Старая переправа - Алексей Поганец

холма появилась средневековая невысокая башня, от которой в разные стороны шёл земляной вал, и только возле башни был проход в нём. Несмотря на медленную скорость, уже через минут десять шагоход был у башни. Которая вблизи оказалась очень широкой, поэтому и казалась очень низкой. Башня была построена явно не вчера, камень был изъеден временем и имел следы бывших осад. Около башни был блок пост, выложены блоки, и были сделаны деревянные укрепления. Даже стоял шагоход бтр, который был полностью обшитый железными листами, и имел башенку с крупнокалиберным пулемётом. Водитель на блок посту не остановился, лишь приветственно махнул караульным.

Не успел Данил рассмотреть местные укрепления, как под холмом открылся более интересный вид, на стрелке двух рек располагался небольшой городок, с земляными укреплениями в форме углов. Вокруг города располагались одинаково ровные и разноцветные квадраты полей и садов. ти поля наверное было самое красивое зрелище. Некоторые поля были чёрными. Другие желтые или красные но большинство было зелёными. В итоге получалось разномастное одеяло, но было реально красиво.

Шагоход побежал вниз по склону, среди полей и садов. Даниле не терпелось уже приехать, хоть впереди его ожидала полная неизвестность. Но сидеть надоело, как пятой точке, тело уже затекло, так и носу. Скученность тел одетых в кожу, не способствовало благоуханию фиалок. Особенно воняла плохо выделанная кожа, вечерний ветерок спасал от этого плохо, и по мнению Данила все мечтали поскорее доехать, а то и вообще дойти остаток пути пешком.

А вот и вторая линия обороны около земляных валов, блок пост на въезде в город. Тут укреплений было поменьше, но по сторонам от дороги были натянуты ряды колючей проволоки, и рядом стаяла вышка из которой торчал ствол крупнокалиберного пулемёта.

Шагоход начало трясти, он замедлил ход и остановился, хотя караульный равнодушно стоял под грибком, и никакого внимания к шагающей машине не проявил. Седой спрыгнув с борта пошёл разговаривать с караульным. По взглядам брошенным в сторону Данила он понял, что говорят про него. Караульный что-то прокричал в трубу, нет не трубку телефона, а именно в трубу конец которой торчал из земли, прислушался. Потом Седой махнул Даниле чтобы он подошёл. Вот только Седой с краю сидел, он раз и спрыгнул. А Даниле пришлось продираться сквозь колени сидящих, естественно кому то наступая на ноги, а кого то толкая. Наконец то он спрыгнул на землю поморщившись от боли в руке. Седой, пальцами объяснил чтобы ждал тут, хлопнул по правому плечу и пошёл к шагоходу.

Шагоход тронулся, вдруг закричала что то девушка та, что делала Даниле перевязку. Шагоход остановился, началось какое то обсуждение. Седой спрыгнул, открыл борт, достал один мешочек куда разложили мясо. И вернувшись к Даниле с таким недовольным лицом передал ему мешок в руки. Мяса было килограмм пять не меньше. Седой хлопнув ещё раз Данила по здоровому плечу, вернулся, и шагоход ускакал дальше, оставив Данилу стоять рядом с караульным.

Глава 8

Наступали сумерки. А караульный всё ещё что-то кричал в трубу, потом вслушивался в ответ. А потом ложа одну руку на другу показывал чисто российский неприличный жест трубе. Всё это повторялось уже не один раз.

Зато Данил рассмотрел снаряжение и вооружение военного, кто ещё мог стоять на посту? Ополченец? Милиционер? Возможно, но ополченец тоже должен быть вооружён не охотничьем оружием. Хотя были сомнение. Данил склонялся к тому что стоял ополченец, так как было явное нарушение устава, и не одно. Хоть Данил и не знал местный устав, но то что кожанка висела на крючке, а не была одета на часовом было явное нарушение. Да и редкие проезжающие или пробегающие редкие машины совсем не интересовали часового, и да оказывается тут были машины и на колёсах, почему местные использовали шагоходы было не совсем понятно, хотя основной проезжающий транспорт был гужевым, но и на него часовой никак не реагировал, хотя по логике должен заглядывать в кузова и телеги.

Из оружия у часового была всё та же палка палица, и очень интересное ружьё. Данил сказал бы автомат, так как под цевьём был объёмный диск отдалённо похожий на диск ппш., только этот диск был овальным. Но чего не могло быть на автоматическом оружие, так то архаичного курка. Который нормально бы смотрелся на кремневом ружье, но никак не на автоматическом оружие.

Одет же был часовой в синий комбинезон без рукавов, но с какими то нашивками на груди, что усиливало сходство с полицией. И Данил так не смог определить принадлежность часового к роду войск, возможно тут не было деления на полицию и военных.

Однако отцы командиры этих войск поступили и мудро, не разместив ни одной лавочки рядом с постом, иначе часовой давно бы на неё сел, и скорее всего уснул.

И Данил настоявшись вдоволь, был по настоящему счастлив, что пришла смена. Смена, была такая же раздолбайская, без развода караула, просто пришёл другой служивый, в таком же комбинезоне, и с таким же набором вооружения. Правда, Данил подметил кожаная броня, так и висела. Кто их знает может и по уставу у них так и положено, и зря он думал о часовом как о разгильдяе.

Служивые обменялись парой слов и сменившийся часовой махнул Даниле рукой что бы тот шёл за ним. Идти было недалеко в сторону вышки с пулемётом. Под ней оказывается был капонир, с которого хорошо простреливались подходы с боков. Но вперёд с него стрелять было невозможно, так как он упирался в земляную насыпь. А вот под насыпью уже были настоящие казематы. Казармы, столовые, и прочие хоз постройки.

Как только вошли в дверь Данилу обволокло приятное тепло. Странно, похоже у них работало отопление, на улице уже становилось прохладно. А здесь под землёй Данил ожидал сырости и полутьмы. Оказалось всё наоборот, широкие залитые светом коридоры, выложенные несимметричной плиткой. Вдоль стен шли канавки, которые имели ливневые решетки. И даже искусственный свет был довольно яркий. Такие коридоры уместнее встретить в больницах, а не на военных объектах.

Данил последний час разглядывал въезжающие телеги, и склонялся к мнению, что Земные технологии ушли заметно дальше местных, но вот состояние коридоров, отопление и особенно освещение заставляли усомниться в своих выводах, возможно