Зачистка - Алексей Гравицкий

Жратва, притащенная с собой, давно кончилась. Консервы он есть больше не рискнул и полностью перешел на воду и просроченную лапшу. С оружием тоже было паршиво. Свои патроны практически кончились, трофейное оружие не радовало ни своими характеристиками, ни состоянием, ни наличием внятного боеприпаса. Сергей перетряхнул Киряевы запасы и пришел к выводу, что самый оптимальный вариант — перейти на допотопную хозяйскую трехлинейку. С ней он и принялся обходить окрестности.

Первое, на что он наткнулся, была сгнившая и посеревшая от дождя и времени деревушка. Она расположилась меньше чем в километре от Киряева логова.

Сразу подходить к домам Сергей не рискнул. Он устроился в отдалении и принялся наблюдать. Долго и терпеливо.

Сперва казалось, что деревушка мертва. Карташов хотел было уже возвращаться, когда увидел движение и услышал голоса. И задержался почти дотемна.

За деревенькой он наблюдал еще несколько дней. Люди, которых видел и слышал, были не случайны и, по всей вероятности, жили тут постоянно. Если верить наладоннику, то где-то в тех краях должно было находиться расположение «Свободы». Но тут концы с концами не сходились. По прикидкам Карташова, в деревушке было не меньше полутора и не более трех десятков человек.

На третий день, изучая местный быт, Карташов узрел такое, после чего всякое желание соваться в деревню отпало намертво. Было что-то около одиннадцати часов дня, когда он заприметил эту фигуру. Увидь он ее в сумерках, решил бы, что привиделось. Но в разгаре дня… Да еще и день, как назло, выдался ясным.

Фигура была мужской. Она двигалась абсолютно беззвучно по окраине деревеньки. И просвечивала насквозь, как облако дыма! Старлей потер глаза, чувствуя, что начинает сходить с ума, надеясь на то, что видение примерещилось, но не помогло. Бесплотный мужик был так же реален и так же ненормален с точки зрения здравого смысла, как и все здесь.

Призрак — а как его еще назвать? — продефилировал мимо и свернул в кусты. Карташова он, кажется, не заметил. Зато старлей разглядел его во всех подробностях до мельчайшей черты лица.

В засаде Сергей просидел еще с четверть часа, боясь выскочить и нарваться на призрак. Наконец взял себя в руки и вернулся в землянку, поставив на деревне жирный крест. Мыслей о том, где искать проводника и как возвращаться, становилось все меньше.

Новый день не принес облегчения. В выбранном направлении он уперся в стену такого дикого тумана, что поспешил назад, даже не рискнув зайти туда.

— Сайлент-Хилл какой-то, — бурчал Карташов, припоминая ужастики, смотренные еще в том возрасте, когда картонные монстры на экране вызывают страх.

Сейчас все, что происходило, происходило не в телевизоре, а с ним. Здесь и сейчас. И от этой реальности не просто пробирал натуральный страх, а паника подступала.

Сергей боялся уже, кажется, собственной тени, с опаской относился к каждому шороху, от чего злился и ненавидел этот кусок земли, огороженный кордонами, еще больше. Ходить так, как это делал Киряй, у него не получалось. На каждое движение у Карташова уходило куда больше сил, нервов и времени. Он научился взвешивать каждый чих.

Последней мыслью было попытаться добраться до базы «Долга». Там хоть и такие же сталкеры, но вроде из бывших военных. Может, хоть эти сперва поговорят, а потом стрелять начнут?

Он выбрал направление, сверился с ПДА и пошел. Но далеко уйти не получилось. Активные датчики радиации и аномалий очень скоро принялись перекрикивать друг друга, давая старлею понять, что шаг вправо, шаг влево — и адью! Привет вам, Аллах с Иеговой, как будете делить Серегу Карташова?

В который раз вернувшись в Киряеву землянку, старлей вытянулся на спальнике и вперился в потолок. Выйти отсюда самостоятельно казалось теперь непосильной задачей. То есть это было, конечно, возможно, но, зная собственную степень подготовки к хождению по Зоне отчуждения, Карташов надежд на удачный выход к кордону не питал. Соваться в места скопления сталкеров, памятуя о прошлом опыте общения с бродягами, ему тоже не улыбалось.

Оставалось блуждать, не отходя далеко от своей берлоги, и ждать, когда мимо пройдет какой-нибудь местный отморозок. Один — не пятеро, авось смогут договориться.

Но то ли удача повернулась к старшему лейтенанту филейной частью, то ли землянка Киряя находилась на краю света, а только мимо больше никто не ходил.

Шли недели. Сергей тосковал, слал начальству короткие сообщения с отчетами, страдающими избытком формализма, и принимал обратно недовольные ответы. Сперва от капитана, а в последние дни уже и лично от Хворостина.

Ситуация становилась патовой. Стреляться, чтобы сберечь честь офицера, мог бы капитан Андрюша. Сергей же себя слишком любил для этого. По этой же причине его не вдохновляла идея героического прорыва до той же базы «Долга». Смысл? Реально оценивая свои силы, он понимал, что просто не дойдет. А героически сдохнуть… Нет, это была не его судьба. Но и оставаться здесь вечно он не мог.

В момент, когда отчаяние уже схватило за горло, кто-то там наверху решил-таки сжалиться над старшим лейтенантом и послал ему капельку удачи. Только Карташов о том ещё не догадывался. Он сунул в карман выключенный ПДА, подхватил «мосинку» и покинул свое временное пристанище.

Временное! Не зря говорят, нет ничего более постоянного, чем временное. Если бы кто-то рассказал ему месяц назад о том, что он застрянет в Зоне дольше, чем на несколько дней, Сергей посмеялся бы.

Теперь вот только было не до смеха. Он привычно обогнул свое жилище, пройдя мимо «кладбища», и аккуратно со всей предельной осторожностью пошел по кругу, наращивая радиус.

Это тоже стало своего рода традицией. Каждый день он ходил по спирали, соскакивая с нее резко только в том случае, если начинали пиликать датчики. К ним Сергей стал относиться особенно трепетно. И стоило только прибору пискнуть о том, что в зоне действия может находиться аномалия, Карташов тут же менял курс. Руководствовался старлей при этом простой и весьма эффективной в его случае мыслью: не знаешь — не суйся. А насколько он на самом деле «не знает» и до какой степени бесполезны учебные фильмы, Сергей мог оценить теперь на собственной шкуре.

Он продолжал двигаться, ориентируясь на попискивания электроники. Время от времени останавливался и включал ПДА в надежде отловить на мониторе одинокую фигурку. Но карта, во всяком случае — близкий старлею ее отрезок, была безлюдна, как снега Южного полюса.

Запиликало, напоминая о повышающемся уровне радиации. Карташов тяжело вздохнул и повернул на девяносто градусов. Дозиметр притих. Старлей сделал несколько шагов в неестественной пугающей тишине, в задумчивости отвернул еще на девяносто и потопал домой.

Возле землянки притормозил и полез за наладонником, но включить, по счастью, не успел. То, наличие чего хотел вычислить при помощи электроники, оказалось видно невооруженным глазом. Мимо холмиков его «кладбища» к землянке шел крепкий мужик с седыми, как лунь, волосами и того же цвета бороденкой. По лицу и фигуре Сергей никогда не дал бы мужику больше сорока. Да и сорока не дал бы. Потому седые волосы смотрелись на нем словно прилепленные в фотошопе.

Карташов медленно опустился на корточки, сливаясь с кустами.

Седой между тем подошел ко входу в землянку. Двигался он, как кошка. Изящно, легко и довольно споро. Сразу видно, не первый день здесь гуляет. Либо дурак беззаботный, но такие так глубоко не забираются, раньше дохнут.

Интересно, он и в самом деле один? Или где-то поблизости прикрытие?

Карташов медленно приподнял «мосинку» и принялся изучать видимое пространство через глазок оптического прицела. Глазами никого, кроме седого, обнаружить не удалось. Но оставалось ощущение, будто кто-то совсем рядом следит не то за Сергеем, не то за седым сталкером, не то за обоими разом.

Старлей опустил винтовку. Возникло неодолимое желание включить ПДА и проверить, нет ли кого еще поблизости, но он переборол себя.

Незваный гость между тем уже отпер дверь и был на верхних ступеньках. Сейчас спустится вниз и останется там ждать. И дом Сергея станет для него засадой. А ломиться в темный подвал с «мосинкой» глупо. Вот была бы граната, все было бы проще.

«Ни фига подобного», — одернул себя Карташов. Ему же проводник нужен, а не повод сделать в подвале генеральную уборку. Так что граната ни к чему.

Седой спустился еще на пару ступенек. Видимо, он давно уже понял, что внутри никого нет, но продолжал вглядываться в темный провал. Осторожный.

«А я хитрый», — почувствовал вдруг выигрышность своей позиции старлей и принялся осторожно, как мог беззвучно, вылезать из кустов.

4

Мунлайт остановился и вгляделся в темный провал. Из подвала тянуло чем-то тяжелым и затхлым. Бюрера внутри судя по всему не было. Разве что он лежал там мертвый и плохо пахнущий. И хотя седой никогда не нюхал мертвых бюреров, что-то подсказывало, что пахнет чем-то другим.