Внутри убийцы - Майк Омер

в морг и прошлась по отчету о вскрытии вместе с патологоанатомом. Странгуляционная борозда на шее говорила о какой-то тонкой, крепкой и гладкой веревке, которой задушили жертву. Сзади на шее был округлый синяк, и медэксперт предположил, что веревку накинули на шею жертвы, а потом закрутили сзади, затягивая петлю. Глубокие ссадины на запястьях и лодыжках свидетельствовали, что девушку связали и она пыталась порвать путы.

После смерти тело подверглось сексуальному надругательству. Однако, по словам патологоанатома, бальзамирование должно было предотвратить повторение подобных попыток — тело становилось слишком жестким. Эксперта откровенно передернуло, когда Зои спросила об этом. Она ухитрилась вызвать приступ отвращения у человека, который зарабатывал себе на жизнь вскрытием трупов… «Поздравляем, у вас новое достижение».

Бентли подняла с кровати фотографию Моник Сильвы. Что же он все это время с ней делал?

Телефон пискнул. Зои взяла его и посмотрела на экран. Пришло сообщение от Андреа.

«Соскучилась. Чем занята?».

Она напечатала: «Читаю отчет о вскрытии».

Ответ пришел почти сразу. «Умеешь развлекаться».

За фразой шла череда смайликов: грустное лицо, мертвое лицо, два черепа, призрак и рука с пальцем вниз. Эсэмэски от Андреа заставляли Зои чувствовать себя археологом, столкнувшимся с древнеегипетской иероглификой. «Я вернусь через пару дней», — написала она.

В ответ пришла картинка с медвежонком Фоззи, кричащим в воздух. Зои вздохнула и отложила телефон. Она собиралась вернуться к документам, когда из комнаты 13 послышался звук.

Это была женщина. Она спрашивала, «а кто грязный мальчишка».

Зои взмолилась, чтобы речь шла о каком-нибудь грязном мальчике, которого та увидела в телевизоре.

Но нет, за ответом дело не стало. Грязным мальчишкой, по-видимому, был мужчина. Зои подумала, не постучать ли в стенку и не предложить ли для исправления ситуации душ.

Послышался смех. Потом возглас.

Снова заскрипела кровать.

Зои собрала все бумаги и вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Глава 22

У Тейтума было сильное подозрение, что Марвин устроил у них дома вечеринку.

— Марвин, что это за шум? — крикнул он в телефон.

Музыка, рвущаяся из телефонного динамика, заставляла держать аппарат подальше от уха.

— Что? Я тебя не слышу!

— Шум, Марвин! Что это за шум?

— Погоди.

Хлопнула дверь, и громкость музыки слегка уменьшилась.

— Извини, — сказал Марвин. — Из-за музыки я тебя не слышу.

— Что там происходит?

— Я пригласил пару друзей.

— Соседи позвонят в полицию. От этого шума голова раскалывается.

— Тейтум, я пригласил соседей. И они всем довольны.

Тейтум вздохнул.

— Там всё в порядке?

— Я думаю, твой кот злится, потому что ты бросил его одного со мной.

— Почему ты так решил?

— Помнишь коричневые туфли, которые ты оставил в спальне?

— Ага, — сказал Тейтум, у которого екнуло сердце.

— Короче, он насрал в эти туфли.

— Вот черт… Ты их выкинул?

— Я их не тронул. Закрыл дверь, чтобы вонь не разносилась. И запах мочи не так чувствуется.

Тейтум сел. Его жизнь разбирали на части.

— Какой еще запах мочи?

— Твой кот нассал в кровать. А еще он разодрал одеяло.

— Может, тебе отвезти его в приют, пока я не вернусь домой? — с тяжелым сердцем предложил Тейтум.

— Ага, я уже пытался. Тейтум, он чуть не выдрал мне глаз. У меня теперь такие руки, будто я сражался с небольшим львом.

— Ну да.

— Честно, Тейтум, этот кот опасен. Я скоро начну спать с заряженным пистолетом под подушкой.

— У тебя нет пистолета.

— Уже есть.

Тейтум пытался держать себя в руках. Орать на деда по телефону — последнее дело.

— Слушай, Веснушке просто надо немножко любви. Приласкай его, дай посидеть на коленях…

— Да я на выстрел не подпущу этого злыдня к своим коленям. Знаешь, что там рядом? Очень важная штука.

— Да, я понял мысль, но…

— Мой член, Тейтум. Там рядом мой член, — пояснил Марвин. — И я не собираюсь подпускать его к моему члену. Хватай своего серийного убийцу и возвращайся, потому что твой кот совсем отбился от рук.

— Я работаю над этим. Ты говорил с доктором Нассаром насчет таблеток?

— Пока нет, Тейтум. Он очень занятой человек.

— Позвони ему первым делом завтра утром, или богом клянусь, я…

Дверь с грохотом распахнулась, музыка сразу стала громче.

— Марвин, ты идешь? — услышал Тейтум женский голос, перекрикивающий шум. — Выпивка уже здесь!

Где-то на заднем плане послышался грохот и расстроенный женский вскрик.

— Марвин, не разнеси мой дом.

— Тейтум, это кот. Все из-за этого кота. Мне нужно идти.

И дед отключился.

Рука Тейтума дрогнула, и он чуть не выронил телефон. В следующий раз нужно будет нанять кого-нибудь присматривать за Марвином и Веснушкой. Непрерывное разрушение дома было только одной из забот. Марвину, несмотря на его поведение, было уже не семнадцать. А если у старика будет сердечный приступ? Видит бог, учитывая, сколько алкоголя он пьет и сколько «травы» курит, мысль вовсе не надуманная. Ему нужно, чтобы кто-нибудь за ним приглядывал.

Тейтуму требовалось выпить. На противоположной стороне улицы виднелся довольно симпатичный паб под названием «У Кайла».

Он засунул бумажник в карман, а пистолет спрятал в кобуру. Потом вышел из мотеля и перешел улицу к пабу. По пути смотрел по сторонам, впитывая атмосферу. Черт, ему не хватало ощущения настоящего города. Последние десять лет его домом был Лос-Анджелес. Поначалу, выросши в Викенберге, штат Аризона, городке, где знаешь почти всех в лицо, он счел Эл-Эй оглушительным и давящим. Город непрерывно атаковал все органы чувств — слишком много огней, людей, запахов, о звуках и говорить нечего. Но постепенно Эл-Эй врос в него. Тейтум начал наслаждаться ощущением постоянно вибрирующей вокруг него жизни. А потом, после одного маленького недоразумения между ним и начальством, последнего из полусотни аналогичных, он оказался в Дейле, штат Вирджиния. И вряд ли этот город назовешь местом неисчерпаемых приключений.

Чикаго — не Лос-Анджелес, но здесь Тейтум вновь чувствовал, что находится в месте, где кипит жизнь. Мимо прошла группа женщин, которые громко рассмеялись, когда одна из них послала ему воздушный поцелуй. Следом шли трое мужчин, сосредоточенно уткнувшихся в свои телефоны. Водитель такси притормозил и спросил, не нужно ли его куда подвезти. Движение. Жизнь.

Тейтум дошел до паба и открыл дверь. Его встретила песня Леонарда Коэна, и он сразу же одобрил это заведение.

— Привет.

Симпатичная рыжая официантка, на вид — только после школы, улыбнулась ему.

— С кем-то встречаетесь?

— Эмм… нет. Я сам по себе.

— У нас сегодня все занято, — извиняющимся тоном сообщила она. — Есть пара мест у стойки, но…

— У стойки — самое то, — ответил Тейтум.

Она нерешительно