Я не собирался убивать - Джон Кризи

— Тем лучше. Почему ты так задержался?

— Заехал в клуб, чтобы убедиться, что нет никаких осложнений. Бармена не было, так что я помогал Чиму подавать выпивку. В среду всегда много народу. Где мама?

— У миссис Бомонт.

— А! Слушай, па!

— Да.

— Ничего, если я снова уйду? Я хотел обязательно вернуться, чтобы увидеть тебя, но в «Одеоне» идет потрясающий фильм. Вестерн с Аланом Лэддом. Я еще успею, но если ты хочешь…

— У тебя есть деньги?

— На билет хватит.

— Тогда иди. Я предупрежу маму.

Через пять минут он снова уехал на своем велосипеде, но человек на мотороллере не последовал за ним. Нетрудно догадаться почему. Пока я не вернулся домой, существовала возможность, что я встречусь в городе с одним из членов семьи, а здесь полиция могла следить за мной, так что передвижения остальных были менее важны. Роберт не заметил за собой слежку. Велосипедисту ее обнаружить сложнее, чем пешеходу. Девушка скорее, чем парень, заметит следующего за ней мужчину.

Наконец Роберт избавился от своих страхов.

Я буду один, когда вернется Лилиан.

— Я должен найти, какую ошибку совершил, — сказал я вслух, — и попытаться перейти в контратаку.

После того как я поел и принял таблетки, я чувствовал себя лучше. Одиночество тоже пошло мне на пользу. Я прошел в гостиную, включил свет и задернул шторы, но не совсем, чтобы те двое из «МГ» могли меня видеть. Потом я сел за пианино. Я только бренчу на нем, а вот Лилиан была бы отличной пианисткой, но она никогда не занималась этим всерьез. Мои пальцы осторожно коснулись клавиш, и это сразу принесло мне облегчение. Я начал играть мелодию «В персидском саду», потом медленнее более современную — «Любовь сложна и прекрасна». Поскольку окно было открыто, дежурившие могли меня слышать. Им не придется писать в своих рапортах, что дом был погружен в тревожную тишину. Играя, я ломал себе голову над ответом на важнейший вопрос: как полиция заподозрила меня… и есть ли у нее хоть какое-то доказательство. Музыка успокаивала, одни и те же ритмичные движения пальцев помогали прийти в себя. В моих мыслях появилось нечто похожее на надежду. Если бы в руках Плейделла были конкретные факты, он бы действовал соответственно. Что точно он говорил за тем совместным обедом несколько лет назад? Слов я не помнил, но смысл был такой: «Действуйте человеку на нервы, и рано или поздно он сломается». Если бы у него были бесспорные доказательства, ему бы не пришлось действовать мне на нервы. Хотя я немного успокоился от бесконечных повторений этого утверждения, но так и не нашел, что же привлекло ко мне внимание полиции. Очевидно, это была случайная встреча на вокзале Ватерлоо. Опасность со стороны однофунтовых купюр миновала, но, отдавая их Бобу, я не понимал, что совершаю ошибку, не стерев с них отпечатки пальцев. Возможно, я забыл что-то такое же простое. Моя уверенность в себе как в человеке, готовом привести в исполнение блестящий план и никогда не ошибающемся, полностью рухнула. Я даже готов был счесть себя способным на любую ошибку.

Раздался звонок телефона.

Я замер посреди аккорда и повернулся на табурете. Один аппарат стоял в прихожей, другой — в гостиной-кабинете. Звонки продолжались. Я медленно встал. Смешно… У меня не было никаких причин бояться телефонного звонка. История Плейделла слишком занимала мои мысли. Возможно, звонили Джулии: ей всегда звонили чаще, чем всем остальным. Или это мог быть деловой звонок. Я вышел в прихожую и снял трубку.

— Роберт Кент.

— С вами говорят из Скотленд-Ярда, — произнес женский голос. — Одну секунду, пожалуйста.

Я остался стоять возле стола, сжимая в руке трубку и стиснув зубы. У меня было чувство, будто обруч сдавливает мне голову и грудь. Я слышал неясные звуки: голоса, треск пишущих машинок, звонки. Некоторое время, показавшееся мне очень долгим, на линии никого не было. Через стекло двери я видел красный огонек. Почти наверняка это был один из задних огней «МГ», деформированный толстым стеклом. Я представил себе человека, дежурившего в парке, и мне захотелось закричать в телефон, но, к счастью, у меня хватило времени опомниться, прежде чем зазвучал мужской голос:

— Мистер Кент?

Это был не Плейделл.

— Да, — ответил я.

— С вами хотел бы поговорить суперинтендант Плейделл.

— Соедините меня с ним, — сказал я.

Я услышал шум снаружи. Красный огонек скрылся. Значит, кто-то подходил к двери. Чьи шаги я слышал: мужские или женские? Я смотрел на квадратик стекла, и мои ногти вонзались в трубку. Плейделл заставлял себя слишком долго ждать и… Какая у него была причина звонить мне? Мне было страшно и казалось, что я задыхаюсь. Потом я понял, что подходит женщина. Она вставила в замок ключ. Это была Лилиан… Сейчас она войдет, включит лампу, висящую как раз над моей головой, и увидит выражение моего лица. Оно многое ей расскажет о моем состоянии. Дверь начала поворачиваться на петлях.

— Кент? — спросил Плейделл.

— Да.

— Я могу с вами встретиться?

— А, черт…

Я замолчал. Лилиан вошла в прихожую, заметила, что я разговариваю по телефону, и тихо прикрыла дверь.

— Прямо сегодня вечером? — спросил я.

— Да, если можно.

— Где?

— Я приеду к вам, — сказал Плейделл. — Мы нашли бриллианты и хотели бы показать их вам. Может быть, вы сумеете их опознать…

— Послушайте, — возразил я резким тоном, — мы застраховали эти драгоценности несколько лет назад, и с тех пор я их больше не видел.

Во мне поднималась новая волна облегчения. Если они нашли бриллианты, похожие на те, что исчезли, значит, я зря беспокоился. Лилиан прошла мимо и, подняв руку, коснулась кончиками пальцев моей щеки. Она пересекла прихожую и стала подниматься по лестнице. Каждое ее движение было грациозным. Слава богу, она не заметила ничего необычного. Мне удалось разговаривать нормально.

— А ювелир, продавший их…

— Закрыл свое дело, — перебил меня Плейделл. — Нам не удается найти никого, кто знал бы украденные драгоценности, кроме миссис Клайтон, а она не обладает необходимыми техническими познаниями. Они вынуты из оправ.

Я сказал себе: «Может быть, мне даже удастся убедить его, что это бриллианты миссис Клай…»

Новая мысль обрушилась на меня, как удар грома: вдруг Плейделл побывал в моей квартире на Силлер-стрит и нашел бриллианты под полом? Если это произошло, защищаться дальше бессмысленно.

— Вы слушаете? — резко спросил он.

С самого начала разговора его голос был более резким и агрессивным, чем обычно. Я еще никогда не слышал, чтобы он разговаривал подобным образом. Это, несомненно, входило в его план сломить меня. Я не был обязан встречаться с ним. Я находился на грани отчаяния и был буквально болен от страха. Но отказ ничего бы не дал. Если мне должны предъявить обвинение, пусть это произойдет здесь. Сегодня вечером.

Что его вывело на мой след?

Лилиан уже спускалась по лестнице.

— Ладно, — сказал я, — приезжайте. Когда вас ждать?

— Через полчаса, — ответил Плейделл и положил трубку прежде, чем я успел что-либо добавить.

Лилиан остановилась и испытующе взглянула на меня, словно поняв вдруг: что-то не так.

15

Бриллианты

Не говоря ни слова, Лилиан смотрела, как я кладу трубку. Она чего-то ждала. Я вдруг понял — просто поцелуя, обнял ее и прижал к себе. В это объятие я вложил все свои страхи, всю любовь к ней, все мое напряжение. Она откинула голову назад и посмотрела на меня сквозь изогнутые ресницы. Ее прекрасные глаза, очаровавшие меня много лет назад, были блестящими и вместе с тем прозрачными. Одна из странных особенностей Лилиан в том, что она может иметь необыкновенно сладострастный вид и вести себя очень соблазнительно, но в то же время оставаться настоящей пуританкой в вопросах секса.

— Ну? — спросила она.

— Добрый вечер, дорогая, — быстро сказал я. — Джулия думала, ты вернешься позже. Как здоровье миссис Бомонт?

— Ее состояние не ухудшилось, вот и все, — ответила Лилиан, смотревшая на меня с заинтригованным видом, который я не понял. — Ты себя хорошо чувствуешь, Боб?

Я на секунду заколебался.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — встревоженно повторила она.

— Не на сто процентов, — ответил я как можно более веселым тоном. — Наша любящая дочь напичкала меня таблетками перед тем, как пойти на вечерние занятия, и я чувствую себя лучше, чем когда пришел. У меня жутко болела голова.

— Мне очень жаль, — сказала Лилиан и повернула голову так, чтобы видеть телефон. — К тебе кто-то придет?

— Да, — сказал я, борясь с чувством удушья. — Один тип из полиции… из Скотленд-Ярда. Он хочет, чтобы я помог ему опознать бриллианты, украденные позапрошлой ночью.

— Почему он выбрал для этого тебя?

— Я бы тоже хотел это понять. Кажется, он не может найти ювелира, продавшего их. Поскольку именно я осматривал их для заключения страховки, то работу поручат мне. Это ненадолго.