Черный ксеноархеолог - Юрий Валерьевич Максимов

слишком много, как вдруг услышал мелодичную трель с его стороны. Гемелл сразу же перевел:

– Как ваше имя?

– Сергей Светлов.

Это прозвучало на таэдском как «Эрей Велоу».

– Эрей Велоу, от лица народа таэдов я, генерал Иуэ, обязуюсь оказать всю возможную военную поддержку по первому твоему призыву, а также предоставить тебе и твоему экипажу защиту на время пребывания здесь, равно как и все наши данные по Белому Объекту, в обмен на безопасный доступ внутрь Объекта.

Я уточнил, есть ли какие-то юридические формальности или особые ритуалы, скрепляющие договор.

– Когда-то в древности было принято, чтобы представитель каждой договаривающейся стороны отрезал себе правую конечность в знак серьезности своих намерений. Мы отошли от этой традиции, но, если пожелаешь, ради договора с тобой мы можем ее возродить.

– Не стоит! – поспешно ответил я.

Меня преследовало ощущение, что генерал шутит, однако он вполне мог говорить всерьез. А отрезать свою правую руку я не собирался. Даже ради Келли. Даже ради науки.

«Потребуй от него заключить договор по вашим, человеческим правилам!»

И я потребовал. После долгого объяснения, что такое письменный договор, он согласился. Ну а само подписание состоялось уже на следующий день. А тогда мы просто вернулись на летательный аппарат таэдов, который и доставил меня обратно к «Отчаянному».

Когда я вошел в промежуточную часть шлюза для дезинфекции, Смотритель устало сказал:

«Ну все. Дальше сам справляйся со своим страхом».

Я почувствовал изменение в эмоциональном состоянии, однако паника не вернулась. Лишь небольшая тревога. Видимо, за это время я как-то адаптировался.

Внутренняя дверь шлюза отъехала в сторону, и я улыбнулся при виде Недич и Герби. Родные лица!

Лира тоже улыбалась и, бросившись ко мне, помогла снять шлем. Во взгляде ее читалось изумление и восхищение.

– Вы можете разговаривать на языке этих созданий! – выпалила она. – Как?

Недич просто светилась от радости, и какой же красивой она была в этот миг!

– Помните, я рассказывал, что память Смотрителя осталась во мне?

– Конечно!

– Среди этих воспоминаний есть и… данный язык.

Я понимал, как нелепо звучит мой ответ, поскольку владение языком предполагает не только информацию, но и навык. Лира вполне могла бы задать неудобный вопрос об этом, но сейчас ее захлестнула эйфория от всего происходящего.

– Невероятно! Просто невероятно! – восклицала она, а потом вдруг захлопала в ладоши. И засмеялась.

Я продолжил снимать скафандр, а она все тараторила:

– Простите, я веду себя непрофессионально и глупо выгляжу, но я так счастлива! Первый контакт! Не могу поверить! Спасибо вам, что взяли меня в эту экспедицию! Спасибо! Спасибо!

При виде детского восторга Лиры мне стало легче. Намного легче.

За обедом она засыпала меня тысячей вопросов, и я с удовольствием отвечал на них. Герби слушал молча, лишь в конце выразил неодобрение:

– Заключив военный союз с одной стороной конфликта, вы сделали нас врагами для другой. Разумнее было бы сохранить нейтралитет.

– Объект находится на территории этой стороны! – пылко возразила девушка. – Разумеется, с ними нужно было заключить союз, иначе бы нас не допустили, тупая ты жестянка!

– Как скажете, госпожа Недич.

– Можно мне выйти, начать изучать местную флору? Ну пожалуйста!

Я удивился, что она спрашивает. А потом вспомнил: я ведь капитан! Сделал серьезное лицо и ответил:

– Не далее пятидесяти метров от корабля.

– Хорошо! – Ее глаза восторженно сияли.

– В скафандре.

– Разумеется! Спасибо!

Она вскочила и убежала. Герби остался.

– Вы снова вступили в первый контакт и выжили, – резюмировал он, наливая мне кофе. – В этот раз никого не потеряли и не поставили под угрозу выживание человечества. Прогресс налицо. Что дальше?

Кружка с дымящимся напитком опустилась напротив меня.

– Начнем изучать материалы таэдов, когда получим их. А также отправим дрон к Белому Объекту. Будем и сами собирать информацию.

– Готового рецепта преодоления защиты в вашей памяти нет, – констатировал андроид. – Той памяти, что досталась от враждебного организма.

– Знаешь, я как раз об этом хотел поговорить… Отключи, пожалуйста, запись.

– Выполнено.

После возвращения на «Отчаянный» Гемелл молчал. Видимо, вымотался из-за разговора с таэдом и купирования моей паники. Может быть, заснул или что-то вроде того. Что было весьма кстати для разговора, который я хотел провести с тех пор, как услышал: «В меня ты веришь».

– Еще на Лодваре я начал слышать голос в голове. Он подсказывает мне, что делать, комментирует… И позиционирует себя как тот самый организм, который ты расщепил в бункере. В момент смерти наши сознания проникли друг в друга, и его сознание оказалось заперто во мне.

– Он и сейчас вам что-то говорит?

– Нет. Сейчас он вроде как спит или отдыхает… Но дело в том, что он не только говорит. Иногда он может управлять моим телом. Помнишь, как я приказал тебе перезаписать фрагмент разговора о полете на Лодвар? Чтобы обмануть Чавалу?

– Эта информация в моем блоке памяти не повреждена.

– Так вот, это был он. Я даже не помнил о том разговоре! Весь полет от астероида до Лодвара это существо пользовалось моим телом по три часа в день без моего ведома! Я запретил ему, и он вроде бы согласился, но… сегодня именно он управлял моим речевым аппаратом при разговоре с таэдами. С моего разрешения. Он называет себя Гемеллом…

– И вы хотите услышать независимую оценку всего этого?

– Да.

– Она вам не понравится.

– Говори.

– У вас диссоциативное расстройство идентичности. Психическая болезнь, в просторечии называемая «раздвоением личности». На астероиде вы получили сильнейшую эмоциональную травму. Произошло расщепление сознания на фоне стресса и обретения чужих воспоминаний. Человеческий разум не рассчитан на такие нагрузки. Я предупреждал, что ваше сознание может не справиться. В результате мозг сформировал альтернативную псевдоличность, с которой связал все эти чужие воспоминания.

Робот замолчал, и в наступившей тишине до меня окончательно дошло чудовищное значение его слов. Я сошел с ума… Это страшный приговор для любого человека, но для ученого он еще ужаснее. Потерять свой разум… это значит потерять себя. Потерять все.

Может быть, Герби неправ? Что, если Гемелл все-таки настоящий пришелец? Невероятно, но сейчас мне хотелось, чтобы он был настоящим! Потому что с пришельцем в голове можно договориться, а вот с безумием – нет. Оно будет медленно и незаметно пожирать тебя.

Гемелл кажется таким реальным! Его воля определенно отличается от моей! Но ведь и для психов с раздвоением личности их воображаемые «соседи» по разуму тоже кажутся реальными. Как ученый я должен рассмотреть ситуацию беспристрастно. Психический диагноз гораздо более рациональное объяснение, чем гипотеза посмертного существования чужого сознания в моем мозгу. Это научное объяснение. Надо