Чудо поцелуя - Ронда Дьюпорт

К этому он не был готов. Он знал, какой хрупкой является его жизнь, в любое мгновение выстрел может оборвать ее — а с ней и эту сладостную передышку. Надо быть влюбленным идиотом, чтобы идти на такой риск.

Так приятно чувствовать себя в его объятиях, в свою очередь думала Нэнси. Я так долго старалась выдерживать дистанцию между нами, а стоило Джо обнять меня, и я растаяла?

Но она понимала, что это только прелюдия к неизбежному, главному. Джо, должно быть, тоже осознал это. Он ослабил объятия. Она не отстранилась.

— Нэнси, не беспокойтесь… я не причиню вам никаких неприятностей.

Любовный экстаз он называет неприятностью? Она не поверила его словам, и ей ужасно не понравился внезапный холодок, пробежавший между ними.

— Поймите, я долго сидел взаперти… Естественно, что я… Но я не хам и не насильник… — Он внезапно снял ее руки со своей шеи, и она затрепетала, как будто ее обокрали. — Я понимаю, — продолжал он, — что вы со мной только потому, что хотите прославиться на моей истории. Глупо полагать, что вы из тех женщин, которые могли бы полюбить такого злодея, как я…

Что он называет глупостью? Ее возрастающее чувство к нему, которое больше не подчинялось ее воле, словно дождь или ветер. Можно позавидовать его железному самообладанию, но ее разбуженное сердце, увы, не из металла.

Но ее проблемы — как совладать со своими эмоциями — были пустячными в сравнении с теми ужасами, которые достались ему. Та простодушная радость, с которой он наблюдал за белками, заставила ее еще глубже осознать кошмар тюремной жизни и добавила горячего желания что-то сделать для него.

Если бы только он ей доверился, она смогла бы помочь ему обрести иное будущее вместо бездарной перспективы, ожидающей его. Она была убеждена, что сочувственный очерк о героизме Джо в непогоду привлек бы к нему симпатии читателей. Газетная шумиха часто заставляла власти пересматривать ошибочные, несправедливые приговоры. В крайнем случае, перемена общественного мнения могла резко изменить даже отношение к нему полиции, когда та его поймает. Ей даже думать не хотелось о том, как они могут поступить с беглым узником.

— Джо, — она положила ладонь на его руку, — разрешите мне позвонить моему редактору. Позвольте рассказать людям, какой вы на самом деле человек. Это может вам помочь. Это может…

Он оборвал ее коротким грубым ругательством и, нахмурившись, отодвинулся от нее. Соблазнительные поцелуи этой женщины едва не заставили Джо забыть, кто она и кто он.

— Для вас главное — работа, не так ли, мисс? — съязвил он. — И, как я давно убедился, вы никогда не забываете о главном. Я с этим достаточно хорошо знаком. Мой отец был похожим на вас.

— Нет, Джо, все совсем не так! — его охлаждение больно ранило ее.

— Никакие очерки мне не помогут, — сказал он ледяным тоном. — А то, что вы хотите сделать, только усугубит мое положение. Вы, похоже, не понимаете, что мне будет легче скрыться, если обо мне пораньше забудут.

— Но, Джо… — Нэнси не узнавала его. Глаза Уоткинса были холодны, губы крепко сжаты, как будто он жалел, что нарушил запрет, и больше не собирался его нарушать.

Глава 7

Нэнси любила шумные пикники в лесу. За исключением шума, обстановка сейчас была великолепной. Под высокими дубами, украшенными сочной весенней листвой, толпились кружевные полянки папоротников. Среди подлеска бросались в глаза ветки густого кустарника, покрытые белыми цветами, похожими на вуаль новобрачной.

Но закусывать бутербродами с салями и сыром, запивая их соком из маленьких баночек, не очень приятно, когда опасаешься, что эта идиллическая сцена в любой момент может быть нарушена ревом машин и вторжением орды полицейских. Малоприятной была и перспектива провести ночь в пикапе, поскольку на сырой земле долго не пролежишь.

Раньше у нее всегда был выбор, и она воспринимала его как нечто само собой разумеющееся. Теперь, после встречи с Джозефом Уоткинсом, эти возможности непривычно сузились. Но она не могла слишком сожалеть об этом, так как его возможности были совсем мизерными.

Помаявшись немного на влажном мху, Нэнси открыла дверцу со стороны пассажира, примостилась на сиденье, продолжая жевать. Джо разгуливал вокруг с сандвичем в руке, часто бросая настороженный взгляд через плечо, словно дозорный, охраняющий территорию от неприятеля. Его затянувшееся молчание напомнило ей их первую встречу.

То, что сердце сжимается при каждом взгляде на него, внушала себе Нэнси, это не более чем страстное желание поскорее добраться до машинки в офисе. Для любой здравой женщины было бы глупо позволить себе отдаться человеку, которому предстоит либо провести долгие годы в тюрьме, либо остаток жизни в бегах. Ей, конечно, это ничем не грозит, быстро поправилась она. Джо даст ей материал для сенсационного очерка. И после этого о нем можно навсегда забыть.

Она знала немало мужчин, большинство из них были просто ее приятелями, некоторые чуть больше того. С двумя ухажерами она даже имела интимные отношения. Но никто еще не пробуждал в ней такого неожиданного, но неопреодолимого зова сердца, как это случилось с появлением Джо. Словно он открыл дверь не в придорожный ресторан, а прямо в ее душу.

Нэнси пожертвовала последнюю корку птицам, разгуливающим по поляне, и потянулась за блокнотом. Обширные заметки, которые там уже накопились, были сделаны особым видом скорописи, придуманной ей самой. Их вряд ли мог прочесть кто-нибудь другой, кроме нее.

— Поскольку у нас еще осталась пара часов светлого времени, Джо, давайте продолжим ваше интервью.

Уоткинс оглянулся на нее и кивнул, продолжая, однако, свое раздражающее хождение.

— Разумеется. Давайте спрашивайте, мисс.

Ему не очень-то хотелось снова исповедоваться, но разговор мог отвлечь от навязчивых мыслей.

Нэнси колебалась. Ей не хотелось затрагивать болезненную тему, но рано или поздно все равно придется об этом спросить. Невозможно интервьюировать человеке, обвиненного в убийстве, не упоминая о самом убийстве.

— Вас не слишком заденет, если я попрошу рассказать о том дне, когда погиб ваш отец? — мягко спросила она.

Джо пожал плечами.

— Об этом не беспокойтесь. Меня теперь ничем не заденешь.

Вероятно, он хочет в это верить, подумала Нэнси. Но по блеску в его глазах она заключила, что он, мягко говоря, не очень искренен.

— Посмотрите на те события с другой точки зрения, Джо. Я охотно признаю, что вы оказали мне большую любезность, согласившись на интервью. Но, может быть, наша беседа будет полезна и для вас тоже. Возможно, мой беспристрастный взгляд натолкнет вас на какой-то новый поворот в вашем запутанном деле.