На вершине мира - Лазарь Бронтман

Шмидт».

День 23 мая прошел в ожидании погоды. Все выходили из зданий и подолгу стояли, смотрели вверх. Небо было хмурое, неприветливое, дул сильный восточный ветер. Механики, не хуже синоптика чувствующие погоду, вернулись с аэродрома на зимовку. Несколько раз переговаривались с полюсом. Погода у них также была скучная, невеселая. Вечером, когда мы ужинали, пришел начальник зимовки. Он отозвал в сторону Шевелева, что-то взволнованно ему сообщил, и они вышли из кают-компании. Спустя несколько минут они вернулись торжественные и радостные. Шевелев поднял руку и сказал: — Товарищи, на имя участников экспедиции получено приветствие от руководителей партии и правительства. Оно подписано членами Политбюро ЦК ВКП(б) и первая подпись — товарища Сталина. Затем следуют подписи товарищей Молотова, Ворошилова, Кагановича, Калинина, Ежова.

Медленно отчеканивая каждое слово, Шевелев читал:

«Начальнику экспедиции на Северный полюс товарищу О. Ю. Шмидту.

Командиру летного отряда товарищу М. В. Водопьянову.

Всем участникам экспедиции на Северный полюс.

Партия и правительство горячо приветствуют славных участников полярной экспедиции на Северный полюс и поздравляют [112] их с выполнением намеченной задачи — завоевания Северного полюса.

Эта победа советской авиации и науки подводит итог блестящему периоду работы по освоению Арктики и северных путей, столь необходимых для Советского Союза.

Первый этап пройден, преодолены величайшие трудности. Мы уверены, что героические зимовщики, остающиеся на Северном полюсе, с честью выполнят порученную им задачу по изучению Северного полюса.

Большевистский привет отважным завоевателям Северного полюса!»

Стены кают-компании задрожали от возгласов «ура». И в то время, когда радисты Рудольфа передавали эту радиограмму на Северный полюс, у нас открылся летучий митинг. С горячими взволнованными речами выступали Молоков, Мазурук, Алексеев, Козлов, Шевелев. Они говорили об огромной радости, великой ответственности, возлагаемой этим приветствием и доверием партии и правительства на каждого участника экспедиции. Чтобы оправдать это доверие, задание нужно выполнить не только быстро, но и по-большевистски четко, точно.

Зимовщики в своей радиограмме с полюса сообщали, что уже приступили к научным работам. Начато изучение дрейфа. Ведутся астрономические наблюдения. Четыре раза в день наблюдается погода.

Наступило 24 мая. Но положение не изменилось. Погоды нет ни на Рудольфе, ни на полюсе. Небо беспрерывно заволакивалось облаками, [113] по горизонту стлался туман, видимость резко уменьшилась. Полюс сообщил, что у них погода еще хуже, сплошная низкая облачность, пурга. Ночью мы разогрели и опробовали моторы всех кораблей. Все оказалось в порядке.

В адрес Северного полюса передается нескончаемый поток радиограмм и поздравлений. Они поступали со всех концов нашей далекой, но столь близкой родины, из всех столиц мира. Отважных полярников и летчиков приветствовали родные, друзья, ученые, деятели авиации, полярные исследователи. Мы снова и снова чувствовали, как пристально и заботливо следит страна за каждым отрядом своих людей, куда бы она их ни послала, как крепка советская связь товарищества, дружбы и заботы. Полюс усиленно бомбардировался европейскими и американскими газетами. В частности редакция «Дейли мейль», высказав наилучшие пожелания, просила Шмидта дать прогноз погоды на ближайшую неделю. Неплохой газетный трюк!

В очередной радиограмме Шмидт сообщил:

«Необычайную картину представляло вчера вечером собрание тринадцати членов передового отряда экспедиции на льдине у полюса зпт слушавших чтение приветственной телеграммы руководителей партии и правительства тчк собрались под открытым небом зпт в пургу зпт но не чувствовали холода зпт согретые яркими словами зпт волнующей заботой великого Сталина зпт чувствуя горячее дыхание любимой родины зпт пославшей нас тчк продолжаем работать тчк измерили толщину льдины зпт [114] сделав прорубь тчк оказалось тире три метра тчк льдина надежная зпт выдержала продолжительный дрейф тчк несет нас пока по ветру на запад зпт считая от меридиана Рудольфа зпт со скоростью до полумили в час тчк сели мы за полюсом зпт но уже к вечеру дня посадки зпт 21 мая зпт оказались на 87 градусе западной долготы зпт 89 градусе 41 минуте широты тчк в ночь на 23 мая западная долгота тире 58 градусов зпт широта тире 89 градусов 35 минут тчк с тех пор не определялись за отсутствием солнца тчк погода пока не позволяет прилететь остальным самолетам тчк.

Шмидт».

Выяснился ряд интересных подробностей полета флагмана к полюсу. Вначале погода была относительно сносной. Светило солнце, и полет осложнялся лишь порывистым встречно-боковым ветром, дующим со скоростью около 40 километров в час. Вскоре корабль уже шел над облаками. Но вот впереди обрисовался новый мощный облачный слой. Верхний край этих облаков был значительно выше линии полета корабля, нижний опускался почти до моря. Солнце постепенно закрылось облачной пеленой. Самолет шел между двумя слоями облаков. Сильно болтало. Подходя к 86 параллели, экипаж с большой радостью увидел просветы в верхнем слое облаков, затем ненадолго появилось солнце. Однако через несколько минут погода вновь испортилась. Облачный коридор, в котором летел флагман, постепенно сужался. Еще немного — и самолет вошел в облака. Пришлось лететь вслепую, ведя машину по приборам. [115] Впереди еле заметно вырисовывался слабый просвет, обещавший некоторое улучшение погоды. Оно наступило лишь на подступах к полюсу. Дальше корабль летел при ясном небе, но весь район полюса был закрыт сплошными облаками.

В 10 часов 50 минут утра самолет достиг Северного полюса. Тщательные вычисления, произведенные Спириным, подтвердили место. Спирин подошел к Шмидту, доложил, что цель достигнута, и попросил его разрешения пройти десять минут за полюс тем же курсом. Шмидт согласился. Корабль продолжал свой путь. В 11 часов 02 минуты Водопьянов повернул машину и повел ее вниз, в облака. Через три минуты слой облаков был пробит. Тринадцать человек увидели ледяные поля с разводьями. По предложению Шмидта, решили не возвращаться к полюсу, а найти здесь же льдину для посадки. Она была найдена довольно скоро. Сделав несколько кругов и убедившись по внешнему виду в надежности льдины, Водопьянов мягко и осторожно совершил посадку. Раздалось дружное «ура», возгласы в честь родины, товарища Сталина. Все бросились в объятия друг другу, расцеловались. Первым на лед Северного полюса сошел начальник экспедиции Шмидт. За ним спустились остальные. Папанин, салютуя, выстрелил несколько раз из нагана. В заключение праздника достали бутылку коньяку и торжественно распили.