Контрольный выстрел - Фридрих Незнанский

В доме же напротив все оказалось как надо: и дверь была открыта, и домофон не работал. На лифте он быстренько поднялся на восьмой этаж, подошел к окну на пыльной лестнице, поскреб пальцем жирное, покрытое непонятной коричневой копотью стекло и всмотрелся в открывшуюся панораму. Видимость была, конечно, ниже средней, но серая стена дома напротив виделась четко. Как и окна квартиры на седьмом этаже. Значит, спальня, столовка… Эти две комнаты были закрыты для наблюдения, поскольку окна плотно затягивали темные гардины. Кухонное окно прикрывала тюлевая занавеска. Тоже не разгуляешься. Еще ванная. Ее верхнее окошко в таких квартирах выходит на кухню. Что такое?.. Показалось?

Он всмотрелся внимательнее и увидел светящийся желтый квадрат в верхней части кухонной стены.

В ванной горел свет…

Надо было как можно скорее войти в квартиру партийной дамы. Увидеть, что там происходит. Или уже произошло.

Но для этого существуют три способа.

Первый. Немедленно обратиться в прокуратуру и получить санкцию на обыск. Турецкий не был уверен, что это сделать легко, поскольку оснований он не имел никаких. Кроме свербящей ему сейчас душу интуиции. Не следовало и забывать, что Максимова-Сильвинская — не только лидер своей партии, но и вполне действующий депутат Государственной Думы, а в наше время это значит совсем немало. Прокурорское же начальство как огня боится конфликтов с партийными лидерами и депутатами парламента. От одних запросов с ума сойдешь… Но, пожалуй, самое главное: этим законным путем Турецкий резко усложнял себе жизнь, прибавляя ненужной лишней работы.

Путь второй. Искать помощи у оперативных служб. Ее могли бы немедленно предоставить в Московском уголовном розыске или в службе контрразведки и безопасности. Иначе к чему знакомство с лазутчиком-полковником?.. Хуже другое: эти действия Турецкого сразу же вовлекут в следствие нежелательных лиц, что приведет в конечном счете к огласке сведений.

Кроме того, оба варианта осложнялись и тем обстоятельством, что они потребовали бы от Саши нарушить обещание, данное Олегу.

Третий путь был самым безболезненным, но вел к нарушению закона. Для этого требовался лишь человек, ловко орудующий отверткой и умеющий с помощью подбора ключей открыть любую дверь. Такой человек был. Чтобы долго не размышлять и тем самым не вводить себя во искушение, Турецкий быстренько спустился во двор и, стараясь не привлекать к себе внимание дворовых обитателей, выскочил на улицу, где была припаркована машина. Еще через мгновенье он уже катил к центру Москвы.

В начале десятого он вошел в офис детективного бюро «Слава».

— Вячеслав Иванович, — начал вполне официально, — мне нужна твоя помощь, но денег у меня нет, вот и понимай как хочешь. Я знаю, что это свинство с моей стороны. Но, возможно, когда-нибудь я смогу тебе отдать…

Спонтанно родившийся спич не мог не озадачить Грязнова. Он внимательно посмотрел на приятеля, не подвохом ли пахнет, но, увидев достаточно серьезное лицо Турецкого, удивленно поднял брови.

— Не понял. Тебе что, Саня, деньги нужны? Так и скажи. Сколько?

— Да какие там деньги!.. — надо было найти верный тон, чтобы объяснить Грязнову неотложную нужду. — Тут, понимаешь… — Да, трудно найти деликатное объяснение для довольно наглой просьбы. — В общем, чтоб не тянуть резину, так: мне, Слава, нужно проникнуть в одну квартиру. Не мне лично, то есть по собственной нужде, а для дела. Но… неофициально. Иначе говоря, незаконно. Какой у тебя тариф на этот счет?

— Что за хреновину ты несешь?! Ты что, Саня, решил стать моим клиентом, что ли? — Грязнов пошло расхохотался. Потом, вытерев ладонью глаза, покачал головой. — Если б я тебя мало знал, решил бы, что ты только что удрал с Канатчиковой дачи… Надо же! Тариф ему, видите ли, нужен! Ладно, — он уже успокоился, — давай выкладывай человеческим языком, что там у тебя опять случилось?

Как мог покороче, Саша выложил Грязнову свои соображения насчет квартиры Максимовой-Сильвинской и всего, что было связано с ее фамилией и внезапным отъездом Санишвили в Германию.

— Ясно, — констатировал Грязнов. — На звонки не отвечает, дверь не открывает, партайгеноссе хамят, хахаль удрал за границу… Однако! Во дворе народу много толчется?

— Мальчишки-футболисты, несколько старушек… не много.

— Ну, хоть это хорошо. Денис! Алё, дежурный!

Вошел, позевывая, Денис.

— Дрых?

— Маленько вздремнул, дя… Вячеслав Иванович. Нет же никого.

— А я разве сделал тебе замечание?

Денис как-то неопределенно повел широкими плечами — не отрицая, но и не утверждая. Грязнов хмыкнул:

— Ну, раз выспался, слушай команду. Иди умойся, потом сделай нам кофе. Можешь себе тоже. Возьми банку растворимого, нормальный кончился, напомни, чтоб купить… Это первое. Далее, готовь чемодан номер два. На троих. Возьмешь машину для Саши… Александра Борисовича, понял? — строго посмотрел Грязнов на племянника, у которого мелькнула было на губах ухмылка. — И вали по адресу, что он тебе продиктует. Задание там: проверить замки. Срисовывать всех, кто войдет в подъезд. Если что, звони из автомата.

— Там на улице, возле торца дома, есть будка. Час назад телефон еще работал, — сказал Турецкий и стал набрасывать на листе бумаги схему расположения объектов по указанному адресу.

— Запаркуйся вот здесь, — ткнул Слава пальцем в чертеж, — а мы скоро подъедем. Саня, отдай ему свои ключи.

Денис принес нам по чашке кофе и сделал дяде Саше ручкой, незаметно для Грязнова разумеется, ему бы он не посмел. Турецкий лишь подмигнул вдогонку. Когда же дверь за Денисом закрылась, он повернулся к Грязнову:

— Слава, я, конечно, все понимаю и очень благодарен тебе, но чувствую себя дискомфортно.

— А ты не чувствуй, — отмахнулся Грязнов, потягивая кофе. — Сегодня ж у всех нормальных людей выходной. И у нас особых дел не предвиделось. Вот приму одного важного клиента, и тогда вообще — гуляй не хочу… Больше для порядка дежурим. Дениса к дисциплине приучаю. И на всякий случай. Мало ли у кого какая нужда возникнет… Вот как у тебя, к примеру…

— А что у тебя за клиент? Я не помешаю?

— Видишь вон тот аппаратик? Знаешь, что это такое? То-то, и не дотумкаешь без подсказки. Это мои «слависты» создали первый отечественный цифровой полиграф, а попросту — детектор лжи. Бывшее родное МВД безуспешно, я знаю, занимается этой проблемой уже несколько лет. А мои хлопцы взяли да и решили задачку. Вот теперь жду клиента, который приедет проверить аппарат в действии, после чего мы, возможно, договоримся о купле-продаже. Причем не этого опытного образца, а целой серии. Неплохо?

Турецкий лишь покрутил головой в восхищении от грязновской предприимчивости и встал, чтобы вынуть из куртки сигареты. Но Слава понял иначе.

— Да погоди ты, не уходи. Я сейчас вас познакомлю. А потом в соседней комнате можешь поиграть с полчасика в шахматы с компьютером. Там еще Сережа должен быть, он тебе покажет как и что…

Тут раздался звонок в дверь, и Грязнов отправился лично встречать своего важного клиента.

Саша услышал в соседней комнате женский голос, затем открылась дверь, и в комнату вошла, нет, вплыла… Шура Романова.

— Ой, мальчики! — воскликнула она, увидев Турецкого и оборачиваясь к идущему следом Грязнову. — До чего ж погодка-то нынче хороша! И чего вы тут, в дыму, сидите-то? Шли б прогуляться! Осень-то какая славная, а!

Шура протянула к Саше руки, и он с радостью обнял ее. Да, нелегко узнать еще недавно грозного начальника МУРа, полковника милиции Александру Ивановну Романову в этой красивой, модно одетой и даже чуть подкрашенной крупной даме. Значит, не всех пенсион портит и старит. Хотя что ж это он, ведь Шура продолжает служить…

— Ну, тезка, быстренько докладывай, как твоя Иришка? А девчонка, девчонка-то как? Говорит уже?.. Да быть того, Санька, не может! Сколько ж ей теперь?

— Четвертый!

— Ой, Господи! Ну да, конечно… Хлопчики, родненькие мои, ох, как я внучат хочу!.. А мои деятели все никак не женятся, совсем заработались. А то без них вшивая эта демократия, гляди-ка, и не выживет, как же! Ну а ты, Санек, что скажешь по поводу моего младшенького? Вы ж с ним давно не видались?

— Не далее как вчера вечером бутылку раздавили и некоторые мои проблемы обсуждали, — ответил Турецкий, решив не затруднять народ подробностями.

— Ну и как он тебе? В новом-то качестве…

— Да я уж забыл, как он и в старом-то выглядел. Совсем верста коломенская… А Кирка, мне Олег сказал, — Саша перешел на таинственный шепот, — в шпионы подался, да?

— Ой, лышенько ж мое! — всплеснула руками Шура. — Я ж старшого сама уже Бог знает сколько в глаза не видела! Как ушел он туда, — она мотнула подбородком к потолку, — так все по загранкам и мотается. Месяцами, хлопцы, ни слуху о нем, ни духу. Иной раз и не знаешь, чего подумать. Мы ж в другом теперь мире живем, и дури, вроде, поменьше стало, а все из чепухи тайны лепим… Но это я так, по-бабьи, хлопчики, не обращайте на старую внимания… — Шура явно напрашивалась на комплимент.