Выстрел с того света - Сергей Зверев

Глава XXXIV

Земля промерзла сантиметров на тридцать. Кладбищенские рабочие ожесточенно стучали по замерзшей глине, виртуозно матерясь и проклиная ментов, бессердечных начальников и погоду. Внутренне Геннадий Борисович им сочувствовал, но внешне сохранял начальственный вид и спокойствие. Разрешение на эксгумацию получил вчера. Нелегко было получить согласие на повторную процедуру извлечения тела Ивашова у жены покойного. Елизавета Владимировна повторную эксгумацию обозначила издевательством. И только после того, как Геннадий Борисович сообщил, что это скорее наказание покойного за его прежние грехи, она махнула рукой: «Да делайте что хотите».

Что касается рабочих, то понять их было можно: им был предъявлен оплаченный счет, поступивший в ритуальную компанию, что для них означало бесплатную работу в пятнадцатиградусный мороз. Лишь когда Фролов в качестве компенсации сунул им пятьсот рублей, бурчание гробовщиков заметно утихло.

Информация, которую Канарейкин получил в ЗАГСе, подтверждала, что Ивашов Кирилл Анатольевич вышел на свет позднее своего брата на пятнадцать минут. Кто первый вылезет на этот грешный свет, в нашей стране с юридической точки зрения значения никакого не имеет. Зато, например, в Англии старшинство братьев влияет на порядок получения наследства. Для Фролова же эта информация важна потому, что она указывала на то, что братья являются разнояйцевыми. Это значит, что экспертиза ДНК может обнаружить и более значительные различия между братьями, например, группа крови. Кроме того, в амбулаторной карте покойного таможенника стояла отметка об установке ему двух имплантов. Зэк, который полжизни провел в местах, не столь отдаленных, вряд ли мог позволить себе такую дорогостоящую операцию.

– Начальник, готово. Вытаскивать? – Один из рабочих поднялся на горку земли возле могилы, тяжело вздохнул, опершись на черенок лопаты.

– Да, давайте вытаскивать.

– Всю могилу испохабили, х…ней занимаются… – пробурчал другой рабочий, вытирая шапкой пот со лба.

Через несколько минут гроб стоял на поверхности земли. Он сохранился сравнительно хорошо. Геннадий Борисович надел кожаные перчатки, подошел к гробу, на секунду остановился. За свою долгую оперативную жизнь он привык к виду крови, спокойно, без внутреннего напряжения изучал свежие трупы, но при общении с истлевшими покойниками так и не освободился от чувства брезгливости.

Открыл крышку гроба. Труп наполовину истлел. Череп блестел и был уже без кожного покрова с прелыми волосами. В пустой глазнице расположился на зимний отдых дождевой червь. Марлевая повязка, которая держала нижнюю челюсть, истлела, поэтому голова покойника демонстрировала хищный оскал. Геннадий Борисович осторожно взялся рукой за нижнюю челюсть, к его удивлению, она легко отошла от черепа. Оперативник внимательно осмотрел основание черепа.

– Поликарп Матвеевич, – тихо позвал эксперта Мышкина, – подойди-ка, – тот подошел, – это не он, – тихо прошептал он коллеге в ухо.

– Ты уверен?! – Эксперт испуганно посмотрел на оперативника.

– Абсолютно. И экспертиза это подтвердит. Грузите гроб на машину! – громко приказал он рабочим.

Кладбищенские работники понесли гроб к машине.

– Осторожно! Гроб не повредите! – крикнул им вдогонку Фролов.

– Ничо ему не будет, начальник. Он дубовый, еще целый год пролежит, если вы его не будете взад-вперед таскать, – хмуро буркнул один из кладбищенских рабочих.

К северо-западному таможенному управлению Денис подъехал в одиннадцать двадцать, за десять минут до назначенного Хомяковым времени. Внедрение лейтенанта Канарейкина прошло быстро и буднично.

Хмелев представил Дениса как «подающего надежды промоутера новой волны» коммерческому директору автосалона «Мерседес», пожилому солидному еврею с тщательно зачесанной плешью на голове:

– Марк Моисеевич, это тот самый молодой человек, о котором я вам говорил. Он возьмет у вас новое направление – «Фольксваген».

Марк Моисеевич посмотрел на блатного промоутера с выражением сдержанного скепсиса на лице.

– Вы… когда-нибудь занимались продажей автомобилей, молодой человек? Или вообще продавали что-нибудь?

– Нет, – честно признался Денис.

– Павел Елисеевич, он же подставит не только меня, но и себя, – возмущенно воскликнул Марк Моисеевич, – Хомяков – тип еще тот! Он таки не то что лоха, любого еврея так может кинуть, что тот даже этого не поймет.

– Марк Моисеевич, я же вам повторяю: только на месяц-полтора. А потом вы его уволите как не оправдавшего надежды. Дилетанты в нашей стране, вы же знаете, то ж обычное дело. Если уж бухгалтер управлял всеми финансами России…

– Ой, только не надо, Павел Елисеевич! Воровать всегда легче, чем зарабатывать, особенно в стае волков. Какое у вас образование, молодой человек?

– Юридическое, – сообщил Денис.

– Ага! Но это уже легче. Я вам дам вот это, – он протянул Денису буклет, – здесь вся последняя линейка по «Фольксвагену». Представительский класс и экономкласс. Выучите все характеристики, чтобы от зубов отскакивало. Потом я вам дам ликбез по ценовым диапазонам, растаможке, послепродажному обслуживанию автомобилей, страховым компаниям…

– Марк Моисеевич, не надо нагружать его, – остановил его Хмелев. – От вас требуется только вывести нового работника на поле Хомякова.

– Да вывести-то я его выведу, вот только как он играть будет на этом поле? – выразил сомнение старый еврей.

Начальник таможенного управления Хомяков при первой встрече произвел благоприятное впечатление. Принял его без очереди, хотя в приемной сидели несколько таможенников с большими звездами. Быстро прочитал короткое резюме с сопроводительной припиской Марка Моисеевича («Ручаюсь, молодой, но достойный доверия»), улыбнувшись, поднял к будущему компаньону внимательный взгляд:

– Значит, решили поработать с «Фольксвагеном»?

– Да, на сегодняшний день, с учетом известных обстоятельств, это направление довольно перспективное…

– Да, да, конечно, – Хомяков вновь перевел взгляд на резюме Дениса, – а вы в Питере давно?

– Семь лет уже, поступил здесь на юридический, да так тут и остался.

– Ну что ж, рекомендация Марка Моисеевича для меня имеет значение. Наши условия вы знаете?

– Да, Константин Дмитриевич, Марк Моисеевич мне все разъяснил.

– Отлично. Ваша маржа будет составлять три с половиной процента. Это вы тоже знаете?

– Да, конечно, – подтвердил Денис и стал судорожно вспоминать, что такое маржа.

А-а, кажется, разница между ценой товара и его стоимостью!

– Тогда вам надо будет подъехать к начальнику таможенного поста в порту. Я сейчас ему позвоню. – Хомяков снял трубку телефона. – Сергей Леонидович, к тебе подъедет человек от Марка Моисеевича, его зовут Денис Витальевич… когда тебе будет удобно?.. Хорошо, в семнадцать часов он к тебе подъедет. Все аккуратно ему обскажешь… Да, да, все в подробностях… Я тебе сказал: все как обычно. Все, давай, – положил трубку. – Значит, так, в пять вечера подъезжайте к начальнику таможенного поста в порту, его зовут Привалов Сергей Леонидович. Вот его визитка. Все детали обсудите с ним. Только просьба: вся документация только через него. Больше ни с кем. Это понятно? – Хомяков вдруг остановил на собеседнике неприятно буравящий взгляд.

– Да, конечно, Константин Дмитриевич. – Денис поспешно кивнул головой.

– Хорошо. Если будут какие-то проблемы, звоните мне, это мой прямой телефон. – Хомяков передал Денису еще одну визитку. – Но проблем вроде быть не должно, все отрегулировано, – на лице Хомякова вновь подкупающе приятная улыбка, – будем сотрудничать, желаю успехов.

Крепкое мужское рукопожатие.

Глава XXXV

Сон был омерзительный. Андрей Юрьевич покупал яйца в супермаркете. Он брал коробку, открывал, а яйца лопались, брызгали на него, и желтая жижа текла по его одежде. «Надо бы где-то почиститься», – подумал он. Вдруг обнаружил, что он стоит совершенно голый, люди ходят кругом, но не обращают на него никакого внимания. Он прикрывает причинное место корзинкой, а жидкая масса разбитых яиц течет и течет….

Фу! Ну и приснится же похабщина! Привстал, помотал головой. С кухни доносилось звяканье посуды. Жена готовила завтрак. Неприятное ощущение от нехорошего сна прошло, но тревожное ожидание неприятностей не покидало. «Уехать бы куда-нибудь подальше. В деревню, в глушь! Так нет, надо в Москву ехать за генеральскими звездами. А зачем они мне сейчас? Уж лучше простым инспектором на свободе, чем генералом в тюрьме».

За завтраком жена опять подняла тему покупки картошки:

– Когда купишь мне мешок картошки? Я не могу таскать тяжести. А это взял мешок – и до лета хватит. К весне картошка подорожает.

«О господи, – вздохнул про себя Андрей Юрьевич, – у меня денег столько, что я могу обеспечить картошкой все население города». Вслух, однако, сообщил, что после приезда из Москвы купит ей хоть два мешка.