Молчание Апостола - Анонимный автор

– Но что это? – дуче держал в руке свиток.

– Какая-то карта и какие-то священные тексты первого века, Бенито. Первого!

Муссолини уважительно закивал.

– Скажи им, – папе, кардиналу Пачелли, всем, кто там у руля, – что мы протягиваем руку дружбы. Но скажи красиво, как ты умеешь. И потеатральнее.

Дуче нахмурился. Он не любил, когда ему намекали на излишнюю театральность его манер.

– Bene[51], Эрман. Но не сегодня?..

– Ну, уж настолько-то я тебя не тороплю. Но постарайся и не тянуть. За пару недель, я думаю, управишься?

– Si.

– Прекрасно. – Геринг откинулся на спинку античного кресла, вытирая пот. Это не от жары, подумал Муссолини. Его «другу Эрману» явно пора уколоться. И это хорошо, потому что «военные разговоры» – а дуче знал, что Геринг будет просить направить под Сталинград еще несколько итальянских дивизий – не будут долгими. Эрман уже грезит о вожделенной дозе морфина. Тем лучше. Когда человек очень спешит, с ним легче торговаться.

– О, Бенито, – встрепенулся вдруг Геринг, – ты же мне еще не сказал: как тебе это?

Он поднял кисти рук вверх – ладонями к себе, камнями перстней к дуче.

– Это есть чудо, – Муссолини нимало не кривил душой. И камни были огромными, и работа была старинной и абсолютно уникальной.

– Мое утешение в эти мрачные дни, – вполне серьезно произнес Геринг. – Н-да.

Он помолчал и снова наклонился вперед.

– Ну, а теперь…

Из дневников графа Чиано:

4 февраля 1942 года. Геринг уезжает из Рима. Мы с ним пообедали в отеле «Эксцельсиор», и во время всего обеда он только и делал, что говорил о своих драгоценностях. И в самом деле, на его пальцах были камни редкостной красоты. Он сказал, что купил их относительно недорого в Голландии, после того, как в Германии реквизировали все драгоценности…

…Один из его старших офицеров вчера вечером сказал: «У него две страсти в жизни – предметы искусства и война». И то, и другое – дорогостоящие увлечения.

Глава 14

Огибая Гринвич Маркет, они повернули направо с Нельсон Роуд, оказавшись в какой-то сотне ярдов от сухого дока, в котором стояла «Катти Сарк». Эли ахнула.

– Хороша? – поинтересовался Артур.

– Она просто великолепна! – отозвалась Эли.

– А теперь представь ее с поднятыми парусами в открытом море, – мечтательно произнес МакГрегор. – Рассекающей волны и словно летящей над ними…

– На паркинг, сэр? – спросил Джеймс.

– Конечно. Мы же не знаем, сколько времени там пробудем.

Поставив «Роллс-Ройс» на платную стоянку, Артур и Эли двинулись к красавцу-клиперу. Джеймс, которого Артур звал с собой, отказался, вполне разумно заметив, что кому-то надо покараулить машину, чтобы под нее не сунули какую-нибудь гадость.

– Красавица наша не очень везуча, – заметил Артур, медленно шагая к сухому доку.

– Почему? – поинтересовалась Эли.

– В мае 2007 она едва не сгорела. Пожар был серьезный. Восстанавливали ее целых пять лет. Я был на торжественном открытии обновленной Нэнни в 2012-м году. И в октябре прошлого года – снова пожар, но на сей раз меньшего масштаба. Удалось и погасить быстро, и подремонтировать там и сям. Однако для посещения публики клипер пока закрыт.

– Я полагаю, к члену Палаты лордов, виконту Кобэму, это не относится?

– Конечно, нет, – улыбнулся МакГрегор. – Равно как и к его секретарше.

Эли толкнула его локтем в бок.

– Шутки шутками, но у тебя в сумочке найдется чем писать и на чем писать?

– Безусловно.

Они подошли к трапу, у которого стоял один из смотрителей музея в форме лейтенанта-командора королевского флота. Артур, махнув волшебной корочкой, поведал смотрителю, что он, виконт Кобэм, состоит в парламентской комиссии по охране памятников истории и культуры. И ему хотелось бы убедиться в том, что «Катти Сарк» сможет вскоре – и, кстати, когда это «вскоре» наступит – снова принимать гостей.

Офицер сделал приглашающий жест рукой, и «виконт» с «секретаршей» шагнули на трап клипера. Смотритель, идя чуть позади, объяснял причины последнего пожара, уверяя высокого гостя, что повреждения были весьма незначительны.

Эли, наклонив голову к Артуру, спросила:

– И которая из этих мачт «грот»?

– Эта, – он указал рукой, – самая большая. Ведь я не ошибся, офицер?

– Так точно, сэр. Это грот-мачта.

– Может быть, вы знаете, каков диаметр ее основания? В той части, что уже над палубой?

– Секунду, сэр, – лейтенант-командор нырнул в шкафчик у правого борта и достал небольшую книжечку.

– Мисс Браун, мне бы хотелось иметь эти цифры, – давая понять Эли, что ей пора достать из сумочки записную книжку и авторучку.

Смотритель-офицер листал буклет. Артур неспешным шагом подошел к основанию грот-мачты. Что-то есть. Цифры, нанесенные несмываемым тонким маркером. Он наклонился.

– Три… – прочитал он вслух. – Девять. Еще раз девять.

– О нет, сэр, – возразил смотритель. У меня совсем другие данные…

– Я о другом, лейтенант-командор. Мисс Браун, вы записали?

– Да, – едва сдерживая смех, отозвалась Эли. – Это все?

– Думаю, да. – Артур обошел грот мачту со всех сторон. – Да, это все. С мачтой, я имею в виду.

Для приличия они еще минут пятнадцать побродили по палубе, слушая объяснения смотрителя: что горело, что удалось погасить сразу, что выгорело и подлежало ремонту. Сделав круг по кораблю, они снова оказались у трапа. Артур протянул смотрителю руку:

– Благодарю вас, командор.

– Пока лишь лейтенант-командор, – смущенно улыбаясь, ответил тот, пожимая руку МакГрегора. – Надеюсь, вы получили представление о ситуации в целом.

– Безусловно. И доложу обо всем нашей комиссии. Удачи вам.

Они сошли на берег. Оказавшись вне зоны слышимости, Эли позволила себе рассмеяться:

– Ваша фантазия, сэр, просто поражает. «Мисс Браун»… Почему не «Смит»?

– Потому что «Смит» уже был, – спокойно ответствовал Артур. – Смитом был я при втором посещении профессора Коэна.

– Вы серьезно? – Эли едва не расхохоталась.

– Абсолютно. Он представил меня своему аспиранту как «профессора Смита».

– Джеймс, – обратилась она к Робертсону, который уже открывал пассажирскую дверцу, – вы знакомы с профессором Смитом?

– По правде говоря, нет, мэм. Но с одним Смитом я однажды выходил на ринг. Не думаю, что он был профессором. Да и бойцом тот Смит был, честно говоря, слабоватым.

Когда все трое уже сидели в машине, Артур поинтересовался:

– Что ж, Джеймс, никто не пытался присобачить к днищу магнитную мину?

– Полагаю, я бы заметил это, сэр.

– Что ж, тогда… – Артур сделал паузу и скомандовал: – Аэропорт Хитроу, терминал номер один.

– Слушаюсь, сэр, – отозвался Робертсон.

МакГрегор и Эли подошли к дверям камеры хранения. Охранник-контролер спросил у них номер ячейки. Артур, заглянув в бумажку, сообщил ему номер. Контролер набрал его на компьютере и проинформировал МакГрегора, что багаж находится в ячейке уже неделю, следовательно оплата составит сорок пять фунтов: пятнадцать за первые сутки и по пять за остальные шесть. Артур сначала достал кредитку, но, задумавшись на момент, снова спрятал ее в бумажник, вынув требуемую сумму наличными купюрами. Эли едва заметно кивнула, одобряя этот вариант.

Они прошли к ячейкам, отыскав нужную.

– Набираем?

Эли продиктовала ему последовательность цифр.

– И три последних, свеженьких…

– Помню, – отозвался Артур. – Три, девять, девять.

Замок щелкнул. Дверца открылась.

– Пакет, – хором произнесли они.

Действительно, это был приличных размеров плоский предмет, завернутый в плотную светло-коричневую оберточную бумагу. Артур вытащил его.

– Весит неплохо. Фунтов под десять, я бы сказал.

– Вскроем, я думаю, дома?

– Конечно, не здесь, дорогая. Тем более, что…

– Что, Артур?

– У меня такое чувство, что за нами следят.

Они оба начали осторожно озираться, но не заметили никого и ничего подозрительного.

Выйдя к «Роллс-Ройсу», они снова осмотрелись. Сели в машину.

– Предваряя ваш вопрос, сэр, – сказал Джеймс, захлопнув за ними дверцу и садясь на водительское сиденье, – не видел никого и ничего. Группка кришнаитов и лютеранский священник. И ни черного «Смарта», ни бандитов в черном.

– Тогда домой, – скомандовал МакГрегор. – Подъедешь с Тревор Сквер, сзади.

– Разумеется, – ответил дворецкий.

Они уже сворачивали на Тревор, когда Джеймс резко ударил по тормозам и выругался. Их подрезал черный фургон с темными стеклами, подставив лимузину правый бок. С другой стороны фургона, десантировавшись, очевидно, из левой двери, выскочили четверо одетых в черное головорезов, которых МакГрегор мгновенно узнал. С ними он уже имел дело в подвале. В руках у троих из них были пистолеты с чрезмерно длинными стволами. Длинными их делали навинченные на стволы глушители. Робертсон начал сдавать назад, когда черный фургон внезапно вздыбился и двинулся в их сторону боком, сбив одного из бандитов, который оказался к нему ближе всего.