Газета День Литературы # 127 (2007 3) - Газета День Литературы

Именно США, образовавшиеся вначале из 13 штатов /дьявольское число/ и принявшие конституцию из 10 основных законов /десять рогов/ впитали и всячески способствовали распространению в мире этих трёх главных грехов человеческих, с помощью которых все более обретают власть над народами и племенами земли.

Из "Откровения" следует, что перед основным, главным зверем действует другой зверь, предтеча первого: "И увидел я другого зверя, выходящего из земли, он имел два рога, подобные агнчим, и говорил, как дракон. Он действует перед ним со всею властью первого зверя и заставляет всю землю и живущих на ней поклоняться первому зверю".

С самого начала формирования идеологии США ее составляющими стали иудаизм и масонство. Именно нравственные и религиозные нормы иудаизма, изложенные в Талмуде, и столбовой путь к обретению царства земного, указанный в уставах масонских лож Европы, положены в основу американской модели мироустройства. В этой модели американский народ объявляется "избранным народом", обладающим единоличным правом судить народы земли и решать их судьбу. Американский политолог Д.Стронг прямо заявляет: "Подобно древнему Израилю, мы поставлены Богом в центре народов".

Из "Ветхого Завета" идеологами США используются постулаты, наиболее отвечающие психологии строителей Нового Вавилона, такие, например, как "Бог любит богатых" или отождествление иудейских первосвященников с первопроходцами Нового Света.

Можно много говорить о прямых связях и родстве западных масонов и кругов, определяющих политику США, но достаточно сказать, что дух "вольных каменщиков" нигде не обрел такого числа последователей, как в США, став практически официальной государственной идеологией.

М.Назаров приводит слова одного из руководителей масонства Франции: "Мы не просто антиклерикальны, мы противники всех догм и всех религий. Действительная цель, которую все мы преследуем, – крушение всех догм и всех церквей"" Разве эти два источника "мессианства" США не напоминают "другого зверя" с двумя рогами, который предшествовал первому зверю?

И, наконец, в толкователе к Новому Завету, изданному в Брюсселе издательством "Жизнь с Богом" в 1964г., сказано, в примечании к "Откровению" /Откр. 13.1-9/: "Так как звери седьмой главы пророчества Даниилова /лев, медведь, барс и четвертый, сильнейший всех с железными зубами и десятью рогами/ знаменуют царства /Дан. 7.17,23/, то и зверь Апокалипсиса Иоаннова, вышедший подобно тем из пучины морской, соединяя в себе отличительные черты зверей Данииловых, должен означать государственную державу небывалого дотоле могущества, осуществляющую на земле волю дракона и возглавляемую самодержавным владыкою над людьми, но в духе послушного орудия сатаны – антихриста".

Случайны ли эти совпадения?

Если обратиться к "Откровению", то его пророчества как бы наполняются реальностью нашего времени, в котором США все более зримо обретают образ зверя, каким его видел Иоанн Богослов. "...И дано ему /зверю-предтече/ было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя и говорил, и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя", "...и на челе ее написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным".

Будущее США /зверя по образу и подобию/, если иметь в виду прогнозы ученых /от повышения уровня океана до социального взрыва/, Отцов Церкви и просто различные прорицателей, весьма реально может исполниться не в столь отдаленные времена по пророчеству Иоанна Богослова: "...пал, пал Вавилон, великая блудница, сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу, пристанищем всякой нечистой и отвратительной птице, ибо яростным вином блудодеяния своего она напоила все народы, и цари земные любодействовали с нею, и купцы земные разбогатели от великой роскоши ее".

На основании всего изложенного можно сказать, что силы зла обрели имя свое. Неизвестным остается пока имя лжепророка, время и место его появления, но институты и инструменты его власти уже подготовлены и ждут "сына погибели".

Тайна числа зверя – не единственная тайна Апокалипсиса. "Откровение святого Иоанна" многослойно в пространстве и времени. Оно охватывает не только всю историю человечества и арену его действия – Землю, но и выходит за их пределы, рассказывая и пророчествуя об истории вселенской борьбы сил добра и сил зла, Бога и диавола, в которой зверь и его число – только несколько страниц этой истории, приоткрыть которые автор надеялся в этих заметках.

Владимир Личутин "НАТОПИЛ ОН СМЕРТЕЛЬНУЮ БАЕНКУ…"

Из книги воспоминаний "Год 93… Вид из деревенского окна"

... "Вот те на… У вас что, и свету нет?" – спросила Лариса, входя в избу.

"Нету свету, Ларочка! Отрубили, – воскликнула Люся Проханова, слегка захмелевшая, оттого голос у неё был сладкий, игривый. – И не надо… Как-то даже лучше, глазам спокойнее при свечах."

"Ага, церковью пахнет, постом, кадилом, попом…" – перебил Проханов. Жуковатые глаза у него играли в сутемках, как влажные маслины.

"О чем ты, Саша, говоришь… Тебя даже неловко слушать… Мы так привыкли к удобствам, Боже мой, так далеко отошли от природы… Это наше несчастье…"

"Может быть ты и права, Люся, но с удобствами лучше, – поправила Лариса Соловьева, зябко перебирая плечами и вместе с тем, наклонившись над столом, оценивающе оглядывая его, прицеливаясь к тарелкам. – Люсечка, дорогая, мне так хочется есть, я так проголодалась, я так устала. Это просто счастье, что нам Бог помог, и мы не заблудились в метель, не застряли в болотах, не укатили в другую сторону, не погибли и не замерзли, что нам попался какой-то странный человек, он неожиданно вышел из леса с посохом, в волчьей дохе, в лисьем малахае и с седой бородой по пояс – и показал нам дорогу. Мы предлагали его подвезти, но он отказался, лишь махнул рукою – и пропал… Я оглянулась, а его уж нет. Володя Бондаренко, я правду говорю?.."

"Почти…"

"Невероятно, мистика какая-то! – вспыхнула Люся. – Это так странно, неправда ли? Это чудо… Кричи – не докричишься… Вы одни в ночном лесу, метель, и этот старик в бороде вдруг появляется из тьмы. Как это всё по-русски. Может это был даже… Ну, как ты говоришь. – Женщина смутилась, прикусила язык, чтобы не сказать лишнего. – Короче, я этому верю."

"Ну, как не верить… Я же не вру, правда, Бондаренко?"

"Почти… Ларочка, успокойся, соловья баснями не кормят. Мы так не успеем старый Год проводить. А это плохо… Саня, скажи нам путеводное слово."

Проханов отключился от разговора, перестал едко притравливать жену, вставлять палки в колеса, но сидел, откинувшись на спинку стула, призамгнувши глаза, какой-то помолодевший, домашний, благорастворённый, с доброй беспечальной улыбкой, со стороны, из сумерек, наблюдая за всеми. Свеча притухала, оплывала, темень сгустилась вокруг стола, лица наши едва различались. Дуся вдруг спохватилась, зажгла на кухне керосиновую лампу, затрещал фитиль, едкий запах притёк в горенку, и стены слегка прираздвинулись. Саша очнулся:

"Ну что сказать, дорогие мои друзья… Год девяносто третий уходит от нас, ужасный год, страшный год распада страны, разрушения, смертей, гибели близких, жути, крови, слёз и страданий. Уже, казалось, никто не устоит под сокрушительным навалом антинародной власти, нашу газету "День" закрыли, ворвались в редакцию люди в масках, бронежилетах, с автоматами, будто мы какие-то разбойники и грабители, всё что могли унести – унесли, нас выгнали на улицу… Но это был и светлый год, год надежд, русский народ восстал, впервые за много лет показал силу духа, страсть к сопротивлению, жертвенность и мужество, сотни людей, отстаивая честь и правду, сгорели заживо в Белом доме, в этом окаянном крематории, – но не сдались… Мы: Бондаренко, я и Женя Нефедов, бежали, нас преследовали, мы скрывались, мы могли бы затаиться и в Москве, и там бы нашлись надёжные люди, но мы направили стопы к Володе Личутину, нашему другу, зная, что в глубине рязанских лесов он убережет нас, укроет, даст перевести дыхание и осмотреться, как действовать дальше. И вот мы снова здесь, в этом добром деревенском доме в глубине России, занесённой снегами, у наших друзей Володи и Дуси, нам здесь хорошо, уютно, спокойно, мы не сломались, у нас есть новая газета "Завтра", которую мы неимоверными усилиями выпускаем, скитаясь по стране в поисках типографии, убегая от сыщиков, милиции, властей, которым приказано нас держать и не пущать, но находятся всюду верные помощники, народ нам верит, народ ждёт нашу газету. А значит, ничто не пропало зря, и впереди нам предстоит борьба… Все мы, слава Богу, здоровы, беда миновала нас, обошла стороною и детей наших... Вот за всё это и выпьем."