Мельница на Флоссе - Джордж Элиот

– Я не хочу носить шляпки, – сказала она: – лучше я буду повязываться красным платком, как вы. У меня были такие же длинные волосы, да я обстригла их вчера; но они опять скоро вырастут, прибавила она, как бы извиняясь и предполагая, вероятно, что цыгане имеют особенное пристрастие к длинным волосам. Магги забыла даже на время голод, желая только заслужить доброе мнение цыган.

– Что за милая барышня! и богата, я уверена, – сказала старуха, – Ведь, вы жили у себя в прекрасном доме?

– Да, у меня хороший дом, и я так любила реку, где мы ловим рыбу; но там я часто бываю несчастлива. Жаль мне, я не захватила с собою моих книжек; да вы знаете, я пришла впопыхах. Но я могу вам рассказать все, что пропечатано в моих книгах; я читала их столько раз – вас это будет забавлять. И я вам могу также рассказать многое из географии – это о свете, в котором мы живем – так это полезно и занимательно! Слышали вы когда-нибудь про Колумба?

Глаза Магги загорелись и щеки покраснели. На самом деле ей казалось, она начинала образовывать цыган и приобретала над ними влияние. Цыгане сами как будто дивились ее разговору, хотя внимание их было более обращено на содержание кармана Магги, который ловко опоражнивала теперь ее соседка, находившаяся по правую руку, так что она этого и не заметила.

– Так вы там живете, милая барышня? – сказала старуха, при имени Колумба.

– О, нет! – сказала Магги с некоторым сожалением. – Колумб был очень великий человек, который открыл полсвета; и они оковали его цепями и обходились с ним, знаете, так худо. Это в моей сокращенной географии; но это слишком долго рассказывать перед чаем… Я так хочу чаю.

Последние слова вырвались у Магги против воли; это был внезапный переход от покровительственного поучения к обыкновенной раздражительности.

– Как, бедная моя барышня голодна? – сказала молодая женщина: – дать ей чего-нибудь холодного. Я уверена, вы пришли издалека, моя милая. Где ваш дом?

– Дорнкотская мельница; это далеко отсюда, – сказала Магги. – Мой отец мистер Теливер; но он не должен знать где я, а то он возьмет меня опять домой. Где живет королева цыган?

– А что, вы хотите к ней идти, моя барышня? – сказала молодая женщина.

Высокая женщина, между тем, постоянно смотрела на Магги и скалила зубы. Конечно, ее манеры были неприятны.

– Нет, – сказала Магги: – я только думала, если она недобрая королева, то вы будете рады, когда она умрет и вы можете выбрать другую. Если б я была королева, то я была бы хорошая королева и со всеми была бы добра.

– Вот вам лакомый кусочек, – сказала старуха, подавая Магги ломоть сухого хлеба, который она вынула из мешка, и кусок холодной ветчины.

– Благодарю вас, – сказала Магги, смотря на пищу и не принимая ее: – но не можете ли вы мне дать хлеба с маслом и чаю? я не люблю ветчины.

– У нас нет ни чаю, ни масла, – сказала старуха сердито, очевидно наскучив ублажать Магги.

– Или хлебца с патокою? – сказала Магги.

– У нас нет патоки, – сказала старуха угрюмо, затем последовал резкий разговор между женщинами на их неизвестном языке; а один из маленьких сфинксов бросился на хлеб с ветчиною и начал его есть. В эту минуту возвратилась высокая девушка, отошедшая было на несколько сажен, и что-то – сказала, что по-видимому произвело большой эффект. Старуха, казалось, забыла про голод Магги и принялась мешать в котле с новою силою, между тем молодая женщина полезла в палатку и достала глиняный противень и ложки. Магги задрожала и боялась, что слезы выступят у ней на глазах. Высокая девушка взвизгнула – и прибежал мальчик, которого Магги видела спящим, сорванец одних лет с Томом. Он выпучил глаза на Магги и началось непонятное ей тараторенье. Ей было очень дико, и она была уверена, что она скоро начнет плакать. Цыгане, по-видимому, не обращали на нее внимание, и она оставалась совершенно беззащитною между ними. Но новый страх остановил навертывавшиеся слезы, когда подошли двое мужчин, которых приближение взволновало опять всех. Старший из двух нес мешок, который он бросил, обращаясь к женщинам с сердитым тоном, на что они – отвечали целым потоком ругательств; черная шавка принялась лаять на Магги и обдало ее страхом, еще увеличившимся, когда молодой человек, отозвав собаку с проклятиями, ударил ее палкою.

Магги чувствовала, что для нее было невозможно сделаться королевою таких людей, или передать им полезные и приятные сведения.

Оба мужчины, по-видимому, спрашивали про Магги, потому что они посматривали на нее и разговор сделался более спокойным, как это обыкновенно бывает, когда, с одной стороны, является любопытство, а с другой, возможность его удовлетворить. Наконец молодая женщина – сказала прежним почтительно-ласковым тоном:

– Эта милая барышня пришла жить с нами. Довольны вы?

– Как же, очень доволен, – сказал молодой человек, рассматривавший наперсток Магги и другие вещи, вынутые у нее из кармана. Он возвратил их все, за исключением серебряного наперстка, молодой женщине, которая сейчас же положила их в карман Магги, и потом принялся за говядину с картофелем, выложенную из котелка на желтый глиняный противень.

Магги начинала думать, что Том был прав в отношении цыган: Конечно, они были воры, если мужчина не имел намерения потом отдать ей наперсток. Она бы ему охотно отдала его: наперсток не был ей дорог; но мысль, что она была между ворами, не допускала ее даже приободриться, несмотря на почтение и внимание, с которыми теперь обращались с нею. Все воры, исключая Робин-Гуда, были дурные люди. Женщины – заметили, что она была напугана.

– У нас нет ничего лакомого для барышни, – сказала старуха ласково. – А она так голодна, моя милая барышня!

– Попробуйте, моя милая, не можете ли вы скушать кусочек этого, – сказала молодая женщина, подавая Магги мяса на железной ложке. Магги вспомнила, что старуха сердилась на нее за то, что она отказалась от хлеба с ветчиною, и не смела отказаться от говядины, хотя страх прогнал ее апетит. Если б теперь отец приехал за нею в кабриолете и взял ее с собою! Или хоть, если б случился тут Джак, убивший великана, или мистер Грэтхарт или св. Георгий, поразивший дракона, которого изображение она видела на полупенсах! Но Магги подумала с обомлевшим сердцем, что эти герои никогда не посещали окрестностей Ст. – Оггса, где ничего не случалось чудесного.

Вы видите, Магги Теливер была не так благовоспитанна и образована, как можно бы ожидать от девочки восьми или девяти лет: она была всего только год в школе в Ст. – Оггс, и у ней было так мало книг, что она иногда читала лексикон, и, перебирая ее умишко, вы могли бы встретить неожиданное невежество, точно также, как и неожиданные познание; Она могла вам сказать, что было такое слово, как «полигамия», и зная также, что такое «полигон» она вывела отсюда заключение, что «поли» значит «много». Но она никак не подозревала, что у цыган не было ни чаю, ни сахару, и вообще ее идеи представляли странную смесь прозорливой остроты и слепых грез.

В последние пять минут мнение ее о цыганах очень переменились. Она считала их милыми собеседниками, доступными для образования, а теперь она начинала думать, что они намерены были убить ее, как только стемнеет, и разрежут ее на части, на жаркое. Подозрение блеснуло у ней в голове, что свирепый пожилой мужчина был на самом деле дьявол, который сейчас сбросит с себя свою маску и превратится или в осклабляющегося кузнеца, или в огненное чудовище с драконовыми крыльями. К чему и пробовать вареную говядину; хотя все-таки она боялась оскорбить цыган, обнаруживая неблагоприятное о них мнение, образовавшееся у ней, и размышляла теперь не хуже всякого богослова о том, угадает ли ее мысли дьявол, если он действительно тут присутствовал.

– Что, вам не нравится запах, моя милая? – сказала молодая женщина, заметив, что Магги и не прикоснулась к мясу. – Попробуйте-ка.

– Нет, благодарю вас, – сказала Магги, собирая последние силы, чтоб улыбнуться дружелюбно;– Мне некогда, уже становится темно. Я думаю, я пойду теперь домой и приду к вам в другой раз, и принесу с собою корзинку с сладкими пирожками и разными разностями.

Магги встала с своего места, от всего сердца надеясь, что ей удастся провести Аполиона; но надежда ее поколебалась, когда старая цыганка – сказала:

– Постойте, постойте барышня! Мы благополучно отведем вас домой, когда кончим наш ужин: вы поедете домой, как барышня.

Магги села опять, не полагаясь много на это обещание, хотя она увидела теперь, как высокая девушка надевала узду на осла и перекидывала мешки через его спину.

– Ну, маленькая мисс, – сказал молодой человек, выводя вперед осла: – скажите нам теперь, где вы живете, как прозывается место?

– Мой дом – дорнкотская мельница, – сказала Магги с живостью. – Мой отец мистер Теливер; он живет там!

– Как! большая мельница, по сю сторону Ст. – Оггса?

– Да, – сказала Магги. Далеко это? Я лучше пойду пешком, если позволите.