Практикум по выживанию (СИ) - Альшер Белая Лилия

Комната представляла собой кабинет — гостевой, поэтому безликий, слишком чистый и пустой, на одном скромном стеллаже ютились несколько общеупотребительных справочников, связки свечей, бумага, конверты, письменные принадлежности. На столе с зеленым сукном, кроме хрустальной лампы, свежих газет и подставки под ручки, ничего не было. Адалин опустилась на ближайший диван и расстегнула пальто. Отец прошел к окну, мрачно глядя на шумную площадь со скрещенными на груди руками. Взгляда на дочь он избегал, на виске пульсировала жилка.

— О чем ты хотел поговорить? — стараясь не паниковать, спросила Адель.

Дамьен ответил не сразу, выдохнул, успокаиваясь и повернулся к ней. Руки перекочевали с груди за спину. Значит, все еще не был уверен, что не придушит наследницу.

— Лорд Датур, — чужим, тщательно контролируемым голосом, начал он, — который по удивительному совпадению оказался деканом проклятого факультета демонологии, куда ты так рвалась, сообщил мне занятную новость…

Адалин слегка побледнела, но терпеливо ждала продолжения, пока глаза отца наливались первозданной тьмой. Таким злым она видела его только в день, когда он получил письмо от Датура. Высокая мощная фигура лорда просто источала ярость, от которой воздух становился суше. Свет из окна за его спиной делал мужчину еще более устрашающим и властным. Адель уставилась в пол, изучая линии ковра под его ногами.

— Так вот… — тихо и шипяще вернулся Дамьен к монологу. — Лорд Датур поведал мне, что у тебя есть артефакт, который никаким образом не может тебе принадлежать!

Девушка могла бы поклясться, что рубиновый перстень стал тяжелее и начал оттягивать карман вниз. Она вздохнула и сложила ладони на колене.

— Не представляю, о чем ты.

— Кольцо Седумов! — закричал на нее отец, подаваясь вперед. От магии, выброшенной в пространство жалобно звякнули стекла, Адалин вздрогнула. — Каким образом это вообще произошло?! Венсенн — жених Амаль Софор! Совершенно не важно, что там вас связывает, он все равно женится на ней. Так, как же так получилось, что артефакт, отданный Софорам, у тебя?!

— Он забрал кольцо, — твердо пояснила Адель.

— Забрал? — опасно переспросил отец, делая шаг ближе и уже нависая над ней. — Забрал?! Он не смог бы этого сделать, даже, если бы захотел! Во всей Темной империи только ты настолько глупа, чтобы вернуть кольцо лорда!

Адель упрямо посмотрела на отца, ее глаза тоже темнели, губы же, наоборот, побелели от злости и несправедливости.

— Тебя не устраивает мой выбор? Тебя не устраивает Седум?

— Он не устраивает меня тем, что у них сделка с семьей твоей матери! — Дамьен крепко сжал кулак, чтобы не ударить зарвавшуюся девчонку. Но не сдержался и схватил ее за подбородок, заставляя посмотреть на него. — И если ты действительно приложила хоть какие-то старания к тому, чтобы разрушить ее, я совершенно не удивлюсь, если кто-то попытается тебя убить. По-настоящему! Молись Тьме, чтобы о твоей маленькой фантазии не узнал кто-то приближенный к Софорам! Датур вполне может провернуть эту маленькую месть!

Адалин наотмашь ударила его по запястью, убирая унизительную хватку, и встала.

— Это не мои фантазии! Сен сделал мне предложение, я его приняла. Смирись. — Она сунула руку в карман, достала кольцо и почти вложила в ладонь отца. — Можешь хранить пока у себя.

— Что это? — Дамьен посмотрел на золотое украшение в своей ладони. А потом рассмеялся — горько и устало, взъерошив свободной рукой темные волосы. И с той же усталостью отвернулся от нее, сжимая в ладони перстень. Тот песком осыпался на ковер, а хозяйственная магия не оставила ни следа. — Идиотка. Какая же ты идиотка!

Адель сложила на груди руки. Родовые артефакты невозможно уничтожить, все они, помимо крови и магии семьи, содержали частичку души демона, который связывал их с Тьмой. Но ладонь отца была пуста — он стряхнул с кожи золотые пылинки. А потом схватил со стола лампу и с силой бросил в ее сторону. Не задев девушку, но пролетев в достаточной близости, чтобы она понимала, чего ему это стоило, хрустальная вещица взорвалась осколками, соприкоснувшись со стеной. А следом на Адель обрушилась темнейшая ярость Дамьена Солана.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Только такая идиотка, как ты, могла клюнуть на фальшивку! Это ради этого куска золота ты отказалась от Датура?! Он последние лет десять искал лазейку в договоре, и ты щедро подарила ее ему! Ты хоть представляешь, куда ты влезла?! Вся наша кровь и власть стоит на магии, знаниях и артефактах! Каждый из нас с рождения связан с кем-то или с чем-то! Если ты имела наглость пойти против наших устоев, имей смелость выбираться из этого сама!

Признавать поражение она еще не научилась. Поэтому стояла, просто замерев от шока и не знала, как относиться к… Адель прикрыла лоб ладонью, рука оказалась липкой и холодной и мелко дрожала.

Отец опять отвернулся к окну:

— Я оплачу твою учебу, и на этом поддержка семьи Солан для тебя окончена. Пока сама не добьешься чего-нибудь, чтобы иметь ценность для семьи. И уволь меня от подделок в дальнейшем.

За ее спиной хлопнула о стену дверь — аудиенция закончилась. Адалин вышла, как во сне, сердце гулко стучало, щекам пятнами возвращалась краска. Когда она вышла на улицу, в глазах стояли слезы. Девушка развернулась в сторону Академии и быстро пошла в ту сторону, не сразу спохватившись, что может просто перенестись телепортом к мосту.

Лоран плеснул коньяка в низкий точеный стакан, поставленный перед Арманом, и сел в кресло напротив. Некромант зашел к нему после завтрака, заскучав по свежим сплетням, ведь о приезде Солана уже знала вся Академия, а вот об остальном приходилось только догадываться. Так что, теперь Дафне, облаченный сегодня в клетчатый серый костюм, смаковал конфискованный алкоголь и ждал подробностей.

— Когда они уже начнут нормальный коньяк покупать? — с тоской спросил некромант, поболтав медовую жидкость в хрустале, и отставил стакан на лакированный столик. — Никакого удовольствия.

— Это же студенты, — усмехнулся демонолог. Коньяк, надо признать, был недешевым, но и до дорого не дотягивал. — Чего ты хотел? Марочного Ролльского?

— Было бы неплохо, — невозмутимо прикинул Арман. — Учитывая, какие здесь студенты, вполне реальное ожидание.

— Сейчас им важнее количество, а не качество. Впрочем, можешь намекнуть завтра на парах, может, учтут твои пожелания.

Некромант прищурился, склонив голову набок, на седых длинных волосах засеребрились блики от блеклого солнца. Денек выдался прохладный, облачный, и рассеянный белый свет делал безликую преподавательскую комнату мрачноватой. Арман обреченно забрал стакан со стола.

— Так, как прошла встреча с Соланом? — по-кошачьи улыбнулся Арман, переходя, наконец, к интересному.

— Ожидаемо шумно. Как я и предполагал, Солан сначала связал меня с этими происшествиями. Но я заверил его, что вредить Адалин не собираюсь.

Некромант взмахнул рукой, призывая свою неизменную косточку-мундштук, и коснулся краем губ. Пахитоска затлела оранжеватыми искрами.

— И он поверил?

— Нет, — Лоран качнул головой и взял со стола свой стакан, пальцами погладил острую узорную резьбу. — Мне пришлось так же намекнуть, что я имею иную цель нахождения здесь, чем нести Тьму знаний в Пустоту юных разумов.

Арман нахмурился, его рука с мундштуком замерла.

— Ты сказал ему про Глаз?

Глаз Аркала — один из могущественных, почти легендарных артефактов семьи Датур. И один из украденных и пропавших очень много лет назад. Власть над родом и титул переходит всегда к сильнейшему из мужчин семьи, наследственная магия передается именно по мужской линии. И не всех устраивает этот закон. Каждый считает именно себя достойнейшим. И в отместку готов на многое — урвать лишний кусочек могущества, отомстить, ослабить остальных… Без пропавших артефактов Силы Датуров были не теми, что раньше, это и подтолкнуло его отца заключить сделку с Соланом. Кровь за магию. Поглощение Рода.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лоран же нашел другой путь. Сложнее и опаснее, но перспективнее. Темные искусства и демонология. А затем почувствовал через кровь и их, артефакты. К сожалению, Академия слишком искажала и рассеивала чары и связь, чтобы это было легко…