Полное собрание сочинений. Том 2. Повести. Рассказы. Драмы - Август Стриндберг

Тотт и Гарди встают.

Кристина в задумчивости делает Тотту знак рукой, чтобы он удалился.

Тотт злобно смотрит на Гарди и медлит.

Кристина повторяет свой жест.

Тотт удаляется.

Гарди торжествует, предполагая, что Тотт попал в немилость. Уже?

Кристина, сдерживая улыбку, делает строгие глаза. Она рвет письмо и бросает на пол.

Гарди смелее. Отставка?!

Кристина садится, приглашает сесть Гарди, кладет между собой и им меч и с загадочным выражением в лице смотрит на Гарди.

Гарди. Между нами!..

Кристина продолжает смотреть на него пристально и странно.

Гарди, как бы в рассеянности вынимает из кармана футляр и вертит его в руках.

Кристина. Что это у тебя в руках?

Гарди. Взятка!

Кристина. Жене! Пластырь домашнего мира! За что?

Гарди. За разврат и непокорность, понятно.

Кристина. Вы хотите ее подкупить? Зачем же было жениться?

Гарди. Тебе вероятно лучше, чем кому-либо известно, зачем ты женила меня на Марии Евфросинии.

Кристина. Слушай, Магнус, не продашь ли ты мне Экользунд?

Гарди. Я только что введен во владение.

Кристина. Ну, так что ж?

Гарди. Карл Густав покупает?

Кристина. Нет! Да не всё ли тебе равно! Сколько ты хочешь за него?

Гарди. Я не желаю его продавать!

Кристина мужским голосом, громко и властно. Своему королю?

Гарди. Королеве!

Кристина берется за меч. Ты непременно хочешь напомнить мне, что я женщина?

Гарди. А разве это плохо?

Кристина, скандируя. Для меня, да! А знаешь ли, как бы мне хотелось когда-нибудь померяться с тобой силами в открытом поле; я бы доказала тебе, что ни в каком отношении не слабее тебя.

Гарди. Ты предлагаешь мне поединок?..

Кристина молчит, как бы внезапно погруженная в свои собственные мысли, чему-то улыбается, потом лицо её принимает совершенно другое выражение. Желаешь 70,000 талеров за Эскользунд?

Гарди. Смотря потому, кто будет наследником? Может быть это уже известно?

Кристина в смущении закусывает губы и опускает голову. Молчание.

Гарди. Прости, но ты сама напрашиваешься на оскорбление.

Кристина. Разве оскорблять так приятно?

Гарди. Оскорбить идола приятно, но оскорбить женщину, которую когда-то любил… О, как это больно! Но одна боль уменьшает другую.

Кристина. Все говорят о боли разлуки. Почему же я не чувствую? Прекрасно снова быть свободной!

Гарди. Снова?!. Подожди, когда-нибудь и ты почувствуешь… Это случится непременно, как случается со всеми, кто играет силами природы, её творческими силами, источники которых питают глубокие корни древа жизни.

Кристина. Каким же это образом?

Гарди. Ты играешь любовью, а разве ты не знаешь, что такое любовь?

Кристина. Конечно, — игра, и игра не серьезная. Скандируя. Но кто начинает игру, тот и должен терпеть её последствия… Резко меняя тон. Теперь можешь уходить! Прощай!.. Позови Тотта!

Гарди встает, но не уходит.

Кристина настойчиво подчеркивает. Камергера Тотта!

Гарди не уходит.

Кристина еще громче и настойчивее. Государственного советника Тотта!

Гарди. Государственного советника?

Кристина. Может быть теперь ты согласен продать мне Эскользунд?

Гарди. Да, теперь я согласен… Но теперь он стоит дороже.

Кристина. Сколько же?

Гарди дерзко. Пять миллионов!

Кристина вздрагивает, потом овладевает собой и говорит глухо. Магнус!.. Окажи мне услугу…

Гарди. Дорогая кузина, я всегда готов для тебя на всевозможные услуги, за исключением унизительных.

Кристина. В этой нет ничего унизительного для тебя! Пойди в государственный совет и послушай следствие.

Гарди. Хорошо… Я это сделаю! Только может ли это помочь?

Кристина жалобно. Ты считаешь, что мне уже ничто не поможет?

Гарди ласково. Маленькая Кристина! Бедная маленькая Кристина! Она стоит перед судом, и ее обвиняют!..

Кристина. Как глупо — делать глупости!

Гарди. Да, несомненно! Кому же это и знать, как не мне, когда я теперь обращен в прах благодаря моей, прости за выражение, глупости.

Кристина с болью. Зачем ты всегда хочешь доказать мне свое превосходство?

Гарди. Нужно мне его доказывать?

Кристина гневно взглядывает на Гарди. Стыдись!..

Гарди. Чтобы выпутаться из всей этой тины, тебе остается один способ.

Кристина. Говори, какой?

Гарди. Отречься от престола!

Кристина. Я не расслышала!

Гарди. Отречься от престола… Молчание.

Кристина делая вид, что не слыхала. Позови Тотта!

Гарди. Холодно. Нет! — Ты можешь сделать это сама. Уходит.

Кристина одна. Стоит в нерешимости, потом делает кислую гримасу. Входит камергер.

Камергер. Его Королевское Высочество принц Карл Густав.

Кристина лицо её принимает веселое, открытое выражение. Она идет навстречу Карлу Густаву. Приветливо. Добро пожаловать!

Камергер уходит.

Карл Густав толстое, лоснящееся лицо; добродушен, но не лишен некоторого военного достоинства. Падает на колено, потом встает и обмахивает пыль с одежды.

Кристина подает ему одну руку, другой треплет его за подбородок. Здравствуй, милый Карл!.. Вечно небритый, вечно в страхе за свой костюм!.. Впрочем, так и надо! Треплет его за подбородок. И двойной подбородок!.. Но почему ты не побреешься? Иди сюда, мой поросенок и садись!

Карл Густав выпрямляется по-петушиному; добродушно. Дорогая кузина, день и ночь я ехал сюда из Эланда, чтобы сказать тебе, что я совершенно не при чём в этом проклятом процессе!

Кристина хмурится. Я это и без тебя знала… Нам есть о чём побеседовать кроме этого… Садись! Молчание.

Карл Густав приготовляется к серьезному разговору.

Кристина. Я спешу и потому приступаю прямо к делу. Ты хорошо знаком с финансовой частью?

Карл Густав. Знаком немножко!

Кристина. Слушай… Нельзя ли как-нибудь занять денег?.. Ну вот, стоит мне заговорить о деньгах, ты смеешься! — Ты скуп, Карл!

Карл Густав. У меня ничего нет; не над чем скупиться, мой милый маленький друг!

Кристина. Неужели же нет даже городских обли… облигаций? — кажется, так это называется?

Карл Густав. Облигаций. Растягивает слово и смеется. Ах ты крошка! Скорее. Но ведь это же государственный заем!

Кристина. А разве властитель страны не имеет права… на такие операции?

Карл Густав. Нет, дорогое дитя, это зависит от риксдага и совета.

Кристина, прикладывая палец к губам. Так, так. Молчание. Подумаешь, сколько инстанций из-за таких пустяков!

Карл Густав смеется. Да, моя дорогая, это наша обязанность по отношению к народу. От этого зависит порядок страны. Да тебе самой приходилось подписывать сотню таких бумаг.

Кристина. Разве? Меняет тон. Это такие бумаги со штемпелями? Они похожи на деньги? С желтыми и голубыми полосками на изнанке?

Карл Густав, улыбаясь; несколько самодовольно. Все бумаги, которые ты подписываешь, такого вида… Но, ангел мой… знаешь ли, остерегайся перед посторонними людьми выдавать свое невежество и легкомыслие по отношению к делам государства.

Кристина сконфуженно. А что такое налог?

Карл Густав. Позволь мне тебя перебить, Кристина: скажи откровенно — сколько?

Кристина, смотря вниз. Много, много!

Карл Густав. Сколько же?

Кристина. А как ты думаешь?

Карл Густав. Миллионы?

Кристина слабым голосом. Да!

Карл Густав испуганно. Сколько же?

Кристина молчит. Гробовое молчание.

Карл Густав растроганно и грустно. О, Господи Боже мой! Что ты наделала, мое бедное дитя?! Всё же — не пять?

Кристина по-детски. Пять?! Нет кажется, не пять, а три или семь…

Карл Густав встает; с нежностью наклоняется над Кристиной и шепчет ей на ухо. Уж не шутит ли Кристина?

Кристина холодно. Я никогда не шучу! У меня нет привычки шутить! Садись на свое место! Пауза.

Карл Густав смотрит на нее долгим взглядом.

Кристина. На минуту задумывается, потом принимает товарищеский тон. Послушай, Карл, ты должен достать мне семьдесят тысяч крон.

Карл Густав холодно. Но я не могу.

Кристина. Тогда ты должен за меня поручиться.

Карл Густав. Опять Эскользунд?!

Кристина. Да!

Карл Густав. Я уже раз заплатил… Еще раз платить?

Кристина. Да! Разве корона этого не стоит?

Карл Густав, насторожившись. Так вот как…

Кристина протягивает руку. Лукаво. Ну, давай!

Карл Густав. Корона в твоих руках. А что же я тебе дам, когда у меня ничего нет?

Кристина, не отнимая руки. Ну, сюда!

Карл Густав хватает её руку и целует. Кристина, ты позволишь мне сказать тебе несколько слов? Только не перебивай и не смейся!

Кристина. Зависит от того, что ты скажешь.

Карл Густав просто, с чувством. Я явился, чтобы выслушать твой ультиматум!.. Да; я не хочу напоминать тебе наши юношеские обеты — всё это, конечно, пустяки и болтовня. Но теперь, когда мы стали более опытны, имеем собственные взгляды на жизнь, ты не можешь не согласиться, что как мое, так и твое положение — невозможны, Ты обещала мне корону в случае своей смерти… согласись, что я не могу сидеть и дожидаться твоей смерти.