Подающая надежды (СИ) - Кира Фомина

наравне с жизнью. Вспомнить его имя было сложно, особенно, когда необходимо было поддерживать разговор со старшим, но девушка постаралась совместить две несовместимые вещи:

— Ну, Ха-ат-и! Хватит уже так печься обо мне, тут полно народу, кто-нибудь да поможет в случае чего!

«Как же его звали? Имя ещё такое вычурное было… Парест, что ли? И что он уставился?! Тёмную для меня планирует, индюшара пернатая?» — Хотелось посмотреть на этого сына директора, подойти и открыто спросить, с какими помыслами он так пристально прожигал её лицо взглядом, но сил не хватало. Он пугал. Пугал, как и все остальные в классе, в школе, во всей этой стране. Он же был его родственником, а это уже о многом говорит.

— Как ты меня только что назвала? — Непонимание и некоторый страх даже не скрывались, а ясно читались в интонации, бегающем взгляде полуангела, раскрытом рте, в поджавшихся пальцах. — Это должно звучать оскорбительно или…

— По-дружески, Хат, по-дружески, — уверила тайца девушка, глядя на него с теплотой и мягко улыбаясь, но в мыслях уже выкалывая эти притворно счастливые глаза и раздавая его мясо нуждающейся живности.

«Главное во время улыбки вспоминать о чём-то действительно хорошем — он же эмпат, мало ли решит проверить степень моей искренности? — и делать вид, что я не ради собственных умыслов так скоро решила его принять, хотя решительно уверяла, что не позволю добиться своего расположения так быстро, что, к слову, правда. Надо изображать чистосердечность своих слов, демонстрировать ему доверие, показывать, что я не подозреваю его в сговоре с Тхиром ради каких-то своих целей! Я — просто глупая дурочка, которая вешается на всех, словно одинокая нимфоманка. Вот, кто я для них!»

Темничка глубоко вдохнула, унимая боль во всём теле, когда маг со счастливой улыбкой кивнул ей, чуть сжав свободно свисающие руки новоиспечённой подруги в своих холодных пальцах. По всей школе пронёсся звон, оповещающий о начале урока и Тхонгкхамат, наконец, оставил младшую, уйдя на свой урок, тогда как та начала искать себе свободное место. Парты в ТМШ были одноместными, а близкорасположенных друг к другу рядов протягивалось целых шесть, что немного вводило россиянку в смятение, но она, скрипя зубами, приняла эту особенность как должное и заняла последнюю парту третьего ряда, надеясь хоть что-то уловить оттуда из чужой для неё речи, что казалось задачей невыполнимой, но делать было нечего.

Когда все расселись и вытащили необходимые принадлежности, в кабинет грациозной походкой вошла девушка лет двадцати восьми на вид. Чёрные волосы её были собраны в тугой хвост на затылке, образ состоял из угольной футболки, заправленной в свободные штаны в тон и лёгкой мантии, вьющейся за спиной. Учеников встретил её дерзкий взгляд колких пепельных глаз и наглая ухмылка на бледно-розовых тонких губах. Внешний вид её никак не сочетался с голосом, каким та заговорила, пройдя к учительскому столу:

— Сауат-ди кха, нум тхе-мники! — Тонким, картавящим голосом поприветствовала молодых темников, очевидно, преподавательница и глазами, огладившими макушки голов детей, что мирно сидели за партами, отыскала новенькую, улыбнувшись ей мягче и приветливее, чем остальным ребятам, старательно выговаривая каждую букву: — Зы-ды-раствуй, Нонг’Сыадам! Ра-дыа видеть тебя здесь, на уроке!

— Сауат-ди кха, Пи’Фуенг! — Дома потрудилась заведомо узнать у полуангела имя её новой учительницы по теории тёмной Магии, а потому без запинки ответила той с уважением, улыбчиво согнувшись в полупоклоне.

— Ох, ты зы-наешь моё имя! — Удивилась Фуенг и, глядя на новую ученицу с похвалой, тепло продолжила: — Хорошо, очень хорошо! — Дамы кивнули друг другу, и учительница продолжила уже с печалью: — Как грустно было вчера у-зы-нать, что тебе, Нонг’, вчера стало плохо, и ты провела первый день в Таиланде в медицинском пункте! Но, я рада видеть, что сейчас с тобой всё хорошо и ты можешь учи-ти-ся. Ну, раз у нас, наконец, по-йавиться такая одарённая девочка, то я не могу не попросить её показать свои умения всему классу! И ты можешь не переживать, Нонг’Сыадам, я буду переводить тебе всё, что потребуется, а остальные ребята понимают нас благодаря моему мысленному переводу.

Пока Пчела говорила, Доминика предусмотрительно поднялась со своего места и двинулась к доске, но проходя мимо четвёртой парты, впереди случайно зацепилась взглядом за всё ту же знакомую тёмную фигуру, что вальяжно развалилась на стуле и скучающе крутила в пальцах чёрную перьевую ручку с серебряным пером.

«Вот ведь наглый зверь! Не могу не сделать этого… Ох, не могу! Простите, Пи’Фуенг, что прерываю урок, но это мой долг, как мстительной от рождения личности, а теперь ещё и потенциального стража дисциплины!» — Подумала про себя петербурженка и предвещающе ухмыльнулась сама себе, готовясь к исполнению придуманного на ходу плана мести нерадивому ученику.

Резко замедлив шаг, в правой руке она с максимальной скоростью скопила всю загробную туманность, что имелась в её организме и, проходя мимо второй парты, где и сидел необходимый ей напыщенный наглый объект, легко, почти невесомо коснулась его расслабленного плеча. Одними подушечками ощутив под пальцами нежную ткань его чёрной толстовки и стремительно покинувшую свою руку магическую силу, Ника выполнила один лёгкий пасс "ведущей" рукой, соединив большой и безымянный пальцы и резко тряхнув кистью, чем усилила действие выброшенной в «противника» Магии, и спокойно прошла дальше. Спустя миг после сотворённого акта наказания по всему кабинету пролетел тихий возмущённый вздох, что коснулся каждых, даже не готовившихся к чему-то столь тихому, ушей и грохот стула от подскочившего на нём парня.

Юрко проникнув в ставшее доступным сознание Прасета, Дома на себе ощутила все эмоции, что мгновенно проявились в нём с проникновением в тело туманности, и потешалась, слушая грубые мысленные речи, где он злостно рычал, проклиная несносную девушку, сотворившую с ним такое. Вслух Сет что-то тихо бурчал на чистом тайском, блуждая невидящим взглядом перед собой, но уши не затыкал, хотя — девушка точно знала, — слышал какофонию сотни голосов, что часто сводили с ума бесхарактерных существ, на которых было наложено заклятье. Но парень словно через силу терпел, не позволял себе проиграть, показать свою слабость и невозможность выслушать невыносимый гомон перед одноклассниками, учителем, а главное — перед этой ненормальной новенькой.

Загробная туманность как предмет духовного оружия сильного темника имела свойство вводить свою цель в Межмирье, — пристанище мёртвых душ, не нашедших места на том свете или оставшихся на Земле по определённым причинам, — что походило больше на зрительные и слуховые галлюцинации. Поражённое этой Магией существо видело вокруг себя исключительно силуэты умерших людей, которые толпились, давили друг друга иссохшими