Охотники за скальпами - Томас Рид

Через несколько минут на одной далекой скалистой глыбе сверкнул при свете молнии какой-то красный предмет; ни у кого из охотников не оставалось сомнения, что это был раскрашенный лоб индейца. Но расстояние, отделявшее их от разведчика, было слишком велико, чтобы ружейный выстрел мог попасть в него, и они продолжали молча, не шевелясь, наблюдать за ним.

Вскоре показался другой, за ним третий, и наконец целая толпа темных фигур показалась, перескакивая со скалы на скалу.

Преследователи сошли с коней, по крайней мере передовой отряд их, и приближались пешком. Но, несмотря на остроту своего зрения, они не могли выследить хорошо укрытых охотников, и было заметно даже, что у них шевельнулось сомнение, не ушли ли они дальше.

Через несколько минут бывшие в первых рядах достигли самой узкой части ущелья. Там лежала круглая, гладко отшлифованная водой каменная глыба, способная служить достаточным прикрытием для разведчика; один из навахо и намеревался воспользоваться им для этой цели: он поместился за ним и потом медленно поднял голову.

Но едва только показался его лоб, грянуло полдесятка выстрелов, и голова исчезла; в следующее мгновение можно было заметить, так тяжело шлепнулось коричневое тело в плеснувшую воду; очевидно, свинцовые посланцы хорошо сделали свое дело.

Теперь индейцы узнали, хотя и ценой потери одного из своих воинов, о присутствии и о позиции бледнолицых. Казалось, они намерены пока удовольствоваться этим, потому что вслед за тем передовой отряд безмолвно вернулся к своему главному отряду.

За несколько минут перед тем дождь немного ослабел; только благодаря этому охотники и получили возможность выстрелить в навахо, и стрелявшие поспешили воспользоваться промежутком, чтобы вновь зарядить свои ружья. Но вслед за тем дождь снова пошел такой частой пеленой, что стоявшим на коленях в ожидании близкого неприятеля охотникам ничего не видно было до самого конца ущелья.

Прошло много времени, прежде чем индейцы снова дали знать о себе; но охотники знали, что неприятель занят обсуждением плана дальнейшего наступления. Очевидно было, однако, что нападение должно было решиться только по такому плану: индейцы воспользуются дождем, доставляющим им наилучшее прикрытие, чтобы проникнуть в ущелье и там ринуться на врага, вступив с ним врукопашную.

Ясно было, что при таком способе атаки охотники, если только им удастся выждать момент, должны были устроить, с помощью общего залпа, настоящую кровавую бойню в рядах индейцев при такой близости расстояния; по-видимому, это-то и пугало и останавливало их.

Почти целый час ежились охотники под потоками дождя, заботясь только о том, чтобы не промокло оружие.

Вода начала струиться нитевидными полосками и просачиваться в щели скал, на что старый Рубэ смотрел с удовлетворением, как на добрый признак; товарищи же посылали проклятия индейцам, которых они так нетерпеливо ждали и которые все еще не показывались.

- Не вздумали ли они обойти стороной? - высказал свое предположение один из них.

- Глупая голова! - возразил другой. - За кого ты их принимаешь, чтобы они могли подумать, что мы застрянем в этой дыре на целых два дня специально для того, чтоб им было удобней истребить нас с двух сторон!

- Нет, они просто хотят дождаться ночи, - высказался третий, - и тогда только нападут.

- Ну, пусть-ка дожидаются! - проворчал Рубэ. - Получаса вполне достаточно, если будет продолжаться такой ливень. Вот вы увидите, что будет... Уж положитесь на меня - или старый моряк совсем разучился гадать по погоде!

- Тише, тише! - зашептало разом несколько голосов. - Идут... идут!

Глаза всех были прикованы к входу. Множество темных фигур показалось в нем и быстро заполнило речное русло. Это были индейцы, но не пешком, а верхами. Охотники догадались, что они решились на атаку. Движения индейцев подтвердили это, потому что они выехали на косу, на противоположной стороне которой белые оберегали дорогу на сушу, - и выстроились в ряды для атаки.

- Смотрите в оба, ребята! - воскликнул Рубэ. - Теперь они приступают к делу серьезно. Угостите-ка их на славу свинцом, слышите?

- Не раньше, чем я прикажу! - с жаром воскликнул Сегэн. - Подождите, пока они подойдут на пятьдесят шагов, тогда мы можем положиться на свой выстрел, несмотря на дождь.

Только успел Сегэн произнести последние слова, как грянул одновременный, оглушительный, страшный крик сотни голосов, какой-то дикий рев, от которого Галлер, до сих пор еще не слышавший его, задрожал с головы до ног.

Это был военный клич навахо.

Когда эти угрожающие звуки пронеслись по ущелью, в ответ им раздался громкий крик "ура!" со стороны охотников и дикий громкий возглас их союзников делаваров и шауни. Затем началась атака в галоп, несмотря на неровную, каменистую почву.

Индейцы приближаются... вот они уже на расстоянии ста шагов... вот остается восемьдесят... шестьдесят...

- Пли! - раздается энергичное слово команды.

Страшный треск прорезал воздух и громом прокатился по ущелью. И когда рассеялся дым, на косе можно было различить кучу мечущихся в предсмертных судорогах тел людей и лошадей, а последние фигуры бежавших индейцев исчезли за входом в ущелье.

Град стрел, выпущенных индейцами, убил только одного охотника и еще двух тяжело ранил.

Некогда было оказывать помощь раненым, так как самый опасный момент наступал только теперь. Заряды были выпущены, а вновь зарядить ружья было немыслимо при этом чудовищном ливне, если бы даже индейцы дали им время для этого.

Сэген предвидел это и потому, не теряя ни мгновения, выхватил из-за пояса свои пистолеты и ринулся вперед, скомандовав и другим, у кого они были, последовать его примеру. Половина отряда последовала за своим предводителем, и все направились вброд к самому краю входа, остановившись здесь в ожидании новой атаки.

Она, наверное, не заставит себя ждать, потому что раздраженные неудачей до последней крайности индейцы готовы будут истребить бледнолицых, чего бы это им ни стоило, хотя бы самой дорогой ценой.

Снова охотники услышали дикий боевой клич, и, когда он смолк, дикари поскакали галопом, по четыре человека в ряд, ко входу.

- Пора! - крикнул Сегэн. - Дружно! Ура!

Почти в один и тот же миг раздался треск пятидесяти пистолетных выстрелов. Первые четыре лошади и еще несколько во втором и третьем ряду поднялись на дыбы и, забившись и закружившись, упали навзничь. Куча барахтавшихся тел образовала плотную массу, закупорившую вход для задних рядов.

Некоторые подъезжали, правда, до самой кучи упавших тел, но лошади вздымались и спотыкались, опрокидывались навзничь, так что только увеличивали собой и своими злополучными всадниками беспорядочную и непроходимую кучу. Те же, которым удавалось перескочить через нее, подвигались волей-неволей все больше вперед, потому что назад двигаться было некуда, и с отвагой отчаяния бросились на охотников. При этом индейцы действовали преимущественно своими ужасными копьями, а охотники могли отвечать только ударами прикладов, ножей и томагавков.

Река вздулась и пенилась у скал: нагроможденные в самом узком месте тела образовали своего рода плотину, через которую, бушуя, рвалась вода. Сами бойцы стояли почти по колено в воде, а вода все прибывала. Вдобавок гром грохотал над самыми их головами, и молнии сверкали в их лица, как будто стихии также стремились погубить их.

Наконец вода хлынула с такой страшной силой, что смыла всю плотину из человеческих и лошадиных тел и, как пучок соломы, понесла ее из теснины, в которой она застряла.

О, Боже, задние ряды теснятся, врываясь в освободившийся вход, а оружие ни у кого не заряжено!

В это мгновение в ушах охотников раздался новый звук. Это не был ни крик людей, ни треск оружия, ни грохот грома - это был глухой шум воды.

Охотники расслышали за собой чей-то предостерегающий крик, чей-то голос хрипло вопил:

- Ради всего святого, на берег! Скорей на берег!

Галлер обернулся и увидел, что спутники его с испуганными и предостерегающими возгласами устремились вброд на косу, а оставшийся там отряд с двумя ранеными перебрался уже на более возвышенное место. В то же мгновение ему бросился в глаза какой-то всплывший на поверхность предмет.

Менее чем в двухстах шагах от того места, где он стоял, показалась какая-то бурая плавучая масса, против самого входа в каньон. Это были потоки воды, несущие на своем пенящемся хребте стволы деревьев и кустарников. Картина эта напоминала бушующий вольный поток, вдруг сорвавший шлюзы огромной плотины.

Галлер все еще смотрел, не трогаясь с места, как вдруг что-то с громовым грохотом ударилось о портал каньона, затем отхлынуло и, вздувшись до высоты футов в двадцать, кипя и бурля, хлынуло в отверстие.

Галлер слышал страшный крик индейцев, видел, как лошади повернулись и бежали, и тогда только бросился к своим, на берег, бывший, к счастью, недалеко. Но перед ним кружились вздувшиеся ручьи, как бы передовой отряд бушующего потока; брести было так трудно, а вода достигала ему уже до пояса... Но прилив отчаянной энергии помог ему добраться до безопасного места.