Шесть пристрастных интервью с каббалистом - Михаэль Лайтман

Л.Н.: Если хочешь долго жить — будь эгоистом!

Можно и так сказать, да. Старость наступает именно из-за этого — в силу того, что эгоизм в человеке затухает, ему все меньше и меньше хочется. А почему? Я вам скажу, почему, чтобы вы не подумали, что надо, действительно, быть большим эгоистом. Потому что он разочаровывается в том, что может наполнить себя эгоистическим образом. Ведь в течение всей своей жизни мы ни разу не смогли наполниться эгоистически. Вы купили себе машину, квартиру, неважно что — максимум через неделю у вас пропадает наслаждение от этого, все становится привычным. Вы умирали от голода — дорвались до еды — несколько кусочков пищи и все, наслаждение от нее пропадает, и вы продолжаете есть уже просто автоматически. Чтобы получить наслаждение, вы должны переключиться на что-то другое.

Это потому что, когда наслаждение входит в желание эгоистически, оно его аннулирует, а затем оно само перестает ощущаться, как наслаждение. Таким образом эгоизм сам себя умерщвляет. В этом и заключается секрет нашей смерти и ее причина. Если бы мы не умерщвляли себя сами подобным образом, то были бы бессмертны, ощущали бессмертие.

Что значит «бессмертие»? Наше биологическое тело умирало бы, а мы не чувствовали, что умираем. Мы бы ощущали себя все время в состоянии вечного течения информации, материи, своего «я». Потому что мы еще до смерти этого тела перестали бы отождествлять себя с ним. Потому что оно — это не «я». «Я» — это нечто другое во мне, духовное. Вы можете сделать мне пересадку всех органов тела, — по частям или как-то иначе, — а мое «я» все равно останется. Плоть — это всего лишь оболочка, машина. Когда-то мы думали, что человеческое «я» находится в сердце, сейчас мы думаем, что, возможно, оно в головном мозге. Скоро мы научимся делать пересадку головы, и опять-таки не обнаружим ничего нового. «Я» человека остается.

Только когда наше «я» станет альтруистическим, оно не будет затухать под воздействием получаемого наслаждения, и тогда человек станет ощущать себя бессмертным. Тот, кто занимается каббалой, достигает этого состояния. Он поднимается на уровень, где происходит абсолютное, вечное течение информации и отождествляет себя, свое «я», с этим потоком. Тело же для него — как рубашка, которую иногда надо сменить.

Л.Н.: Сколько лет прожил Авраам? Он же, по-моему, жил лет 200?

Здесь речь идет не о земных годах, а духовных ступенях — сколько ступеней он преодолел, поднявшись до своего духовного уровня. О его физическом возрасте в этих книгах не говорится. В них в аллегорическом виде говорится о его внутренней работе и о том, как он изменил себя, насколько ступеней эгоизм, который в нем тогда вспыхнул, — как и во всех вавилонянах, — помог ему подняться.

Л.Н.: Спасибо! Мне было очень приятно с вами говорить, и вообще познакомиться непосредственно, а не только по вашим книгам.

Большое спасибо! Я надеюсь, что мы с вами еще увидим хорошее будущее всего человечества и хорошую жизнь для наших внуков.

Л.Н.: Мы будем верить в это.

ГОСПОДИ, ПОМОГИ

ДЕТЯМ И ЗВЕРЯМ!

Интервью в двух действиях

Армена Джигарханяна надо слышать. Неторопливо и веско он дарит нам слова своей житейской мудрости. Она звучит просто. Но простота эта кажущаяся. Она замешана не только на опыте 50-ти лет театральной, кинематографической и человеческой жизни. За ней стоит вся огромная культура человечества. Мы любим его, и верим этому человеку не за его бесчисленные роли (за количество которых он даже вошел в Книгу рекордов Гиннесса) и регалии. Кто-то назвал его веселым философом. И не случайно одна из самых значительных его театральных работ — роль Сократа.

Действие первое

Я исследую современный кризис и пути его разрешения. Человечество пристращается к употреблению наркотиков, депрессия стала проблемой номер один, люди все чаще разводятся. Эгоизм настолько возрос, что человек не может ужиться с другими и даже с самим собой. Молодежь уже изначально разочарована, опустошена и не понимает, стоит ли вообще продолжать жить. Миру требуется некая идея, концепция, мотивация, иначе человека поглощает пустота, он ощущает отсутствие духовности.

Вы — человек особенный, прожили такую большую, насыщенную жизнь, — я вам желаю, конечно, прожить еще много-много лет, — накопили огромный жизненный духовный опыт. Я слышал, что вы интересуетесь, кроме всего прочего, и философией жизни. Как вам кажется, в каком направлении движется общество? Есть ли возможность каким-то образом начать его вытягивать из того состояния, в котором оно находится? Видите ли вы какие-то теории или методики, способные на данном пути помочь людям? Как вы считаете, можно ли еще что-то сделать с этим миром или это слишком утомительно, долго и даже безнадежно?

А. Д.: Если мы с вами рискуем давать какой-то совет людям, то очень важно, чтобы мы были честными. При всей примитивности этого определения я думаю, что это самое трудное.

Все, о чем вы говорите, имеет место, и, мне кажется, даже в более катастрофических и неуправляемых масштабах.

Если говорить о знании предмета, я могу рассуждать только о том, чем занимаюсь я, — об искусстве.

Очень трудно, как говорится, «помочь человеку вернуться к себе». Ведь вся существующая информация в основном направлена в какое-то русло. Не будем говорить, что это обязательно вредно, но это великое, стадное явление. Туда направляют нас все, кто занимается идеологией, а надо попытаться, наверное, найти способ наиболее близкий к индивидуальности человека.

Чем хорошо искусство? Оно оперирует знакомыми понятиями: любовь, смерть, ненависть, дети, животные. Я обожаю формулировку: «Господи, помоги детям и зверям!». Это очень важно. Дело не в том, что такой призыв умиляет и звучит сентиментально — «дети», а в том, что, дети — это будущие взрослые. И что мы в них заложим, то и вырастет. Поэтому, если у нас появляется возможность, грех ею не пользоваться. Этим еще занимается религия.

Вы верите, что она в силах что-то сделать?

А. Д.: Может быть, у нее есть самая мощная сила. Поэтому наш общий друг Эйнштейн говорил, что если Бога нет, то его надо выдумать. Он нужен обязательно! Локомотив. Лидер, которому мы беспрекословно верим. «Иисус». Нельзя этим пренебрегать, если мы даже с вами внутренне убеждены, что такого человека нет.

Он нам нужен! Иначе футболисты станут нашими лидерами. Тоже неплохо, до определенного состояния. Потом, когда у нас появятся проблемы и мы не сможем их решить, мы придем в церковь, поплачем, посмеемся, посмотрим. Мы придем в театр. Поверьте, я пропагандирую театр, не потому что это моя жизнь. Хотя дорога эта бесконечно длинная. Бесконечно! Потому что малейшее нарушение — ты обратился к нам, мы успокоили, сказали: «Все будет хорошо», а у этого человека что-то с ребенком случилось, и он перестает нам верить. И говорит нам: «Вы обманули меня».

Не может ли искусство заменить религию и стать для человека проповедником эталонов правильного поведения, общения, любви к другому?

А. Д.: Это пусть люди сами выберут. Мы им дадим, а они решат. Я думаю, что если людей не насиловать, не толкать туда, не дай Бог, прикладом, то они выберут. Я обожаю эту английскую манеру, когда делают газон, а потом ждут, пока по нему пойдут люди, и тогда уже выкладывают плитками дорожку.

Самый верный способ.

А. Д.: Самый верный! Почему мы не всегда к нему прибегаем? Потому что это долго. А мы хотим сразу «пирамидон на все головы», чтобы через 20 минут все было хорошо. Не будет через 20 минут!

Я думаю, что всегда надо знать, что если в нашей жизни, условно назовем, произошло цунами или землетрясение, мы должны понимать, что как минимум одно поколение наверняка будет страдать от этого. И мы ничего не сделаем. Кто-то сказал, что Чернобыль будет жить в нас, в нашей жизни еще 300 лет. Мы, к сожалению, еще получим оттуда информацию о разрушениях.

Как вы думаете, действительно ли, во всем виноват человеческий эгоизм? Что «возлюби ближнего, как самого себя» — это, действительно, решение вопроса? И возможное решение?

А. Д.: Все эти слова требуют проверки. Что значит «возлюби»? «Ближнего»? Кто имеется в виду? «Яко себя» — тоже кто такой? Какие слова у нас с большой буквы пишутся, а какие — нет?

Я очень боюсь массового сознания, массового восторга, так же, как и массового фашизма. Там есть такие рычаги, которые умелые и талантливые люди используют. Мы знаем это даже на нашей короткой жизни.