Священная Римская империя. История союза европейских государств от зарождения до распада - Фридрих Хеер

быть изменены или отозваны в любое время, «в случае если возникнет необходимость или это потребуется для большей пользы». Закон позволял папе пренебрегать решениями церковных соборов. Отлученный от церкви король был бесправен. Ересь была государственным преступлением против папы.

В Dictatus Papae - частном заявлении о намерении Григория - мы читаем: Solus uti possit imperialibus insigniis (только папа имеет право на ношение императорских знаков отличия, одежд и символов власти) - эта фраза вставлена как вечное напоминание и пример преемникам Григория.

Григорий VII, необразованный монах низкого происхождения (он также был мал ростом, бледен и непривлекателен), строил планы создать Европейский союз народов в виде одной огромной европейской системы вассальной зависимости, в которой отдельные государства будут связаны со Святым Петром политико-юридическими узами. Он хорошо начал: заявления о повиновении пришли из княжества Капуя в 1077 г., из Далмации - в 1073 и 1077 гг., из Венгрии - в 1074 г., из России - в 1075 г., с Корсики - в 1077 г., из Саксонии - в 1081 г. и из Прованса - в 1081 г. Последним папой, который лелеял эту мечту об объединении народов под руководством папской власти, был Пий XII. Он четко выразил это в 1938 г., когда, будучи секретарем кардинала, присутствовал на Международном евхаристическом конгрессе в Будапеште. Крестовый поход в этом случае был направлен главным образом против России. В письме, адресованном им русскому народу и датированном 7 июля 1952 г., папа Пий XII достаточно последовательно утверждал свою правоту, ссылаясь на Григория VII - папу, который был готов принять русского короля Изяслава и его сына под защиту, предложенную папской властью.

Крестоносные планы Григория указывали два направления: вовне - к унификации всех христианских народов и внутрь - к подавлению еретиков. Он первым придал конкретную форму идее крестового похода: как и Пий XII, он был убежден, что его неотложный долг состоит в том, чтобы вырвать христианский мир из когтей Антихриста. Урбан II, который впоследствии призвал Европу («Европа» сама по себе была концептом, сформулированным папским христианским миром) к Первому крестовому походу, сделал это с прямой ссылкой на Григория VII. Первые призывы к крестовому походу против еретиков прозвучали из уст папы Паскаля II, который в 1102 г. призвал графа Роберта Фландрского и его людей сразиться с «архиеретиком» Генрихом IV.

Небывалое притязание папы на то, чтобы возглавить весь христианский мир - в борьбе с Восточной Римской империей и во всем остальном - повлекло за собой десакрализацию империи и императора: статус последнего должен был уменьшиться до статуса «германского короля», который, как и все другие короли, был законным, только если он выполнял свое обязательство повиноваться преемнику святого Петра.

Генрих IV, который превратился в высокого, симпатичного молодого человека, на раннем и решающем этапе своей борьбы с папой Григорием VII понятия не имел о том, какая демоническая и гениальная личность противостоит ему в лице «лжемонаха» Хильдебранда; и его епископы не могли просветить его. В ходе войн, которыми были заполнены последующие тридцать лет, этот несчастный король был покинут и предан своими церковными и светскими магнатами и, в конечном счете, даже своими сыновьями. Тем не менее он дорос до собственного величия: несмотря на свои многочисленные поражения, этот «король Марк» (Марк - это несчастливый король в стихотворном романе «Тристан» Готфрида Страсбургского) сохранил свое достоинство, подобающее правителю Салической династии, - достоинство, оставившее свой след на камнях Шпайерского собора. Его достоинство было «природным», анахроничным ввиду новых духовности и светскости, которые стали появляться в Европе в разгар спора об инвеституре как неминуемая нечестивая двойственность. Для людей, проживавших в империи, - клерикалов и мирян в равной степени, новая перспектива была ужасающей. «Какое жалкое зрелище являет собой империя! Оно напоминает нам о том, что мы читаем у одного из авторов комедий (Плавта): „Мы все двойники“. И так оно и есть: папы -двойники, епископы - двойники, короли - двойники, герцоги - двойники».

Это замечание сделано летописцем того времени из Аугсбурга. В 1555 г. Аугсбург станет свидетелем первой попытки юридически признать фактический раскол в империи на католицизм и лютеранство в «Аугсбургском религиозном мире». Бунт монаха Лютера немыслим без бунта монаха Хильдебранда: немецкий ответ на десакрализацию империи и императора должен был состоять в десакрализации папской церкви и папы.

За отлучением от церкви Генриха IV в феврале 1076 г. последовала лавина вероотступничества. Законодательное собрание князей в Трибуре в октябре потребовало, чтобы король был освобожден от отлучения от церкви через один год и один день, и пригласило папу приехать в Германию. Григорий VII, который не был чужестранцем в Германии, отправился в путь. Тогда Генрих прибегнул к ответному хитрому ходу, который застал и его врагов в Германии, и папу врасплох. В середине зимы вместе со своей женой Бертой Савойской он пересек перевал на горе Ценис и прибыл в Каноссу - замок, принадлежавший графине Матильде Тосканской. Там, в одеянии кающегося грешника, босой и во власянице, он умолял папу снять с него отлучение от церкви. Разыгранный спектакль «хождения в Каноссу» - вид кающегося короля (так его описывали его враги), стоявшего три дня в снегу и на льду перед воротами замка, воспламенял чувства немцев даже в XIX и XX вв.

Григорий быстро признал, что его враг приобрел политическое преимущество тем, что стоял за воротами замка в Каноссе. Папа неохотно уступил уговорам графини Матильды (которая была связана с Салической династией) и аббата Гуго Клюнийского и снял с короля отлучение от церкви. Генрих пообещал принять папу в качестве верховного судьи. Немецкая оппозиция была разочарована этим отступлением со стороны «их» папы, но тем не менее продолжала бороться. Рудольф Швабский был избран антикоролем, а империя была провозглашена не передаваемой по наследству, а выборной.

В последовавшей за этим гражданской войне антикороль утратил свое преимущество: это было принято за божественную кару, и вскоре он встретил свою смерть. Второй антикороль - Герман Сальмский - не нашел сильной поддержки. Генрих снова был отлучен от церкви. Но повтор уменьшил силу указа точно так же, как обесценили себя указы об отлучении от церкви, оптом выпущенные папами в последующие века против городов, епископов и монархов (даже Елизавета I Английская была отлучена от церкви).

Григорий не желал слышать ни о каких компромиссах и настаивал на радикальном запрете светской инвеституры]4]и тщательном изучении епископальных выборов. Его бескомпромиссность дала королю, поддерживаемому немецкими и итальянскими епископами, шанс овладеть политической и военной инициативой. В 1084 г. Генрих пошел