Курортная фишка - Галина Полынская

– В длинном черном плаще и маске. Ладно, не будем расстраивать вашу супругу, до свидания.

И мы с Таюхой направились к морю, желая перейти по водяной кромке на соседний пляж и позагорать как следует, все-таки скоро ехать домой. Расстелив на песочке полотенца, мы сняли сарафаны и остались в купальниках.

– Тай, а ты мобильник свой так и не включила?

– О, совсем забыла, – подруга отбросила тюбик с кремом и полезла в сумку.

Как только она включила аппаратик и набрала пин-код, как он немедленно зазвонил.

– Алло! Да, Влад, привет. У нас все нормально, а в чем дело?

Пока она вела беседу, я решила в кои-то веки опередить ее и искупаться в первую очередь, а она пускай караулит вещи и поджаривается на солнышке. Что я собственно говоря и сделала. Я плескалась и фыркала как тюлень, я плавала к буйкам и за буйки, я ныряла и лежала на спине, покачиваясь на волнах, а Таюха всё торчала на берегу. Из воды я вылезла только тогда, когда совсем уже замерзла и посинела. Тая многозначительно процедила только одно:

– Ну, хорошо!..

Сдернула с головы шляпу, швырнула ею в меня и важно направилась к морю, художественно покачивая бедрами. Вытянувшись на полотенце, я положила на лицо свою кепку и отдалась блаженству. И тут меня, подобно молнии пронзила страшная мысль! Тексты! Ведь Конякин отпустил меня греть пузико на солнышке в обмен на тексты для «Неопознанного трупа»! Сколько я там клялась и божилась привезти статей? Пять? Шесть? О, горе мне, горе! Я приняла вертикальное положение, прикрыла кепочкой макушку, чтобы мозг не напекло и пригорюнилась. Надо же, как же это я со всей этой возней вокруг трупа господина Шиловского про статьи запамятовала? Напрочь из головы вылетело. Вернулась всласть наплескавшаяся Тайка и сразу же заметила мой погребальный вид.

– Что еще успело стрястись? – довольно поинтересовалась она, плюхаясь на полотенце рядом.

– Да вот, вспомнила, что обещала Конякину привести кучу забойного материала, – вяло ответила я.

– Очень ты не во время об этом вспомнила, – наморщила курносый нос подруга, – теперь остатки отдыха насмарку, только и будешь нудить, что ничего на ум не приходит.

– Знаешь что, – сразу же рассердилась я, – тебе, безработной, конечно, не понять моих мелких и низменных проблемок! Это же мне, а не тебе Конякин нос отгрызет, когда я заявлюсь в редакцию с пустыми руками, это же мне…

– Ша! – прикрикнула Таюха. – Хватит слюною брызгать, давай лучше по-быстрому прикинем темки репортажей.

– Ты что, будешь мне помогать? – я прямо ушам не поверила, уж не солнечный ли удар меня осчастливил?

– Да, лишь бы ты только скулить не начинала. Итак, один готовый репортаж уже имеется: таинственное убийство в Эмине-Баир-Хосар.

– Убийствами у нас Макакина занимается, а я по части аномальных явлений.

– Хе, тоже мне проблема, напиши так: убийство совершил призрак на глазах десятков очевидцев.

– Ага, дух мамонтенка Коли отомстил за свое безрадостное мамонтовское детство.

– Мое дело – предложить, – пожала плечами Тая. – Вообще я думаю, что навертеть различных сенсаций типа «привет из Крыма» гораздо проще.

– Это почему?

– Неизведанные морские глубины, пропавшие прямо с пляжа отдыхающие, магнолии-каннибалы, – принялась перечислять Тая.

– Слушай, а Влад зачем звонил?

– Да Горбачев икру мечет после звонка Кирилл Борисовича, боится наш бравый детектив, что мы вляпались в историю, ну я успокоила как могла, ничего говорю страшного с нами не стряслось, живы – здоровы. Сказала, что скоро приезжаем, попросила встретить.

– А он?

– Не очень обрадовался, Влад рассчитывал, что мы будем сидеть на курорте до конца месяца, он же свою квартиру сдал.

– Помню. Ничего страшного, поспит на кухне, я до конца месяца здесь не доживу.

– Никто не доживет, – кивнула Тая. – Кстати, по возвращении в Москву ты совершенно спокойно можешь не ставить Конякина об этом в известность, неторопливо дома написать статьи и на белом коне въехать в редакцию.

– Совершенно верно! – обрадовалась я такому простейшему выходу из ситуации. – Я же не говорила, когда конкретно вернусь! И за это время мы сможем еще повидаться с Игорем Свотиным, поглядеть на него в родной московской обстановке, прикинуть, что он выиграл от смерти любовника, а что потерял.

– Ты хочешь сказать, что мы продолжим этим заниматься и в Москве? – Тайка скорчила недовольную мину.

– Конечно, а как же. Неужели тебе не интересно, кто же все-таки его убил? Не тень же в длинном плаще, в самом-то деле.

– Что-то я уже основательно приморилась с этим Шиловским, – Тая перевернулась на спину, дабы тушка поджаривалась равномерно. – Слушай, может, его по ошибке спицей ткнули? В кого-нибудь другого метили?

– В кого, например?

– Кто бы знал… Как на зло в нашей тур-группе сплошные добропорядочные курортники и недалекая молодежь, прибитая Интернетом, даже заподозрить некого. Глупое преступление, ничего в нем не понятно, не люблю я такие.

– Не сказала бы, что оно глупое, судя по всему оно было столь тщательно спланировано, что имеет все шансы остаться нераскрытым. Пойду-ка я скупнусь.

– Только не долго, я тоже хочу!

Глава двадцать вторая

Оставшиеся до отъезда дни просвистели с невероятной скоростью – мы всецело предались отдыху, наверстывая упущенное, да так предались, что вспомнили о том, что не мешало бы позвонить Кириллу Борисовичу непосредственно в день отъезда. Благо, на счету Тайкиного мобильника еще оставалась пара жалких долларов. Я отрапортовала о проделанной работе, сообщила о прежнем отсутствии результатов и заверила, что мы продолжим искания по прибытии в Москву. Милый следователь сказал, что будет ждать от нас новостей и пожелал хорошего пути.

Наш поезд отходил в половине девятого вечера. Мы еще успели сбегать на пляж, совершить прощальное омовение и закупить провизии в дорогу. После чего у нас осталось ровно пять гривен – как раз, чтобы доехать до вокзала на такси, да с ветерком. Хозяйка нашего жилища пожаловала за ключами аккурат за полчаса до того, как мы собрались выкатываться – чистая экстрасенсорика, не иначе. Мы не стали ничего ей высказывать касательно «близости» к морю и парку Фрунзе, мы возвращались домой и ничто не могло испортить нашего прекрасного настроения.

Отдав таксисту последнюю пятерку, мы поспешили на перрон. Не знаю, как у остальных, но меня на вокзалах всегда охватывает легкая параноидальная паника, я начинаю волноваться, что не найду свой поезд, а если и найду, то не успею в него залезть, даже если до отправления уйма времени. А вот Тайка спокойно катила свою сумку и, кажется, была озабочена только тем, чтобы колеса пореже попадали в выбоины. Я взяла себя в руки, посмотрела на часы, убедилась, что уехать мы сможем только через двадцать пять минут и паранойя отступила. Поезд «Евпатория-Москва» мирно стоял у перрона. На всякий случай мы раз двести сверили его номер с тем, что написано в билете и только потом полезли в вагон. Как только вошли в наше купе, то сразу поняли, что с соседями нам не повезло – ими оказалась столетняя старушка с мальчиком лет пяти. И этот гарный хлопец мгновенно задолбал нас градом вопросов: кто мы такие, откуда, почему у Таи темные волосы, а у меня светлые? А что у нас в сумках? А куда мы едем? А почему у нас такие платья? А зачем мы надели такие туфли? Тая быстро раскалилась, как утюг с парогенератором и сквозь зубы посоветовала мальку оставить нас в покое, что спровоцировало новый град вопросов. Бабуля же, как ни в чем не бывало, смотрела в окно и на своего любознательного карапуза внимания не обращала. И я подумала, что до Москвы мы явно не соскучимся, если с ума не сойдем, разумеется.

Мальчика звали Вовой и болтать он притомился ровно через три часа и двадцать семь минут после отправления поезда. Воцарившаяся тишина с добрую минуту казалась нам оглушительной, затем Тая встала и на деревянных ногах отправилась курить в тамбур. В этот момент к нам заглянула проводница и спросила, будем ли мы брать белье. Я хотела спросить, сколько это стоит, но во время вспомнила, что у нас нет ни копейки, так что цена не имеет существенного значения.

– Спасибо, не нужно, – ответила я с важным, брезгливым видом и, видимо, переборщила с брезгливостью, потому что проводница обиделась.

– У нас, между прочим, все белье чистое!

– Никто не сомневается, – залепетала я, – просто понимаете, мы вообще никогда не берем белье, мы в поездах вообще не спим…

– А вы будете брать? – обратилась она к бабульке.

Та кивнула и полезла за кошельком.

– А почему вы не спите в поездах? – активизировался мерзостный мальчик, и я тоже пошла курить, недоумевая, почему же так долго не возвращается Таисия.

Оказывается, в тамбуре она вовсю общалась с каким-то приятным пареньком невысокого роста.

– Сена, познакомься, это Саша, – Таискин голос прямо таки дрожал от счастья.