Галактический патруль - Юрий Гаврилович Тупицын

не обременял мелочной опекой, ограничиваясь лишь либо самыми общими советами, либо конкретными рекомендациями по конкретным делам. Конечно, характер их взаимоотношений определялся еще и тем, что в их общее дело Верба вложил почти втрое больше денег, нежели сам Семен Бокий, понемногу и вполне сознательно уходивший в тень своего энергичного партнера - на хорошо обеспеченный покой.

- Неровно работаешь, - выговаривал Семен Григорьевич своему ученику, который учеником себя давно уже не считал и прислушивался к советам своего учителя лишь постольку, поскольку они соответствовали его собственной стратегии ведения дел. - То мелочишься, то хватаешься за такие крупные куски, которые тебе пока не по зубам.

- Но ведь откусываю! - ухмылялся Верба.

- Не откусывал бы, так я и говорить бы с тобой не стал. Но ведь и тебя кусают! Да еще как. Помнишь, какой урок Гольберг тебе преподал?

- Кто не рискует, тот не выигрывает, Семен Григорьевич.

- Риск риску рознь. - Старик пожевал губами. - А хуже всего, Витя, что ты уже после того, как по рукам ударили, норовишь контрагента обмухлевать.

- Не каждого, Семен Григорьевич, я с разбором.

- Если без разбора, ты бы либо в земле уже лежал, либо в тюряге сидел. - Старик вздохнул. - Тебе кое-что прощают, потому что я за тобой стою.

Верба молча прижал руку к сердцу и, ничуть не скоморошничая, искренне поклонился.

- То-то. Ты хоть и с разбором мухлюешь, а все равно лицо теряешь, грязнишься перед деловыми людьми. Ты посмотри на Казимира. Чисто работает, сукин сын! Комар носа не подточит.

Полные щеки Вербы заалели, он недолюбливал Казимира и не терпел, когда ему тыкали в нос его именем и его делами.

- А денег у кого больше - у меня или у Казимира? - зло спросил он.

- У тебя, Витя, у тебя, - мирно ответил старик и не без ядовитости поинтересовался: - А связей у кого больше, а?

Верба вдруг рассмеялся:

- Связи - дело наживное, Семен Григорьевич. Сейчас время такое - надо рвать, рвать и рвать! Рвать у своих и у чужих, у сильных и у слабых, чисто и грязно, по мелочи и по-крупному. Рвать, пока позволено, время сейчас такое. Долго тянуться все это не может - рвать будет нечего. Тогда и накинут узду на деловых людей. - Верба ухмыльнулся. - Ну и начнем работать по-новому в соответствии с накопленными капиталами. Почистимся, отмоемся, престижные связи купим уже по дешевке. Вот моя линия, Семен Григорьевич. А пока - обмани своего ближнего, не забудь и дальнего, ибо дальний приблизится к тебе, обманет и восторжествует.

Бокий захихикал, в словах Вербы была своя правда и своя чуткость к моменту делового времени.

- Смотри, Витя, - сказал он, отсмеявшись и поджимая губы. - У тебя своя голова на плечах. Замечаю только, промахиваться ты стал почаще, чем поначалу, возгордился, видать. Осмотрись, Витя, подумай.

Разглядывая теперь раскрытый портсигар с подмоченными сигаретами, Верба подумал, что, пожалуй, старик Бокий прав. Промахиваться он стал почаще, чем прежде, видно, времена потихоньку меняются, а он прет себе прежней дорожкой. Действительно, пора осмотреться и внести коррективы в деловую стратегию. А каков гусь этот Ник! Наверное, и тут Семен Григорьевич прав - высокого полета птица, агент экстра-класса, а стало быть, представитель серьезных людей, на которых он по найму работает. Обижать его не следует, но поговорить с ним теперь с глазу на глаз и вовсе необходимо. Лучше, конечно, не со свободным, а со стреноженным, но стреножить такого аса куда как нелегко. Шлепнут его вгорячах, и тогда серьезные люди, нанявшие этого агента, начнут серьезную разборку. Верба поежился от этой мысли и решил, что на такой риск идти нельзя. Никак нельзя! И вообще, как смотреть на подмену портсигара с настоящими алмазами на эту вот мокрятину, что лежит сейчас перед ним?

Верба глубоко задумался, потирая ладонью под полураспахнутым халатом свою жирную безволосую грудь. Один раз он промахнулся, второго промаха быть не должно… Если оценивать Ника по самому большому счету, а для этого есть основания, то хочешь не хочешь, а приходится допустить, что даже при беглом осмотре денег в кабине туалета он сумел распознать в них фальшивки. Ну и решил показать и свой уровень профессионализма и свой характер: вы меня попытались купить, так я куплю вас. Не качать же ему в туалете права! Да еще перед Игорем, который не тянет, конечно, на дельца-хозяина, который затеял обман. Не мог он не видеть, само собой, и того, что Игорек не один, а с прикрытием. На скандал в такой обстановке только дурак пойдет, а этот агент, новоявленный Джеймс Бонд хренов, не дурак. Ой не дурак! Вот он и наказал Игорька, заранее ведь все, гад, предусмотрел. Впрочем, почему Игоря? Он его, Вербу, наказал! Ладно, все это в прошлом, надо думать, что делать сейчас. Выйдет Ник еще раз на контакты с Игорьком по своей воле? Может выйти, потому что ему крупный покупатель нужен, а найти такого нелегко. А может и не выйти, потому что с ходу нарвался на жульничество. Хотя кто конкретно жульничал, ему, конечно, неизвестно - может быть, сам Игорь решил рискнуть, может быть, глава фирмы, а может быть, и кто-то третий, через которого деньги пришли. В общем, фифти-фифти - может выйти, а может и не выйти. Значит, надо активно искать этого Ника, искать как можно быстрее, пока он не вышел на другого покупателя, который, само собой, и крышу ему даст, и прикрытием обеспечит. Где же его искать? Гостиница, естественно, - пустой номер, туда он не вернется, вещички он оставил пустяковые, для приманки, ничего ценного. Машина? Таких «Волг» потрепанных в Москве хоть пруд пруди. Где же искать этого сукиного сына?

И тут Вербу в награду за его мысленные усилия осенило: искать Ника надо по его интересу. Не по главному, какой деловой человек станет делиться с другими, что собирается приобрести крупную партию алмазов неизвестного происхождения? По побочному интересу, в котором в общем-то никакого секрета нет. А побочный интерес - это семейство скрипача Когана, который гастролирует сейчас в Аргентине, это его дочери, его городская квартира, его дача. Коган - скрипач известный, хорошо зарабатывает, связи имеет широкие, в том числе и в деловом мире. Евреи - народ пронырливый, вряд ли Коган благоденствует скрипочкой единой, хороший гешефт он не упустит. Скорее всего, хранятся у Когана какие-то ценности или раритеты, на которые этот козел Ник положил глаз. Ценности, раритеты, коллекции… Что-то такое маячило