Возвращение призраков - Джеймс Херберт

Самая глубокая рана пересекала его тощий — Манс всегда был худым, — но вздувшийся живот, хотя раны на истерзанных руках и бедрах компенсировали ее глубину своим количеством. Внимание Рут опять привлек его омертвевший взгляд, завораживающий ее, и к еще большему ужасу девушка заметила, что рот с поблескивающими краями улыбается ей. Голова Манса снова склонилась, словно он смотрел на свое обезображенное тело, и проследив за его взглядом, она поняла, что означает этот взгляд. Руки мертвеца двинулись к паху в жуткой пародии на те давние времена, когда Рут была ребенком и они вместе играли в те тайные игры; пальцы указали на рану, которая была действительно глубже всех остальных.

Рут вдруг поняла, как Манс изуродовал себя, как он закончил свою несчастную и мучительную жизнь. Она увидела густой комок черной крови, сочащейся из рваной дыры в том месте, где раньше были половые органы.

12

Грейс Локвуд еще раз постучала в раскрашенную желтую дверь, в то время как Эш стоял на дорожке и смотрел на ряд маленьких садиков. Все садики были аккуратны, а два по краям особенно ухожены; тот, в котором стоял Эш, начал проявлять признаки заброшенности, в нем начали пробиваться сорняки, а некоторые цветы явно нуждались в прополке. Покосившись на окошко над входной дверью, Эш задумался, почему оно сегодня уже привлекло его внимание.

После третьего стука дверь на несколько дюймов приоткрылась, и из темноты выглянула опухшая физиономия.

— Привет, Эллен, — услышал Эш голос Грейс. — Это я, Грейс Локвуд. Последнее время вас совсем не видно.

Щель сузилась, и на мгновение Эшу показалось, что Эллен Преддл сейчас захлопнет дверь, но потом женщина выглянула для более внимательного осмотра.

— Всего несколько дней назад я виделась с викарием. — Это прозвучало почти как довод защиты.

— Я знаю, Эллен, — успокоила ее Грейс. — Это преподобный Локвуд и послал меня к, вам.

— Ты его дочь, да? — послышалось после некоторого колебания.

— Ну да, Эллен. Вы же знаете меня, мы много раз говорили с вами.

— Я знала тебя, когда ты была маленькой. И знала твою мать. Это была добрая женщина.

— Мне можно войти?

— Нет.

Категоричность ответа удивила Грейс, и прежде чем совершить вторую попытку, она оглянулась на Эша.

— Мы пришли помочь, Эллен. Может быть, вы передумаете?

— Чем вы можете помочь? — резко возразила Эллен Преддл. — Никто из вас не понимает, что происходит. Вам не понять.

Грейс шагнула в сторону и представила исследователя:

— Эллен, это Дэвид Эш. Уверяю вас, он разбирается в таких вещах.

— Разбирается? В чем?

Эш не понял, почему грубость женщины перешла в нервозность. Он подошел и тихонько коснулся двери.

— Миссис Преддл, я из Института экстрасенсорики. Преподобный Локвуд связался с нами, чтобы выяснить, не сможем ли мы разобраться, что у вас тут происходит. — Ему показалось нецелесообразным уточнять, что фактически с Институтом связывалась дочь викария, — упоминание о том, что сам викарий не одобряет этого, могло причинить массу вреда.

— Он говорил, что никому не скажет, говорил, что это останется между нами. — В голосе женщины не было возмущения, только отчаяние. — Он обещал.

— Да, я знаю, но недавно в Слите произошло кое-что еще. И о вас он никому не говорил. Викарий уважает ваши желания, миссис Преддл.

— Кажется, мисс Локвуд вполне в курсе всего.

— После визита отца к вам я настояла, чтобы он все мне рассказал, — быстро вмешалась Грейс. — Он был в очень возбужденном состоянии. Послушайте, может быть, мы зайдем и поговорим Просто поговорим, ничего больше. И если вы захотите, чтобы мы ушли, мы уйдем. Мистер Эш... он ученый, изучает подобные явления и постарается понять, что происходит. И возможно, сможет объяснить нам причины.

Дверь открылась пошире, и женщина вышла на свет. Эш заметил, что Грейс вздрогнула.

Глаза Эллен Преддл как-то странно, отчужденно, смотрели на них, словно ее мысли витали где-то вдали и лишь отчасти улавливали настоящее. Вокруг глаз виднелись тени, как те пятна усталости, что прогнали краски с лица молодой девушки в «Черном Кабане». Под глазами, у женщины образовались мешки, несомненно от слез и утомления, и на виске под тонкой кожей заметно пульсировала жилка. Пряди черных с проседью волос неряшливо сбились на широкий лоб, а руки, казалось, не могли ни на мгновение успокоиться: они хватались за одежду, прикасались к лицу, постоянно сжимали одна другую. Эш заключил, что Эллен Преддл выглядит так, будто ее посещают призраки.

Она прямо, посмотрела на него.

— Вы можете помочь моему Саймону? — умоляющим тоном спросила она, и волнение в ее голосе так же потрясало, как и ее внешность.

— Вы имеете в виду вашего сына? — ответил Эш как можно мягче, словно в ее вопросе не было ничего странного. — Думаю, я смогу помочь вам обоим, если вы разрешите мне.

Ему было неловко за свою уверенность, поскольку в его функции входило только объяснять, опровергать или подтверждать; он не был специалистом по изгнанию бесов или утешителем. Однако в данных обстоятельствах доля притворства могла помочь наладить отношения с этой женщиной.

Сомнение придало ее отрешенному взгляду хоть какое-то выражение, и Грейс быстро подхватила:

— Мой отец и я уверены, что мистер Эш сможет выяснить причину происходящего, Эллен, а разобравшись в причинах, он, вероятно, сможет положить этому конец.

Эш посмотрел на нее с еле скрываемым удивлением, и Грейс ответила легкой извиняющейся улыбкой.

Эллен Преддл ничего не заметила, потому что закрыла лицо руками:

— Положить конец? — проговорила она с тихим стоном. — Вы действительно можете? Саймон наконец обретет покой?

— Давайте, войдем, — ласково сказала Грейс, двинувшись вперед.

Осиротевшая женщина уронила руки вниз и повернулась, чтобы войти в комнату, она не приглашала остальных, но и не отказывалась впустить.

Эш прошел вслед за Грейс и осмотрел помещение. Маленький коттедж с террасой, куда они вошли, был довольно тесным, но выглядел вполне уютно со своей старой мебелью и яркими занавесками. Справа была дверь, через которую виднелась маленькая кухонька, а прямо перед входной дверью располагалась лестница. Кресло с цветастой обивкой было повернуто к камину, а почти всю вторую половину комнаты занимали стол и стулья. На каминной полке стояло несколько украшений, но была лишь одна фотография в рамке — портрет мальчика с большими темными глазами и копной непослушных волос, закрывавших лоб. Мальчик улыбался, но Эшу показалось, что в его глазах застыло горе.

Эллен Преддл, сгорбив плечи и теребя руки, стояла по середине комнаты; Грейс провела ее к креслу.