Седина в бороду – бес в ребро - Алексей Петрович Морозов

для них Дмитрием рюмки, чокнулись сначала между собой, и тут же, переполненные благодарностью к Дмитрию, начали чокаться со всеми присутствующими в морге.

Ольга Ивановна испуганно вздрогнула:

– Слушайте, ну ладно, я чокнулась со всеми вами, но кто чокнулся со мной вот… – она посмотрела налево, где никого рядом с ней нет, – …слева?..

– А со мной – справа… – растерянно добавила Анна. – А ведь тут тоже никого нет…

– И со мной… – стала с удивлением крутить головой во все стороны Любаша. – Уже после всех…

– Я, конечно, не верю в полтергейст и в НЛО, но тут что-то не то… – озираясь, осторожно решился высказаться и Олег Павлович. – Я ведь перестал уже со всеми чокаться… – опять с удивлением оглядел всё вокруг. – И вдруг со мной чокнулись ещё дважды… – пощупал ладонью свой лоб, с тревогой посмотрел на Дмитрия. – Ой, сынок, мне, наверно, тоже надо в Кащенко…

Охранник, на которого наконец-то подействовала последняя рюмка, выпитая им сразу после всеобщего чоканья, сел на пол у стены, вытянул ноги и, опустив голову на грудь, тут же начал громко храпеть. Однако через несколько секунд храп прекратился, и он стал просто спать с опущенной на грудь головой, лишь изредка тихо и коротко скуля, видимо, от каких-то сновидений.

Дмитрий, понимая, что увидеть Людмилу и Виктора он теперь не сможет, всё же, на всякий случай, осмотрелся вокруг:

– Люсь, Вить, ну вы перешли уже все границы!.. Вы ж угробите всех моих родственников!.. – он взмахнул рукой так, как делают, чтобы отогнать кур или гусей. – А ну, кыш отсюда!..

А родственники Дмитрия и Ольга Ивановна после некоторого замешательства в связи с происходящими странностями в морге, быстро и суетливо озираясь по сторонам, опрокинули в рот свои рюмки с водкой, и дружно начали тихо постанывать, охать и щупать свои лбы ладонями.

– Прости, Димочка, – виновато пробормотала Людмила, – это мы так были тебе благодарны, что забыли, где мы и кто мы… – махнула рукой Виктору в сторону столов для покойников. – Пошли, Витька, по месту постоянной прописки…

Людмила и Виктор подошли к своим столам и в полном огорчении сели на них, свесив ноги вниз и держа в руках недопитые рюмки с водкой.

Ольга Ивановна болезненным тоном обратилась ко всем:

– Слушайте, пошли отсюда поскорее, а? А то Димка встал, а мы все ляжем…

– Да, действительно, пошли… – быстро согласился Олег Павлович. – Это, наверно, место дьявола… Он тут явно правит…

– Нет, папа, это, как раз, место Бога… – улыбнулся Дмитрий. – Я б не пришёл в себя, если б тут хозяйничал дьявол… – сочувственно посмотрел на всех. – Ну пошли, что ли? И в самом деле, пора домой…

Все начали медленно двигаться в сторону выхода.

Любаша на ходу пристроилась к шедшим рядом Дмитрию и Анне, осторожно дёрнула за рукав Дмитрия:

– Ты вот только что испугался за своих родственников… А за меня?..

– Так ты ж тоже моя родственница… – не оборачиваясь и не останавливаясь, ответил Дмитрий.

– Ты хочешь сказать – любовница?..

– Это всё в прошлом… Ты мне именно родственница…

Любаша остановилась:

– Ничего не понимаю. Какая родственница?..

Все тоже остановились и с интересом стали слушать разговор Дмитрия и Любаши.

– Ты моя единокровная сестра… У нас с тобой один отец… – Дмитрий посмотрел на Олега Павловича. – Вот он…

– Погоди!.. – растерялся Олег Павлович. – А откуда?!.. Я ж ещё тебе…

Ольга Ивановна, со страхом оглядываясь, буквально взмолилась:

– Олежек, немедленно уходим отсюда! Это заколдованное место! Скорее, а то все тут и останемся!.. – она схватила за руку Олега Павловича и решительно потянула его к выходу.

– Оле-е-жек?! – оторопело протянула Любаша. – Олег Павлович, объясните мне, наконец, что тут происходит! И кто вы мне?..

Олег Павлович быстро взял под локоть Любашу и, увлекая её за собой и Ольгой Ивановной, уже перед самым выходом из морга на секунду приостановился:

– Я тебе не Олег Павлович… Я тебе отец… Пошли-пошли, по дороге всё объясню… – через секунду Олег Павлович, Ольга Ивановна и Любаша вышли из морга и закрыли за собой дверь.

В морге остались только Дмитрий, Анна и по-прежнему сидящий с опущенной головой на грудь и тихо спящий охранник.

– Прости меня, Анечка… – сбивчиво и виновато стал оправдываться Дмитрий. – Я действительно тебе изменял… Но я больше… – неожиданно он сделал паузу и засмеялся.

– Он больше не будет… – подтвердил намерения друга Виктор.

– Почему смеёшься? – удивилась Анна.

– Да просто в этом месте Витька всегда вставлял: он больше не будет… – Дмитрий никак не мог сдержать смех.

– Какой Витька?

– Да неважно… – наконец-то с трудом успокоился Дмитрий. – Вернее, для меня важно, но ты не поймёшь…

Анна с тревогой посмотрела на мужа:

– Димочка, ты стал каким-то другим…

– Другим, Анечка! Другим! Я теперь тебя так люблю, как Ромео не любил Джульетту!

– Да, но чем у них всё кончилось… – засмеялась Анна. – Нет повести печальнее на свете…

– А у нас, Анечка, будет радостная повесть! Повесть о любви! Повесть о нежности! Повесть о верности!..

– Вот о последнем, пожалуйста, поподробней… – попросила Анна.

– О верности, что ли?.. – смутился Дмитрий.

– Ну да… – улыбнулась Анна. – Ведь пока седина в бороде, бес, как известно, в ребре… Не так ли?

– Анечка, ну неужели ты думаешь, что я теперь буду тебе изменять? Да есть ли кто вообще на этом свете, кто может мне не поверить?!.. – с пафосом воскликнул Дмитрий.

Охранник, тихо спящий с опущенной на грудь головой, вдруг резко, громко и коротко всхрапнул.

– Охранник не верит… – засмеялась Анна.