Истребитель снайперов - Иван Стрельцов

— А ты правильно сделал, что на кладбище не подошел, — неожиданно произнес старший брат. — Ведь твое дело о дезертирстве военная прокуратура не закрыла.

— Плевать, — отмахнулся Владимир. — Я приехал сюда по паспорту британского гражданина Юджина Гранта. Причем по подлинному. Так что видел я ваших особистов в самом что ни на есть интересном месте.

Опустив руку вниз, он достал очередную бутылку «Посольской», одним рывком открутил крышку и разлил прозрачную жидкость по рюмкам.

— Кстати, а к чему ты сказал о семи няньках? — облокотившись о край стола, внезапно вспомнил Михаил, уставившись на брата тяжелым взглядом. — Да так, к слову пришлось, — поднимая свою рюмку, отмахнулся Владимир. — Все заняты, у всех свои проблемы. И каждый надеется на другого. А гибель брата, это дело требует личного участия.

— Ты что, в Чечню собрался? — Старший Панчук мгновенно протрезвел.

— А кто мне может запретить? — В глазах Владимира вспыхнул вызов.

— Со своим британским или, может, французским паспортом?

— При деньгах не проблема сделать и русский. А деньги у меня есть. — На губах бывшего легионера заиграла самодовольная улыбка.

— Если ты попадешь в Чечню контрактником, тебе придется исполнять приказы командира, а не заниматься самодеятельной местью. — В лице Михаила появилась решимость принять брошенный младшим братом вызов. Несмотря на приличную разницу в возрасте, братья в детстве часто выясняли отношения при помощи кулаков. — Это при условии, что ты туда попадешь.

Намек был более чем прозрачным. Старший брат обладал достаточными возможностями, чтобы «перекрыть кислород» младшему.

— В Чечню можно попасть и с другой стороны, — Панчук-младший мгновенно парировал выпад брата.

— С другой стороны? — переспросил Михаил. Военный разведчик мгновенно просчитал сложившуюся ситуацию. — Собрался внедряться к боевикам?

— А что? — Младший Панчук громко захохотал, откинувшись на спинку стула. — Мой французский или английский паспорт будет лучше любой рекомендации. И в тогда все эти Далиды, Мирей Матье и Мадонны с Шер будут передо мной как сивки-бурки.

— Вовка, не дури, — прохрипел Михаил, протягивая руку к своей рюмке.

— А что, идея неплоха. — Владимир тоже поднял свю рюмку. На этот раз братья чокнулись и выпили за здорвье живых.

— Ты где поселился, иностранец? — неожиданно поинтересовался старший брат.

— Как положено, в «Космосе», — последовал не очень внятный ответ.

— Нечего тебе там светиться. Живи здесь, — Михаил указал на связку ключей, висящих под зеркалом в прихожей. — Только не буянь. Соседи люди тихие, нежелательно, чтобы пришлось вызывать милицию.

— Не боись, — хмыкнул младший.

— Да, и с местью не спеши. Вместе придумаем что-нибудь.

— Лады, — кивнул Владимир и тут же спохватился: Слышь, Миха, тут в Москве живут некоторые мои однополчане, не смог бы отыскать их адреса или номера телефонов?

— Как два пальца… Завтра соберу тебе всех, кого только найду в Москве и области, — заверил брата Михаил.

Глава 2 Свора великолепных

Голова гудела, как колокол, во рту была Сахара с привкусом кошачьих испражнений.

Александр Латышев открыл глаза и попытался оторвать голову от подушки. Перед глазами пошли мутные круги, голова поплыла и бессильно упала на подушку.

Александр спустил руку с дивана и принялся шарить по давно не мытому полу. Наконец его пальцы, подобно щупальцам, наткнулись на холодную и гладкую поверхность бутылки. Исследовав ее вначале осторожно, будто сомневаясь, то ли это, за чем была предпринята эта весьма опасная экспедиции, и убедившись, что находка действительно ценная, пальцы обхватили бутылку, на треть наполненную темно-красной густой жидкостью. Сосуд из темно-зеленого стекла взмыл с пола и, поднявшись на высоту дивана, опрокинулся, нацелившись узким горлышком в пересохший рот.

Терпко-сладкий дешевый «Агдам» не мог утолить жажду, но алкоголь, попавший в кровь, мгновенно всосался в нее, снимая последствия похмелья.

Через несколько минут Александр уже смог самостоятельно подняться с постели. После чего, покачиваясь, он направился к круглому обеденному столу, стоящему в дальнем углу комнаты, на котором увидел трехлитровую банку с огуречным рассолом…

С грехом пополам Латышев привел себя в порядок, и теперь наступило время раздумий, чем же занять себя на остаток дня.

Возле дивана он обнаружил пачку «Беломора», в которой сиротливо торчала полупустая мятая папироса.

Завернув пустую гильзу из тонкой папиросной бумаги в тугую косичку, Александр прикурил от валяющейся здесь же дешевой зажигалки и с наслаждением затянулся.

Его взгляд, бессмысленно блуждающий по полупустой квартире, доставшейся ему после развода, неожиданно остановился на стене, где висел большой портрет морского офицера в парадной форме при кортике и орденах.

С портрета на спивающегося пенсионера Латышева с немым укором смотрел лучший минер-подрывник, лучший водолаз Советского Черноморского флота капитан третьего ранга Латышев.

Тогда, тринадцать лет назад, он вернулся из спецкомандировки из Никарагуа и был полон надежд и амбициозных планов.

Развал Союза не произвел на него особого впечатления. Когда политики самостийных держав решили делить Черноморский флот и встал вопрос, кому присягать, орденоносец, капитан третьего ранга Александр Васильевич Латышев разумно решил, что выслуги для заслуженного ухода на пенсию вполне хватит. Что он и сделал, после увольнения отправился в Москву, где жили родители жены.

Устроиться на новом месте оказалось несложно. Сразу же после переезда он нашел неплохую работу менеджера в одном из автомобильных салонов.

И вроде бы все заладилось и в его жизни, и в бизнесе, живи да радуйся, но нашлась и ложка дегтя, испоганившая всю жизнь.

В клубе, куда Александр иногда наведывался «оттянуться» в компании таких же менеджеров после сауны и хороших возлияний, как всегда, завязался разговор о разном. Неожиданно речь пошла о самодельных взрывных устройствах.

— Да мину-самоделку легче сделать, чем детский конструктор собрать, — неожиданно ляпнул захмелевший и расслабившийся Латышев и со значением добавил: — Если, конечно, в этом разбираешься.

— А ты понимаешь? — с усмешкой спросил один из собутыльников Александра, подливая ему в пиво водки.

— Любую мину с закрытыми глазами, как два пальца… — хвастливо воскликнул отставной боевой пловец.

— На спор?

— На сколько? — поинтересовался с самодовольной улыбкой Латышев.

— Пятьсот «зеленых». Идет? — Задира явно подначивал Александра.

— Л-легко, — принял тот пари. — Готовьте взрывающиеся ингредиенты, из которых я должен собрать мину. И «бабки» готовьте.

Через час все нашлось: двухсотграммовая тротиловая шашка, запал от «лимонки», кроме того, спорщики великодушно разрешили Александру использовать для создания взрывного устройства все, что находилось в гараже, куда мужчины приехали после клуба.

Выбрав, кроме имеющегося «материала», головку поршня, он вставил туда взрывчатку, из трубки запала убрал замедлитель. А в чеку установил спицу.

Продемонстрировав несуразную конструкцию, бывший подрывник объяснил:

— Сосредоточенный заряд нажимного действия. — Указал на спицу: — Достаточно на нее надавить усилием примерно в двадцать килограммов, и — бум!

В стене толщиной в полметра — дыра, а рядом стояла ваза с цветами, так с них даже лепестки не осыпались.

Спорщики дружно поаплодировали, выплатили проигрыш и разошлись, не забыв захватить взрывное устройство.

На следующий день Александр Латышев пил растворимый аспирин «Упса» и с усмешкой вспоминал, как легко он выиграл полтыщи долларов.

Через два дня все столичные СМИ Москвы наперебой смаковали подробности гибели хозяина мебельного концерна «Домашний уют». Взрывное устройство сработало под сиденьем жертвы, разнеся несчастного на молекулы и вырвав дыру в крыше «Мерседеса». Сидевшие впереди водитель и охранник получили сильнейшую контузию звуковой волной, но остались живы, потому что заряд был сосредоточенным. Александр тут же вспомнил, что один из спорщиков был коммерческим директором в «Домашнем уюте». Он стал невольным соучастником преступления. После такого заключения бывший морской офицер впервые в жизни напился в одиночестве до бесчувствия, дав себе слово в клуб больше ни ногой.

Но от дьявола не избавиться, когда подписано соглашение кровью.

Через месяц в автосалон явились два коротко подстриженных типа с лицами, как у спортивных коней.

— Так, значит, это ты Самоделкин, мастерящий прикольные фугасы? — спросил один из них.

— Вы ошиблись, никакого Самодела я не знаю, — мертвым голосом произнес Александр.