Святой черт - Сергей Труфанов

Стояла бедная монахиня, низко опустив голову, и видно было, что не легко было ее девической невинности передавать то, как над ней ругался «старец», а еще труднее было переносить его «старческие» ухищрения.

Собравшись с духом и ободряемая мною, она начала:

- Дело было, дорогой батюшка, на святках. Старец заранее предупредил А. М. Л., в доме которой, как вам известно, я, ради послушания, по приказанию матушки-игуменьи, кое-что исполняю в домашних работах, что он придет к ней ночевать в такой-то день. Пришел. Когда настала пора спать, он и говорит А. М.: «Голубка, пошли в монастырь за Ксениею: она мне очень нужна». - А. М., конечно, послала прислугу, и я, как водится, явилась, хотя мне странным показалось, почему это я в такой поздний час понадобилась. «Старец» не долго раздумывал. Как только А. М. легла в постель, Григорий приказал мне раздеть его. Я раздела. Потом приказал раздеваться самой: я разделась. Он лег на приготовленную кровать и говорит: «Ну, милка, ложись со мною». - Я, дорогой батюшка, как и вы, считая его великим праведником, освятителем наших грешных тел и целителем, повиновалась, легла около него, а сама думала: «Господи, что же дальше-то будет?» - А дальше вот что было!..

Тут Ксения запнулась, как будто что-то застряло в ее горле.

- Ну, говори, говори, что было дальше, если не скажешь, то я на три месяца запрещу тебе в храм ходить и к иконам прикасаться! - строго прикрикнул я на нее.

- Он начал меня целовать, так целовать, что на моем лице не осталось ни одной точки, старцем не поцелованной. Целовал меня, как говорится, взасос, так что я еле-еле не задыхалась. Я не вытерпела и закричала: «Григорий Ефимович, что вы со мною, бедною, делаете?!»

- Ничего, ничего, лежи и молчи…

Я у него спрашиваю: «Брат Григорий! То, что вы со мною делаете, и батюшка мой Илиодор знает?» - «Знает, знает!» - отвечал Григорий.

- Вот дьявол, вот сатана! - крикнул я, не вытерпевши.

А Ксения продолжала:

- Потом я спрашиваю: «И владыка Гермоген об этом знает?» - «Ну, а то как же, знает, все знает. Не смущайся! - И царь-батюшка и царица-матушка об этом знают? - Фу, да они-то больше всех знают; я и с ними то же делаю, что и с тобой; пойми это, голубушка!»

- Батюшка! Я, слушая ответы Григория, прямо-таки не знала, что думать и говорить. Мучил меня он четыре часа. Потом пошла домой. Через два дня я у Григория спросила: «Брат Григорий, а можно мне рассказать батюшке Илиодору о том, что вы со мною делали тогда-то ночью?» Он погрозился на меня пальцем и сказал: «Вот еще чего выдумала! Вот я тебе расскажу!»

- Брат Григорий! Да вы же сами говорили, что батюшка знает, что вы делаете, почему же нельзя ему рассказать?

Он замахал рукою, недовольно перекосил лицо и сказал: «Ну, говори, говори, он поймет, он все понимает», - закончила Ксения.

Но, к счастью Истины и к великому горю «старца», я не понял его «великого подвига», и с того момента, как выслушал рассказ страдалицы Ксении, я сделался непримиримым врагом «блаженного старца», ожидая времени, когда придется открыто изобличить его и навсегда отказаться от него.

От рассказа Ксении у меня в душе поднялась буря. Мысли начали кружиться в голове, как щепки и тряпки в вихре. Не разделаться ли с Григорием теперь? Но как? Изобличить его! Из Царицына погонят, а ведь здесь - жизнь моя, я без Царицына жить не могу; меня уж и так, как собаку, загоняли с одного места на другое. А народ-то как бросить?.. Нет, подожду. Приглашу к себе друзей; расскажу им, что я узнал от Ксении; быть может, хоть они что-либо хорошее мне посоветуют… Как же с друзьями не посоветоваться? Ведь они близко около сердца держат общее святое дело? Приглашу, приглашу и расскажу!..

На пятой неделе Великого поста, вскоре после «открытия» Ксении, я пригласил к себе в келью своих видных царицынских друзей: К. К. Косицына, А. А. Жукова, С. Н. Аникина, А. И. Кононова, Л. М. Карташева, Т. И. Шмелева, Г. С. Платонова, А. И. Панина, Н. П. Попова и еще кое-кого, всего более двенадцати человек. Рассказал им, спросил совета. Все они ничего мне не посоветовали, а только удивляясь, пожимали плечами и конфузливо улыбались.

Проводив их, я опять-таки упал пред иконою и прямо-таки закричал: «Господи! Царица Небесная! Развяжите меня со святым чортом. Одно внешнее знакомство мое с ним чернит меня. Вот как на меня нападают газеты, а они ведь не знают, что у меня в душе. Господи, помоги и пощади меня!»

В этом же году монахиня Ксения ездила, сопровождая купчиху Л., в Петербург поклониться праху Иоанна Кронштадтского. Здесь она встретилась со «старцем».

Григорий, желая, по-видимому, похвастаться пред царицынскими «дикарками» тем, как его принимают в Петербурге, затянул их к генеральше Головиной или к сенатору Мамонтову.

Здесь, сидя за столом и целуя петербургских дам и девушек, старец, обратившись к Ксении, сказал: «Видишь, это не то, что там Илиодорушка возится с царицынскими бабенками. Вот повозился бы здесь с ними, то узнал бы, как трудно…»

Ксения недоумевала.

Приехавши обратно в Царицын, она обратилась ко мне:

- Батюшка! Как же теперь думать про Григория! Вот я видела сама в Питере то-то и то-то?

- Все уже, дочь моя, передумано и перестрадано. Подлец он, и только. Погоди, я до него доберусь!

Жертвы способа изгнания бесов

Казанская баба, о которой в 1904 году в лавре Петербургской упоминал епископ Антоний, без сомнения, была «блудно-бесноватой» и, конечно, познакомившись со «старцем», не избежала его чудодейственной силы.

Тогда я Антонию, как вообще вралю большой руки, не поверил.

Теперь, насмотревшись в Царицыне старческих приемов при изгнании бесов, верю.

Должно заметить, что Григорий признает в женщинах существование преимущественно блудных бесов и, конечно, из жалости к слабому полу, он насколько хватает сил избавляет его от бесовских приставаний.

В этом отношении он размахнулся в Царицыне что называется вовсю. Быть может, да и без сомнения, он и в других городах размахи делал в этом отношении, но я того не знаю и не видел. А его царицынские подвиги видел. Поэтому считаю долгом остановить на них внимание читателя.

С. М. Ш - вдова, 52 лет. Очень сильная женщина. По временам кликушествует.

По приезде Григория в Царицын, она обращалась к нему за советом. «Старец» признал, что в ней сидит бес. Несколько раз являлся к ней в дом изгонять беса.

После, когда люди спрашивали у г-жи Ш., каким образом «старец» лечил ее, она всегда конфузливо улыбалась и неизменно давала такой краткий ответ: «Стыдно об этом и говорить».

П. X. - богатая царицынская купчиха, 55 лет. Здоровая, полная. Имеет мужа, но он часто отлучается из дома и путешествует по святым местам: Афону, Иерусалиму и другим.