Без свидетелей - Дороти Сэйерс

Вимси опустил руку в карман и извлек оттуда письмо.

— Вот это мне доставили сегодня утром перед самым уходом. Столкнувшись на пороге с Фредди Арбатнотом, я сунул письмо в карман, не успев его как следует прочитать. Но, по-моему, там как раз что-то было про некоего кузена из какой-то глухомани. Сейчас посмотрим.

С этими словами Вимси развернул письмо, написанное круглым старомодным почерком мисс Климпсон. Письмо было украшено таким количеством подчеркиваний и восклицательных знаков, что напоминало учебное упражнение в нотной записи.

— О Боже! — произнес Паркер.

— Да, это даже хуже обычного. Наверняка там содержится что-то отчаянно важное. К счастью, письмо довольно короткое.

«Дорогой лорд Питер,

сегодня утром я узнала нечто, что может оказаться весьма интересным для вас, и потому спешу сообщить вам об этом! Если вы помните, ранее я упоминала, что служанка миссис Бадж — сестра нынешней служанки мисс Виттейкер. Так вот!!! Сегодня вечером тетушка обеих девушек нанесла визит служанке миссис Бадж и была мне представлена (естественно, что, будучи жилицей миссис Бадж, я вызываю в городке всеобщий интерес, причем, помня о ваших инструкциях, я поощряю его в такой мере, что при других обстоятельствах сочла бы это невозможным!!).

Оказалось, что упомянутая тетушка близко знакома с бывшей домоправительницей мисс Доусон, то есть с той, которая служила в этом доме до девиц Готобед. Сама тетушка — весьма представительная особа в капоре, с крайне неприступным выражением лица. Она показалась мне женщиной недоброжелательной и склонной к осуждению. Однако продолжим! Когда разговор зашел о смерти мисс Доусон, тетушка — ее фамилия Тимминс — казала, поджав губы: «Меня нисколько не удивляет, мисс Климпсон, что в этой семье разыгрываются столь неприятные скандалы. У них же совершенно невозможные родственники! Вы ведь помните, миссис Бадж: я даже была вынуждена уволиться после того, как в доме появился один совершенно фантастический субъект, который назвался кузеном мисс Доусон». Естественно, я спросила, кто бы то мог быть, постольку я ничего не слышала о других родственниках. Мисс Тимминс объяснила, что это был мерзкий, грязный негритос (!!!), который в одно прекрасное утро явился в дом, причем в одеянии священника!!! — и послал ее, то есть мисс Тимминс, к мисс Доусон, доложить последней, что приехал ее кузен Аллилуйя!!! Мисс Тимминс, волей-неволей, как она выразилась, пришлось провести его наверх, в такую опрятную, чистую гостиную! По ее словам, мисс Доусон действительно опустилась до того, чтобы лично принять «эту тварь», хотя, по правде говоря, его следовало выгнать вон вместе со всеми его «черными делами»(!). Более того, в довершение скандала, мисс Доусон пригласила его отобедать «с ней и ее племянницей», на которую, как сказала мисс Тимминс, «…этот отвратительный арап выкатил свои страшные глазищи». Мисс Тимминс уверяла, что от этого у нее «желудок просто наизнанку вывернуло» (это ее подлинные слова, и я надеюсь, что вы простите мне такую цитату — насколько я знаю, данная часть тела в наше время часто упоминается даже в хорошем (!) обществе). Как выяснилось, мисс Тимминс отказалась готовить обед для бедного негра (в конце концов, негры — тоже Божий твари; мы сами вполне могли бы родиться неграми, если бы Господь, в Его бесконечной доброте, не наградил нас белым цветом кожи!) — и немедленно покинула дом мисс Доусон!!! В силу этого она, как ни печально, не смогла рассказать нам ничего о том, как развивался дальше этот поразительный инцидент! Как бы то ни было, мисс Тимминс утверждает, что у «негритоса» была визитная карточка, на которой стояло имя, «Преподобный А. Доусон», и адрес (где-то за границей).

Все это несколько странно, но, насколько мне известно, многие из этих туземных проповедников ведут в среде своего народа поистине великую работу. Несомненно также, что священнослужитель, даже если у него черная кожа, имеет право завести визитные карточки!

С величайшей поспешностью и глубочайшим к вам почтением

А.К. Климпсон».

— Разрази меня гром! — воскликнул лорд Питер, расшифровав все послание до конца, — Вот он, наш новый претендент — прямо на тарелочке!

— Надо полагать, что сердце у него такое же черное, как и его кожа, — ответил Паркер. — Интересно, какова была цель приезда преподобного Аллилуйи и откуда он прибыл? В «Крокфорде» его, наверное, нет?

— Может быть, и есть, если принадлежит к англиканской церкви, — сказал лорд Питер с сомнением в голосе, углубляясь в поиски этого полезного справочника. — Доусон: преподобный Джордж, преподобный Гордон, преподобный Гэрни, преподобный Хаббакук, преподобный Адриан, преподобный Хэммонд… Нет, преподобного Аллилуйи здесь нет. Я вообще не уверен, что такое имя есть в святцах. Было бы легче, если бы мы хотя бы знали, из какой части света прибыл этот джентльмен. Слово «негр» в устах мисс Тимминс может обозначать кого угодно, от индийского брамина, члена высшей касты, до самбо или эфиопа, а в случае крайней необходимости — даже аргентинца или эскимоса.

— Полагаю, у других церковных организаций тоже должны быть свои «Крокфорды», — несколько упавшим голосом произнес Паркер.

— Несомненно, может быть, за исключением наиболее закрытых сект, вроде агапемонитов или тех людей, которые собираются вместе, чтобы скандировать слог «ОМ». По-моему, это Вольтер сказал, что у англичан триста шестьдесят пять религий и только один соус.

— С точки зрения комиссии по освобождению от призыва, — усмехнулся Паркер, — это число сильно преуменьшено. Кроме того, есть ведь еще Америка — насколько я знаю, эта страна отличается исключительным изобилием религий.

— Сущая правда. Должно быть, отыскать в Штатах отдельно взятый «собачий ошейник» [4] не легче, чем пройти через пресловутое игольное ушко. Думаю, мы все-таки можем осторожно навести справки, а пока я намереваюсь съездить в Крофтон на добром старом автобусе.

— В Крофтон?

— Туда, где жили вместе мисс Клара Виттейкер и мисс Доусон. Я хочу отыскать человека с маленьким черным чемоданчиком — того никому не известного подозрительного поверенного, который навестил мисс Доусон два года назад и так упорно добивался того, чтобы она сделала завещание. Думаю, ему известно все о преподобном Аллилуйе и его правах на наследство. Ты поедешь со мной?

— Не могу. На это нужно специальное разрешение. Ты же помнишь, что официально я не участвую расследовании дела.

— Но ты же занимаешься делом Готобед. Скажи шефу, что, по-твоему, здесь существует связь. Мне совершенно необходимо твое присутствие. Оно поможет удержать ситуацию в приемлемых рамках, кроме того, чтобы развязать язык прожженному старому адвокату, требуется давление столь наглое и бессовестное, что без полицейских полномочий никак не обойтись.

— Ну хорошо, я попытаюсь, но только если ты пообещаешь, что не будешь вести машину, как сумасшедший.

— Будь целомудренным, как горный лед, и будь твои права как снег чисты, но клеветы тебе не избежать! И вовсе я не лихач. Давай, встряхнись и попроси скорее отпуск! Белоснежные лошадиные силы встают на дыбы и бьют копытом, и синий чепец, вернее, черный капот уже, так сказать, закинут за мельницу.

— Боюсь, ты меня самого куда-нибудь закинешь, например, в кювет, — проворчал Паркер и направился к телефону, чтобы позвонить сэру Эндрю Маккензи в Скотланд-ярд.

Очаровательная старинная деревушка Крофтон была затеряна в лабиринте переплетающихся дорог, заполняющем собой треугольник, углы которого образуют города Ковентри, Уорвик и Бирмингем. В надвигающихся сумерках «Миссис Мердль» с веселым урчанием мчалась, отсчитывая повороты, скатываясь вниз по гористым участкам дороги. Задача не становилась легче от того, что Совет графства Уорвик как раз на той неделе постановил произвести ремонт дорожных указателей. Все надписи на них уже успели покрыть двумя толстыми слоями ослепительно белой краски. Время от времени Бантер терпеливо выбирался с заднего сиденья и залезал на один из этих бессловесных указателей и светил на него фонариком, вперяя взгляд в его гладкую поверхность. Бантер напомнил Паркеру Алана Куортермэйна, который пытается разглядеть черты покойного короля Кукуанаса под слоем известковых сталактитов. К тому же оказалось, что один из указателей был покрашен совсем недавно, что еще больше усугубило уныние путешественников. Наконец, успев несколько раз выбрать неверное направление, заехать в тупик и снова вернуться на основную магистраль, они добрались до перекрестка четырех дорог. Видимо, указатель, стоявший в этом месте, особенно нуждался в ремонте, потому что стрелки с надписями были с него просто-напросто отвинчены. Голый столб, похожий на длинный, мертвенно-серый палец, с неистовым протестом устремленный к равнодушным небесам, производил хотя и жутковатое, но зато довольно сильное впечатление.