Леди Смерть (СИ) - Сильвер Изабель

— Хорошо… Обещаю… — тихо говорю я, не видовая дрожь в голосе.

— Благословляю твой путь Амелия! Господь всегда с тобой! — с этими словами Архиепископ оставляет меня одну. С чувством опустошения….

Все было готово, вещи собраны. Вильям съездил домой, чтоб привести все что мне нужно. Я не выходила из комнаты с того дня как промокла насквозь под дождем. Ссылаясь на головную боль, Даниеля я тоже не видело. Да и не хочу, временами я слышу его голос, где то гуляющий по коридорам Ланкашира.

Шарлота изволила ехать со мной, я пыталась ее отговорить, но девушка была непреклонна.

— Я не оставлю вас там, одну, среди монахинь, в чужой стране, и даже не отговаривайте, — Шарлота стояла возле дверей с небольшим чемоданом в руках. Признаться честно, я очень рада, что она будет со мной. Я очень боялась, что она передумает, как и я.

Сообщив Вильяму ее желание, брат только обрадовался. Я видела в его глазах, как ему трудно было принять решение, покинуть Лондон.

Корабль отчаливает в полночь. Джем уже приготовил для нас лошадей, нам нужно выбраться незаметно. Чтоб никто лишней не узнал о наших планах. Нам нужно пересечь границы Хейгейтского леса, а там до порта рукой подать.

Весь вечер я как на иголках, я не могу спать, не могу есть. Я меряю комнату шагами, мои юбки дорожного платья шуршат, разрезая мучительную тишину. Шарлота дремлет в мягком кресле, устроившись у камина. В дверь тихонько постучали, мое сердце падает в темноту. На ватных ногах я иду открывать дверь. К моему огромному удивлению, на пороге стоял Мария. Пока ко мне возвращался дар речи, девушка слегла, склонилась, хотя и не должна. Она выше меня по статусу.

— Могу ли я поговорить с вами? — я оборачиваюсь, глядя на Шарлоту, которая едва шевельнулась. Выйдя в холл, я тихонько закрыла дверь, чтоб не разбудить ее.

В холле горит пару свечей, если не считать свечку в руках Марии, тут стоит полумрак. На ней одет отвратительный на мой вкус коричневый бархатный халат.

— О чем вы хотели поговорить? — хотя и так знаю, зачем она пришла.

— О Даниеле, конечно же! — без всякого смущения говорит она, ее голос слегка дрогнул, как и огонь свечи в ее руке. Видимо она долго решалась прейти ко мне с этим разговором. Скрещивая руки на груди, я делаю каменное лицо, словно ее речи меня совершенно не волнуют.

— Я вас слушаю, Мария.

— Я знаю, что Даниель сказал вам будто это политический альянс, но знайте, я не отдам его вам. Поговаривают, что Карл болен, наследника у него нет. Следующим королем станет Даниель. А я хочу быть королевой, и стану ею, — ее голос меняется, — и вы не станете помехой на моем пути, Амелия.

— Даниель ваш жених, а не вещь, которую можно забрать, — спокойно говорю я, замечая его фигуру, стоящую за колонной. В это момент во мне появляется столько храбрости, — Не стоит мне угрожать, я с легкостью могу раздавить тебя Мария. Ты не любишь его, тебе нужен лишь титул и власть, — нарочно громко говорю я, зная, что Даниель ловит каждое мое сказанное слово.

— Не пытайся меня запугать, у тебя не чего не получится. Ты не кто, ты просто очередная его подстилка, поверь таких как ты полно в любом городе, где он побывал., - не успев подумать, моя ладонь со звоном припечатывается к ее щеке. Мария от неожиданности роняет свечку, которая тут же гаснет.

— Не смей, говорит того чего не знаешь. Здесь в Лондоне ты не кто, просто гостья, которую тетя и принимать та не хотела, учитывая твое прошлое. Да, я все знаю о тебе дрянь. Больше не когда не смей говорить со мной в таком тоне, иначе пожалеешь, что на свет родилась. — Мария трет щеку, глупа хлопая глазами, — Уйди, пошла прочь… — Мне не капли не стыдно, бросив взгляд на Даниеля, я громко хлопаю дверью.

К полуночи за нами приходит Вильям. Он одет не совсем для поездки. На нем серый парадный дуплет с вышивкой нашей династии. Теперь он совсем стал похож на отца, он, когда то был виконтом. Но после его суицида его сняли с должности. Поэтому мы с Вильямам и не получили не какого титула, мы были лишь сиротами богатого человека.

— Вы готовы? — Я смотрю на Шарлоту, она кивает мне.

— Да, мы готовы! — почти уверенно говорю я.

Под покровом ночи мы покидаем Ланкашир. Нас никто не преследует, что уже хорошо. Добравшись до леса, меня окутывает паника и страх, который ползет по коже. Пришлепнув коня, я прижимаюсь к его горячей шеи. Мне хочется как можно быстрее покинуть Хейгейтский лес. Воспоминая слишком свежи.

Миновав его, я, наконец, спокойно могу выдохнуть. Вильям едет позади нас, в перед нами наш экипаж с вещями. Мы держимся пригорода, выехав на Корзен-Стрит, я окончательно успокаиваюсь. Впереди я вижу порт, на причале один единственный корабль, нет, не корабль. Это большой Английский галеон. Он та и будет нашем домом на пару дней.

Подъезжая ближе, я не могу, не восхитится его красотой и размером, и как он вообще поместился на реке.

Спешиваясь, я слазию с коня поглаживая его шелковистую гриву. Мрака тут же распрягают, уводя в самую нижнею каюту судна.

Галеон явно предназначен для дальних путешествий.

— Это самое быстроходное судно, — с восторгом говорит Вильям, стоя рядом. Мне сразу вспомнилось, как в детстве он хотел стать мореплавателем. Открывать новые земли, вести морские сражения.

Мы наблюдаем, как в галеон заносят наши вещи. Да, он определенно не такой, на каких мне приходилось путешествовать. Он отличается от ранних судов, тем, что длиннее, ниже и прямее с прямоугольной кармой всем то круглой. И у него имеет гальюна, это свес на носу для установки украшения. На гальюне красуется обнажённая русалка, выполненная из дорогого древесного рангоута покрытая золотой краской.

Так же я замечаю, артиллерийское вооружение, скорее всего это торговое судно. А их часто грабят пираты.

На боку открыты шлюзы, их них выглядывают полукулеврины и полупушки.

На одной из пяти мачт на ветру развивается флаг Англии. Слегка потертый из за соленых ветров моря. Сам галеон оснащён пятью мачтами из сосны. А корпус из гладкого дуда. Нижняя часть покрашена в черный цвет. Корма и балкон были обнесены позолотой.

Вильям пихает меня в бок.

— Этот галеон спустили с Андалузской верфи. О, смотри вон капитан.

Я поднимаю голову, заметив капитана у одной из резных кормей. Поймав мой взгляд, он снимает треугольную шляпу, из которой торчит перо. Мои щеки слегка краснею, как хорошо, что я стою достаточно далеко.

По галеону туда- сюда снуют матросы и стюарды. Подле капитана стоит его штурмам, лоцман и боцман. Они все рассматривают карту, улыбаясь переговаривая меж собой.

Я бросаю взгляд на Шарлоту, которая дрожит как осиновый лист. Это ее первое путешествие, хоть и короткое. Она ни разу, не покидала Лондон. Я беру ее за руки, ее ладони холодные как лед.

— Шарлота, еще не поздно остаться! — девушка оборачивается на спящий город за нашими спинами.

— Нет, вы были правы. Я не хочу потратить свою жизнь стоял на одном месте, моя душ требует приключения.

— Дамы, позвольте вам представить капитан судна Алистер Эскаланте. Алистер это мои сестры, — я приподнимаю бровь, — Амелия и Шарлота Рассел.

— Очень приятно познакомится дамы! Прошу на борт! — Шарлота глупо хлопает ресницами, он явно не чего не поняла. Пока мы движемся к трапу, я решаюсь разглядеть этого мужчину.

На лет ему не больше двадцати восьми, может больше. Из под нелепой шляпы видны каштановые кудри, напоминающее карамель. Руки он держит за спиной, гордо шагая к своему галеону, о чем то, перешептываясь с братом. На нем был одет дублет по французской моде, для моряков он был изготовлен как жилет, без рукавов. Под ним кремовая рубашка с вышитым стоячем воротником. Весь жилет был отделан вышивкой и маленькими розетками из драгоценных камней. Низ его гардероба дополняли темные узкие штаны, из сукна. На ногах мягкие туфли с широким носом. Как я замечу, неподходяще для плаванья. Но если ты капитан, ты наверно можешь ходить в чем душе угодно.

Алистер окидывает нас с Шарлотой взглядом, я поднимаю голову выше, не знаю почему. А вот Шарлота смотрит, куда- то себе под ноги, и что — то бормочет под нос. Его серые глаза оглядывают меня с ног до головы, весьма не уважительно с его стороны. Надеюсь за эти два дня мне не придется с ним говорит. Уж больно он уверенно держится, так, будто весь мир принадлежит лишь ему.