Азарт (пер. В.Шибаев) - Irena-Barbara-Ioanna Chmielewska

Затем подсчитываются окончательные результаты и выясняется, кто выиграл. После чего проигравшие требуют немедленного реванша, а потом вдруг оказывается, что уже взошло солнце и за окном утро.

Премии выглядят следующим образом.

Вплоть до фулла ничего не происходит. Только начиная с фулла, каждая комбинация, выброшенная сразу, с первого броска, умножается на три, за исключением шанса, который, естественно, всегда выходит с первого броска, разве что кто-то заупрямится и захочет продолжать на этот шанс бросать – имеет право, хотя это и бессмысленно. А вот последняя комбинация, покер, в принципе всегда записывается втройне, даже если выбрасывается двадцатью «оградами». Таким образом, покер на пятерках (пять пятерок) дает сразу же 75 очков, покер на шестерках – 90, а покер на шестерках, выброшенный сразу, с первого броска, считается еще и вдвойне и дает 180 очков. Но это крайне редкий случай. Премирование покера необходимо по той причине, что иначе никто бы и не брался за эти пять шестерок, которые так трудно выбросить.

А трудности только увеличивают эмоции.

Одну такую игру я прекрасно помню, к тому же у меня сохранилась ее запись, и я без особого труда могу восстановить ее во всех деталях.

Кому это покажется скучным, тот пусть просто перескочит через несколько страниц, а я позже присоединюсь.

Играли пять человек: Ева, Тадеуш, Баська, Павел и я. Первые двое любили азарт спокойный и охотно поигрывали в разные домашние игры, а трое остальных представляли собой сторонников жаркого азарта без каких-либо ограничений. Кости нравились всем. Очередность, выбранная, разумеется, с помощью жребия, выглядела следующим образом:

Павел

Ева

Баська

я

Тадеуш.

– Ого, вижу впереди блестящие перспективы, – сказал Тадеуш мрачно, выбросив при жеребьевке двойку, которая оказалась самым малым числом.

Если учесть, что играли мы по грошу на старые деньги, которые в то время были еще довольно молодыми, банкротство, в общем-то, никому не грозило. Никто его не утешал, как раз наоборот.

– Это он сейчас так говорит, а в конце увидите, что будет выбрасывать, – сказала Ева с возмущением.

Всех оделили чаем, и можно было приступать к игре. Игра происходила за длинным низким столом, который в просторечье называется таксой. Четыре человека сидели с его длинных сторон, а один – Тадеуш – на короткой стороне, вроде как во главе стола. Длина стола позволяла разместить на нем также стаканы и пепельницы.

– Павел, начинай! – приказала Баська.

Павел потряс кости в сложенных ладонях (мы бросали из рук, так как из стаканчика нам не понравилось) и бросил.

– Ну и что с этим делать? – с сомнением спросил он, разглядывая единицу, двойку, две четверки и шестерку.

– Что хочешь, – нетерпеливо отвечала Баська.

– Запиши единичку со штрафом, – посоветовала я, это дешевле всего.

– Пару, – предложил Тадеуш.

– Нет, пара получится слишком маленькая.

– Ладно, пусть будет единичка. И две ограды.

Тадеуш записал ему минус 2, поскольку легко подсчитать, что до обязательных трех единиц ему все-таки двух не хватало, и поставил внизу листа две палочки. Кости забрала Ева.

– Пара, – решительно сказала она, видя две пятерки. – И две ограды.

Баська, уставившись в потолок, долго трясла кости.

– Я хочу что-нибудь приличное, – решительно сказала она и бросила.

Две кости покатились далеко и упали на пол.

Сразу же возникла проблема, как к этому относиться. Принять то, что они показали, бросать заново лишь упавшие на пол кости или счесть весь бросок неудачным и повторно бросать все кости.

Мы остановились на последнем варианте, при условии что потеря инструмента для игры происходит при первом броске. В случае дополнительного броска на покер или фулл то, что на столе, считается, даже если бы остальные кости вылетели в окно. Правило было одобрено, и теперь Баська бросала уже поосторожнее. – Запишите мне четверочки. Две у меня есть. И две ограды.

На горе у нее стало минус 4, что легко можно отыграть. Бросала я. Вышли две двойки, две четверки и единица. Две пары какие-то хлипкие, такие мне ни к чему.

– Запиши мне двойки, – потребовала и заработала штраф – минус 2.

Тадеуш отложил авторучку, собрал кости и сразу же бросил, без долгого потряхивания. Выпали три шестерки.

– Что бы тут такое… – задумчиво начал он, однако Ева немедленно его перебила:

– Ты дурак или что? Запиши себе тройку и не морочь голову! Я же вам говорила, что так и будет! Он еще каре бросит!

Павел вздохнул, потряс разок и осторожно бросил.

– Ой, что-то много у меня. Двоек как собак нерезаных. Целых две. Запиши двоечки.

На горке у него было уже минус 4.

Ева бросала кости в напряженном молчании.

– Две шестерки, две четверки. Пожалуйста, две пары, за двадцать.

У Баськи на этот раз упала только одна фишка, но зато она укатилась под мой книжный шкаф.

Мышки, которая могла бы ее достать, у меня дома не водилось. Зато имелась запасная костяшка.

– Постойте. Павел, положи палку. У меня есть шестая кость, такая же, а та пусть там и лежит. Только если мы будем каждый раз так бросать, придется брать второй комплект, но и эти комплекты быстро закончатся.

– А у тебя их много?

– Штуки четыре. Даже есть и пятый, но на него придется смотреть через лупу.

– Я буду за ней следить, – пообещал Павел, охватив руками края стола.

Баська бросила.

– Просто свинство какое-то, – заявила она с горечью. – Четверки у меня уже есть, а такую пару я не хочу. Пусть будет единица.

– Тогда у тебя уже минус шесть, – предупредил Тадеуш.

– На чем-нибудь отыграю. Иоанна, твоя очередь.

Я бросила. На результат смотрела с отвращением.

– Единица. Одна.

Тадеуш снова старательно отложил ручку, которая тут же покатилась и упала на пол.

– А что, на тебя земное притяжение действует как-то сильней, да? – заинтересовалась Баська.

– Ручек у меня тоже несколько штук, – успокоила я их, – а если что, из-под дивана можно вымести. Это только шкаф такой неудобный.

– Вот она, – сообщил Тадеуш, вылезая из-под стола, и положил ручку на то же самое место, на полочку под настольной лампой. И едва успел ее поймать, прежде чем она долетела до пола. Подозрительно оглядел полочку, положил ручку чуть по-другому и снова успел ее поймать.

– Кто-нибудь мог бы у него ее отобрать и подержать в руках, пока он не бросит? – вежливо осведомилась Ева.

Павел, сидящий ближе всего, выполнил ее желание и поймал вновь падающую шариковую ручку раньше Тадеуша. Тадеуш не пытался у него ее отнимать.