Имя для ведьмы - Надежда Первухина

— В том-то все и дело, что вызвала она меня по правилам, вроде как на соревнование мастеров, а на деле просто собирается убить. Ей почему-то это нужно. Ей или кому-то, кто стоит за ней… Кто приказал ведьме Наташе подсесть ко мне на шабаше, поссориться и…

— Уничтожить? — Баба Катя откусила кусочек кренделя со звуком, напоминающим щелчок взводимого курка. — Это многое объясняет, хотя сейчас мы не сможем докопаться до того, кто все это затеял.

— Мне это и не нужно. Я хочу только одолеть эту московскую ведьму. Я, может, и убивать ее не буду. Хотя…

— Ну-ну, не темни, давай все до конца.

— Она мне руки связала, баб Кать. Я только не знаю, как ей удалось узнать… В общем, она отправила в катастрофу моего… дорогого мне человека и связала его жизненную нить со своей. Я думала, что имитацией только шаманы пользуются в диких племенах, а тут она. С нею ничего нельзя сделать! Если я ударю эту тварь, синяк появится и у Авдея… А если, допустим, убью…

— Ты мне-то не объясняй учебник магии для первого класса.

— Мне нужна Сила, баба Катя. Настоящая. Та, о которой мы говорили в прошлый раз. Тогда я смогу победить Наташу и освободить Авдея.

Гадалка отставила чашку и остро глянула мне в глаза.

— Ты реши для себя, доча, что тебе важнее — победить или спасти. От этого и Силу ты получишь соответственную. И потом… Ты это всерьез решила?

— Да.

— Пройти Обряд Тринадцати?!

— Да.

Мне показалось, что во взгляде гадалки промелькнуло сострадание. Нет, это вряд ли. Людям ее специальности сострадание так же чуждо, как коронерам.

И правильно. Не надо меня жалеть. Я этогo нe заслуживаю.

Только не надо меня спрашивать о том…

— А ты уверена, что Авдей стоит твоей жертвы?

— Это не жертва.

Гадалка тихо засмеялась.

— Ну, для некоторых это было бы просто удовольствием, но я же знаю тебя и твой характер. В прошлый раз, едва я упомянула об Обряде Тринадцати, ты кривила губы как брезгливая девственница.

— Я и сейчас их кривлю, только внутри. Ну, что мне делать, если именно так я наконец буду сильной?

— Логично. Тогда еще один вопрос: а если он когда-нибудь узнает об этом?

Я встала и начала расхаживать по комнате, чтобы успокоиться.

— Не думаю, что ему удастся об этом узнать. Я не проболтаюсь. Да и к чему ему такое знание? Посвящать любимого человека в то, что ты ведьма… Нет, это не входит в мои планы! Ну а если кто-нибудь поставит его в известность… Я же буду сильная ведьма и смогу показать, на что способна!

Я встала посреди комнаты. Вокруг устало дышала ночь.

— Все это ерунда, — сказала я. — Самое главное, чтобы он, Авдей, остался жив. И знаешь, баба Катя, я готова пройти этот Обряд, даже зная, что любимый никогда не будет со мной.

— Благородно, — оценила гадалка. — Садись. Смотри и слушай.

Ночь перестала дышать. Она, затаив дыхание, вместе со мной внимала чудовищным подробностям древнего Обряда Тринадцати.

— Предупреждаю: я лично так и не решилась пройти его, поэтому передаю тебе все не с собственных впечатлений, а со слов моей иствикской наставницы. Запомни главное: если ты начнешь свершать чары, остановить проведение этого Обряда будет нельзя. Пока не кончит Тринадцатый, ты не получишь должную Силу. Надо вытерпеть все. Иначе насмарку пойдут труды.

— Это понятно, — усмехнулась я. — Да… Забавное мне предстоит мероприятие!

— Тебе еще повезло, что ночь Становления Звезды очень скоро. Это, наверное, судьба… Может, все на самом деле и не так страшно, — решила напоследок меня утешить гадалка. — Зато потом… Ты — ведьма с Истинной Силой, могущественная и непобедимая.

— А гарантию они дают? — решила пошутить я.

— Может, еще и гарантийный талон на предъявителя? Чтоб было куда с рекламацией обратиться?!

Я распрощалась с бабой Катей незадолго до рассвета. Напоследок она провела меня в чулан, где ни один паук не смел даже и помыслить о создании паутины, а мыши строем ходили в мышеловку. Здесь она сняла с полки небольшую деревянную шкатулку, изукрашенную затейливой резьбой.

— Возьми, — сказала гадалка. — Мне не довелось этим воспользоваться. Это пригодится тебе при прохождении Обряда Тринадцати. Открой.

Я открыла шкатулку, ожидая увидеть что-то вроде сушеного нетопыря или костлявой руки мертвеца, но внутри был обычный аптечный пузырек с какой-то темной жидкостью и розовая пластмассовая баночка вроде тех, в которых продается крем «Утренняя роза».

Я вопросительно глянула на гадалку.

— Когда сотворишь полагающиеся чары призывания Тринадцати, натрись мазью из коробочки и выпей содержимое пузырька. Говорят, это притупляет чувства, и ты не особенно обращаешь внимание на то, что с тобой делают. А потом просыпаешься прекрасной и могучей и ничегошеньки не помнишь.

— Наркотик?

— Не совсем. К обычным наркотикам он отношения не имеет.

— Благодарю.

Я так и ушла от гадалки, сжимая шкатулку в обеих руках. Шла навстречу рассвету, который меня не радовал. Город просыпался, зевал и рассеянно улыбался грядущим проблемам. И только я думала о том, что после получения Силы от тринадцати пользовавшихся моим телом мужчин я сожгу свою кровать. А возможно, и научусь менять кожу.

Знаете, с чего начинается самый запоминающийся рабочий день? С подачи начальнику заявления об увольнении.

— Вика, почему? — удивилась директриса.

— По собственному желанию, — терпеливо пояснила я. — Там указано.

— Нет, все понятно. Но… вроде бы ты не собиралась. Нашла более престижную работу?

Хм… Если рассказать начальнице о том, что по полнолуниям я так или иначе буду продолжать здесь свою деятельность в обществе самой разнообразной нечисти, боюсь, она решит, что я права, собираясь уволиться, и кроме того посоветует обратиться к психиатру. Но то, что ночная работа куда престижнее и интереснее, это факт, который нет смысла скрывать.

— Да, пожалуй… — отвечаю я, скромно пожав плечами.

— Ну-ну, — поджимает губы Полина Семеновна. — Жаль, конечно, ты ведь хороший специалист.

О, еще бы! Особенно когда составляю рекомендательный библиографический обзор литературы для вампиров под названием «Гробы судьбы».

Директриса подписывает заявление, и я ошущаю некоторую неприкаянность. Неужели я, женщина, отдававшая работе весь свой пыл, вот так легко от нее отказалась? Ведь днем я работала вовсе не из-за денег. Просто хотелось видеть рядом интеллигентные человеческие лица, а не оскаленные клыки и налитые кровью глаза. Нравилось рассуждать на тему большой литературы, спорить по поводу очередной книжной новинки, хвалить чьи-то свежеприобретенные туфли или губную помаду…