которого она опасается, устремилось в погоню за другим кораблем.

– Кто был тот мужчина, который стал новым объектом внимания моей матери?

– Это что, проверка? Я должна назвать имя, чтобы вы отнеслись с уважением к моим словам?

– Это всего лишь искреннее желание дочери узнать больше о последних годах матери.

– Трудно сказать. Единственное, в чем я уверена – почти уверена, – это не был мой муж. Несколько месяцев она светилась, словно к ней вернулась молодость, но потом…

– Потом…

– Это выглядело так, будто кто-то задул лампу. В последнее время она выглядела печальной. Возможно, кто-то разочаровал ее.

Федра видела эту печаль. Она не понимала ее причины и глубины, но описание было верным. Ушел свет.

– Вы не единственная, кто задавался вопросом, не завела ли она нового любовника, – сказала она. – Мне даже называли имена. Мистера Нидли, например. Или мистера Торнтонa.

– Нидли? Что ж, в этом есть определенный смысл. Он был того же склада, что и мистер Друри, а его познания в римском искусстве давали им почву для общения. Впрочем, если бы вы спросили меня, я бы сказала, что они не слишком подходили друг другу. Он мог быть очень высокомерным, даже грубым.

Миссис Уитмарш оживилась, радуясь возможности посплетничать. Она так наслаждалась разговором, что Федра ощутила раздражение.

– Иногда противоположности тянутся друг к другу, – заметила она.

– Да, конечно. Что же касается второго, Торнтона… – Миссис Уитмарш задумалась. – Он был немного моложе ее. Загадочный тип, между прочим. Его трудно было не заметить. Красивый мужчина, в романтическом духе. Он производил сильное впечатление, но…

– «Но»?

– Это трудно объяснить. В нем было что-то… неуловимое. Мой муж однажды воспользовался этим словом, чтобы описать его, и я думаю, оно отражает суть. Да, он был неуловимым во многих отношениях.

Федра отложила эту характеристику в уголке сознания. Когда она вернется в Лондон, ей придется отыскать и высокомерного мистера Нидли, и неуловимого мистера Торнтона, а также узнать у близких друзей матери, не отдавала ли Артемис предпочтения одному из этих мужчин.

– Мне она нравилась, – сказала миссис Уитмарш. – Конечно, я не одобряла ее образ жизни, и она это знала. Но она принимала мои взгляды и никогда не позволяла своим гостям ставить меня в неловкое положение. Она была очень великодушна.

– Скорее, она смирилась с вашими взглядами. Ведь они отражают общественную мораль. А вот она, стоило ей выйти за порог собственного дома, воспринималась как отклонение от нормы. К сожалению, люди не столь великодушны по отношению к тем, кто имеет другие взгляды, и не готовы принять их в свою компанию.

Миссис Уитмарш покраснела. Ее румянец сказал Федр больше, чем она хотела бы знать. Уитмарши ни разу не пригласили ее мать к себе. Артемис Блэр не входила в их круг и не бывала на их вечеринках.