Поезд жизни на колее судьбы - Александр Шельфский

– Чего? – посмотрел тот на него.

– Ничего, – он приобнял отца за плечо.

– Давно мы уже кино вместе не смотрели.

– Да, – он сказал это «да», очень растягивая, – в кино вместе ходили раньше. Было время.

– Да. И с Катькой тоже. Так возьмем, соберемся все вчетвером и пойдем. Главное было попасть. Слушай, вот такое ощущение что это было недавно, а столько уже прошло времени. И ты уже с Лизой давно. И у Кати своя жизнь.

– Да. Время летит, – он прижал плечо отца к своему, – но главное, что это осталось у нас в голове и мы можем это вспоминать, говорить об этом. Да, былого не вернуть нам. Но надо ли это? Все самые приятное, запоминающееся осталось в памяти. Да, пап?

– Конечно. Вы с Катькой самое дорогое, что есть в нашей с мамой жизни.

В этот момент перемотка закончилась. Александр встал, запустил кассету и вернулся обратно.

– Хороший фильм, что сказать, – произнес Александр, когда пошли финальные титры.

– Да. Скотт снял отличное кино, – продолжил отец.

– Вот хорошо так. Вечером, после рабочего дня, сесть посмотреть отличное кино, будь-то наше или западное. Конечно, такие фильм как раз чтобы отдохнуть, «очистить» голову. Все же кино – великая вещь. Как и музыка. Хотя футбол или хоккей тоже неплохо посмотреть вечером, тоже отдых, плюс боление за любимую команду.

– Согласен, Саша. Ой, ладно, – сказал он, вставая, когда титры закончились, – пойду ложиться, если мама будет не против принять меня к себе, – он улыбнулся. Улыбнулся и его сын.

– Давайте, – отец вышел из комнаты и уже начал диалог с мамой, а Александр стал поставил кассету на перемотку и сам пошел пока чистить зубы.

После практически трехчасового просмотра фильма, с паузой на то, чтобы сделать чай, время было уже – двадцать два часа. Отец и мать Александра постепенно собирались спать и вслед за ним, когда он уже вернулся в комнату чтобы вынуть видеокассету и поставить ее на место, пошли чистить зубы.

Все выключив, проверив и приготовив свое спальное место, Александр зашел в спальню родителей, поцеловал маму, пару раз легонько постучал по ногам отца, которые уже были под одеялом и пожелал спокойной ночи. После, зашел на кухню, выпил стакан воды, сходил в туалет и лег в свою кровать. Чуть полежав, он сам не заметил как уснул, хоть и одна рука была у него за головой.

Довольно скоро он проснулся, не чувствуя левую руку, которая и лежала за головой. Он не мог ее поднять, так сильно она затекла. Правой рукой он переложил затекшую руку на кровать. Она казалась ему неимоверно тяжелой. Когда рука лежала уже прямо, он почувствовал что сила в нее возвращается и уже через некоторое время он мог чуть шевелить пальцами, а потом уже и всей рукой. Когда окончательно рука отошла, он повернулся на бок и мгновенно заснул.

В эту ночь ему снова приснился не очень приятный сон.

В нем он был еще юношей. Они, почему-то, только с мамой были в доме отдыха на озере, где они действительно отдыхали несколько раз раньше. Они с мамой пришли на завтрак, а им говорят, что необходимо взять талоны для этого. Мама отправляет Сашу к администратору, а там ему говорят, что завтракать они могут так, а вот когда пойдут на обед, необходимо их взять. Он просит дать ему их сейчас. Женщина за стойкой отдает ему два талона на обед и Саша бежит обратно (завтрак почему-то проходил не в столовой, как обычно, а на берегу озера). Чтобы вернутся на место завтрака необходимо обогнуть по берегу часть озера. Саша решает плыть, чтобы долго не обходить, а напрямик. И тут он прыгает в воду рыбкой, заныривает и чуть проплыв под водой чувствует, что запас воздуха у него заканчивается. Он поднимается наверх, руки уже над водой, но голова по прежнему остается под водой. Даже затылок уже из воды поднялся на поверхность, но вся лицевая часть остается под водой и он не может вдохнуть воздуха. Саша чувствует что задыхается и в этот момент проснулся. Он действительно не мог вздохнуть в жизни. Как проснулся, первое что он сделал – отдышался. Правая ноздря оказалась заложенной, а левой он так лег на подушку, что не мог ей дышать.

Он лег на спину, посмотрел на часы. Было шесть тридцать утра.

«Все же защитная функция организма – это великая вещь. Но под действием алкоголя идет ее торможение и может не сработать. Что и случилось с ударником Зеппелин Бонэмом. Фу… но вот в такие ситуации действительно страшно».

Он еще полежал несколько минут, а потом встал с кровати, посидел на ней минуту-две и пошел завтракать и собираться на новые встречи.

В этот день он также как и вчера ездил на своем Opel Kadett по городам Московской области, обсуждая контракты и договариваясь о поставках товара. Домой он вернулся только к двадцати часам, поужинав (пообедать, как вчера, ему не удалось в этот раз), он лег на кровать и незаметно для себя уснул. Когда он проснулся, в комнате уже было темно, а часы на его руке показывали половину первого.

«О, черт. Отрубился. Зараза! (он легко ударил по кровати, тихо, чтобы никто не слышал) ».

Александр встал, снял с себя халат, часы, расстелил кровать и, так не почистив зубы, лег на кровать, укрылся и продолжил спать. Заснул он очень быстро.

Утром он проснулся позже обычного. Сегодняшний день был у него свободен и ему было необходимо встретить сестру на вокзале.

«Поезд прибывает в двенадцать часов тридцать шесть минут. А сейчас (он посмотрел на часы) семь тридцать утра. И у отца выходной. Все дома сегодня».

Шагов, листания страниц книги тоже не было.

«Еще спят родители».

Он лежал и думал о том как будет встречать сестру и Антуана с поезда.

«Приехала бы она лучше одна. Нет, конечно, хорошо, что она нашла свое, возможное, счастье. Но сейчас пытаться знакомиться, завязывать разговор. Новый, неизвестный мне человек. Как я это все не люблю (он зевнул и потянулся). Ладно, раз я дома с родителями, пойду омлет на всех сделаю».

Он вылез из кровати, сходил в туалет, помыл руки и умылся сам, а потом пошел на кухню готовить завтрак.

Услышав возню на кухне, мама Александра пришла туда.

– О, привет мама, – сказал он, обернувшись после того как услышал приближающиеся шаги. Он подошел к маме и поцеловал ее в щеку.