Любовь на Бродвее - Беверли Марти

— Боже мой, — прошептала она. — Боже мой…

Через сорок пять минут Джаффи была в номере гостиницы «Челси», Она подняла телефонную трубку левой рукой:

— Алло, коммутатор? Соедините меня с Бостоном, пожалуйста.

После второго гудка она услышала грубоватый голос деда.

— Дед, это я, Джаффи. Извини, что звоню так поздно. Сегодня вечером ко мне приходил человек. Тот, которого я встречала раньше и которого ненавижу. Он сказал, что работает на Винни Фальдо и что тот является владельцем компании «Ассоциация инвесторов». Он сказал также, что они прекращают финансирование, потому что спектакль не дает прибыли.

— Ну и?

— Это правда?

— Да, — сказал Дино. — Я предполагал это. Винни не один, у него есть партнеры. Но он главарь. Позавчера мне звонил мой старый друг. Он сказал, что знает о моей заинтересованности в судьбе спектакля. Парни недовольны тем, что в него вложены их деньги. Впрочем, все не так уж плохо. У тебя было два месяца, верно?

— Да, дед. Верно. Прости, что побеспокоила тебя.

Спокойной ночи.

Вот и все. Она хотела попросить его сделать что-нибудь, чтобы к ней никогда больше не посылали Анджела Томассо. Но не смогла, потому что по голосу чувствовала, как дед постарел и устал. Если бы он попытался помочь ей, то нарушил бы условия досрочного освобождения, а она не хотела причинять ему неприятности. Кроме того, она догадывалась, что вертелось у него на языке: «Ты сама выбрала этот путь, Джаффи. Я ведь предупреждал тебя. Теперь поздно плакать».

То же самое сказал и Тони, вернувшись с вечеринки. Когда они легли, Джаффи сообщила, что разговаривала с инвесторами из Бостона и что они прекращают финансирование спектакля:

— Я не удивлен. Мы с отвратительным постоянством играем в полупустых залах. От этого можно сойти с ума.

Я оценивал другие возможности.

Впервые за последние несколько часов Джаффи почувствовала себя немного лучше.

— Какие возможности, Тони? Новый спектакль? В нем будет роль для меня?

— Всему свое время, дорогая.

Через несколько минут Джаффи услышала, как: он захрапел.

Две недели спустя, оставшись одна в «Челси», Джаффи лежала, на диване, думая о своей давней прекрасной мечте, в которой публика, стоя, беспрерывно вызывала ее громкими криками и овацией. Внезапно зазвонил телефон.

— Мисс Кейн, рада, ото застала вас. Это Сесили Абрамс, секретарь Джека Фаина. Мистер Фаин хотел бы поговорить с вами.

— Привет, Джаффи, — послышался голое продюсера. — Сожалею, что спектакль сняли, но бывало и хуже.

Он все-таки продержался восемь недель. Послушай, ты могла бы встретиться со мной за чашкой кофе, скажем, минут через двадцать?

Через полчаса они сидели в кафе Шрафта на углу Пятой авеню и Четырнадцатой улицы.

— Я выбрал это место, потому что никто из наших никогда не ходит ниже Двадцать первой улицы, — пояснил Фаин. — А это секретный разговор. — Он взял ее за руку.

— Послушай, у меня к тебе личный вопрос. Насколько ты предана Тони Мортону?

Она убрала руку.

— Тони и я больше чем друзья, и вы знаете это, мистер Фаин.

— Зови меня просто Джек. Да, я в курсе. Вот почему я хотел встретиться наедине с тобой. Видишь, я выкладываю все свои карты. Речь идет о том, что Мортон пытается создать новый спектакль, в котором главная роль отводится тебе, а он будет режиссером.

Джаффи кивнула:

— Я знаю.

— Хорошо. Но возможно, ты не знаешь, что у него на уме.

— Пьеса, которую навязывает Мортон, снова провалится. Это ужасная история. Тяжелая, мрачная, гнетущая. Сейчас не время для мрачных спектаклей, после нескольких тяжелых лет, которые всем пришлось пережить. Сейчас время комедий, таких, как «Рожденная вчера». Ты видела ее, Джаффи.

— Да. Она мне очень нравится. Джуди Холидэй изумительна. Но Тони… Он опытный режиссер, мистер Фаин. Вы знаете, что он может сделать хороший спектакль даже из плохой пьесы.

— Его опыт годится в Англии, но не здесь. Если он такой хороший специалист по выбору репертуара, то как же случилось, что «Чудо» провалилось?

— Спектакль не провалился. Он шел восемь недель.

— Только благодаря новым поступлениям денег — Боже, сохрани нас — из Бостона. Никогда не думал, что какие-то умники разбираются в моем деле лучше меня.

У них есть деньги, которые они готовы выбросить на ветер. Но это так, между прочим. Джаффи, у меня есть пьеса, которая готовится к постановке. Называется «Далила». Ничего библейского. Далила — девушка из Теннесси, которая приезжает в Нью-Йорк и попадает в «кошкин» дом. — Он сделал паузу. Ты знаешь, что такое «кошкин» дом?

Джаффи кивнула.

— Хорошо. Так случилось, что вся ее деревенская семья приезжает жить к ней, но никто, конечно, не знает, в какое место она попала. Они думают, что это школа для девушек. Тем временем Далила воображает, что один из ее клиентов — президент Соединенных Штатов. Это очень смешная пьеса. Почему ты не смеешься, Джаффи?

— Это фарс?

— Да, старомодный фарс с прекрасным сценарием, смешными сценами и потрясающими диалогами. И Далила все время на сцене, почти каждую минуту. Эту роль чертовски трудно играть, поэтому режиссер не хочет даже слушать о новеньких, неизвестных актрисах, что, по-моему, весьма кстати. Нужна не только красивая девушка, какой должна быть Далила, но и такая, которая могла бы с юмором передать деревенский акцент. Он хочет попробовать Китти Карлисл или, может быть, Нанетт Фабрей. Но так как без меня ему не поставить спектакль, он согласился прослушать предлагаемую мной актрису. Что ты об этом думаешь, Джаффи?

— Вы не стали говорить об этом с Тони, не так ли?

Фаин отодвинул пустую кофейную чашку и покачал головой;

— Нет. Кажется, я дал понять, что для Тони Мортона в этом спектакле ничего нет. Режиссер — Джон Дьюкесн. Мортон хочет держать тебя при себе. Я не имею в виду в личном плане. Это касается только вас двоих и ни в коем случае не мое дело. Но он хочет, Джаффи, чтобы ты всегда была при нем в профессиональном смысле. Тони, как и я, прекрасно понимает, какой великой актрисой ты можешь стать. Однако этого не случится, если он по-прежнему будет обрекать тебя на провалы.

Джаффи ничего не ответила, не в силах найти нужные слова. Ее самоуверенность куда-то пропала. Она пощупала пальцами левой руки ладонь правой. На ней остались чуть заметные шрамы — числа, которые вырезал Анджел.

Фаин встал:

— О'кей, ты довольно долго молчишь. Полагаю, мое предложение не вызвало у тебя энтузиазма, а без этого дело не пойдет. Если ты изменишь свое решение, Джаффи, то знаешь, где меня найти.

Джаффи прошла пешком всю дорогу до Шестой авеню. Заведение было больше похоже на магазин, чем на ресторан, но они с Тони здесь часто ели в промежутке между поздним ленчем и ранним обедом, перед тем как пойти в театр.