ЛЮБОВЬ ВСЕСИЛЬНА - Кэтрин БРИТТ

– Я думаю, она сможет отпустить вас на несколько часов, – заметил он.

Кэй пробуравила их взглядом, когда Доминик открыл дверь, давая Мартине пройти. Она угрожающе посмотрела на Мартину. Казалось, она готова была наступить ей на ногу, настолько она была разгневана. Встав между ними, она осуждающе посмотрела на Доминика.

– Доминик, вы ведете себя ужасно, оставляя меня одну в этот последний вечер в Венеции! К тому же мы пропустили мой любимый вальс! – Она взяла его под руку. – А посему вы будете танцевать со мной весь оставшийся вечер!

– Дорогая Кэй, – невозмутимо произнес Доминик, растягивая слова, разрешая ей увлечь себя в танце. – Вы же не прощаетесь навсегда и еще вернетесь в Венецию.

Мартина не расслышала, что ответила Кэй, потому что увидела машущую ей рукой Юнис.

– Марти, извини, – сказала она, – но мы должны уже уходить. Бруно должен кое-что сделать до отъезда, а у нас остается только один завтрашний день. Если тебе хочется остаться, Доминик проводит тебя.

Однако Мартина ничего не имела против ухода. Она увидит Доминика – это главное. Поэтому они подошли попрощаться к Элдреду и Эми Янг, которые сообщили, что после Греции они намерены опять вернуться в Венецию.

Мартина размышляла об этом по дороге к дому Бруно. Возвращаются ли они по просьбе Кэй, в надежде, что Кэй и Доминик поженятся? Она представила его стоящим с рукой на замке французского окна и его приглашение пойти на выставку. В этом не было ничего особенного, так, во всяком случае, ей казалось. И тем не менее она чувствовала себя до глупого счастливой.

Глава 6

На а следующее утро Доминик заехал за ней, как договорились, что доставило большое удовольствие Юнис: у нее шли последние приготовления перед отъездом. Мартина отметила, что выглядит она значительно лучше, чем раньше. Прошлым вечером они танцевали, в основном с Бруно, и со стороны казалось, что между ними нет никаких разногласий.

Небо хмурилось, когда Доминик и Мартина садились в лодку. Но даже если бы на улице шел проливной дождь, Мартина все равно была бы счастлива. Мрачный вид дворцов вдоль канала, углы и тени – все было так таинственно, что у нее появилось предчувствие, что что-то должно произойти. В это утро Доминик как-то особенно был похож на настоящего римлянина, и это произвело особое впечатление на Мартину. Светло-серый костюм, хорошо сидевший на нем, подчеркивал его прекрасную мужскую фигуру.

Сев рядом, он смотрел прямо перед собой и видел, казалось, то, что мог видеть только он один. Его чеканный профиль в неясном свете вызывал у нее трепетное чувство. Неожиданно он повернулся, словно почувствовав, что его рассматривают. Их взгляды встретились, и Мартина покраснела.

– Не очень-то хорошее утро, – произнес он. – Но зато у нас будет возможность попасть туда до того, как нахлынут толпы туристов.

На выставке оказалось уже много народу, но, несмотря на это, им удавалось избежать толкучки. Все выставленные картины принадлежали к ультрамодному течению и символизировали теперешнее неистовое время. Мартина с пониманием и живым интересом рассматривала полотна, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, чтобы понять смысл изображенного. Время от времени она заглядывала в каталог, спрашивала мнение Доминика, и он в обычной иронической манере высказывал свою точку зрения. Она искренне смеялась, когда ее догадка оказывалась правильной, и тогда весь мир вокруг казался прекрасным.

Между ними возникло несколько волнующих моментов, но Доминик вновь принял свой обычный холодный вид, хотя и был дружелюбно настроен. Эта его манера была ей уже знакома. И тем не менее утро было чудесным. Мартина больше узнала о современной живописи и о человеке, который шел рядом. Он не просто внешне нравился ей. Она любила его за то, что он есть, за силу характера, за то чувство юмора, с которым он смотрел на все вокруг, за то, как он смеялся, откидывая назад голову. Его четкое понимание общего смысла жизни, прирожденная воспитанность, хорошие манеры – все это захватило ее. Просто быть рядом с ним – многое значило для нее.

В конце осмотра она обернулась к нему, разрумянившаяся, сияющая.

– Спасибо, что вы привели меня сюда, – с чувством поблагодарила она. – Это прекрасно: возвращает из прошлого в настоящее. Я получила огромное удовольствие.

Он улыбнулся, глядя на нее сверху, и она отвела свой взгляд, боясь, что может выдать свои чувства и услышать в ответ лишь дружеские слова.

– Надеюсь, слишком много искусства не пресытило вас? Что, если нам перекусить вместе? – ровным голосом предложил он. – Не знаю, как вы, а я люблю поесть.

– Поверите или нет, я тоже. – Она с сожалением протянула ему руку. – Но мне лучше попрощаться с вами. Я не могу больше заставлять вас тратить на меня столько времени.

Он посмотрел на нее, шутливо улыбаясь.

– Но ведь я все равно должен поесть. Вы готовы? Мартина была более чем готова. Провести еще час или более в обществе этого человека было просто блаженством. Когда они выходили из павильона, облака разошлись. Над ними было чистое голубое небо. Доминик привел ее в ресторан одной из гостиниц, поставил стул к столику. Почти тут же появился официант.

Для начала им подали холодную дыню, потом рыбу, приготовленную так, как это умеют делать только в Венеции. Целиком полагаясь на его вкус, она позволила ему самому выбирать блюда. Говорили мало. Мартина держалась спокойно, с удовольствием слушая его низкий, приятно звучавший голос. Каждое произнесенное им слово имело свой смысл. Глаза на загорелом лице смотрели загадочно. Зал, где они находились, был отделан под старину. Здесь было хорошо. Раздавались приглушенные голоса, аппетитно пахло едой.

Внимание Мартины привлекла группа людей, сидящих за соседним столиком: интересная молодая пара с двумя детьми – мальчиком и девочкой школьного возраста. Дети были хорошо воспитаны, их поведение было безупречным. Ей пришла в голову мысль, что такие же дети должны быть и у Доминика.

Тут же вспомнила о Майе, слабой, красивой, и Кэй – женщинах, которые могли претендовать на замужество с ним. Юнис подробно рассуждала об этом в своих разговорах. Все это вызывало беспокойство Мартины. Она любила его и стыдилась своего чувства, хотя понимала, что должна отказаться от него. Но одна только мысль об этом казалась ей сейчас невозможной.

Дома, в Лондоне, ее ждут новые встречи, выставки, фильмы. Все это будет обсуждаться с родителями. Но Мартина не видела впереди ничего, что бы могло по-настоящему захватить ее. Весь мир для нее сосредоточился сейчас в Доминике, сидевшем напротив, как всегда слегка наклонив голову набок, с иронической улыбкой, приоткрывающей прекрасные зубы. И все это – в ресторане первоклассного отеля, в Венеции.