Не валяй дурака, Америка… - Юрий Артемьев

Стук в дверь произошёл так неожиданно, что я даже вздрогнул. При этом умудрился удариться затылком о кровать.

Ха-ха — три раза. Стук в дверь застал меня именно под кроватью, когда я пытался на ощупь проверить наличие денег в брошенной на пол в самый дальний угол сумке.

Я напрягся. За дверью мог быть кто угодно. Хозяин комнаты, пришедший нас выгонять с утра пораньше. Полиция, вышедшая на след безжалостного убийцы… Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить…

Я приблизился к запертой двери, обшаривая глазами окрестности в поиске чего-нибудь тяжёлого. Потому что с пустыми руками открывать дверь и встречать абы кого не хотелось.

Пора бы уже озаботиться вооружением себя любимого. Тем более что здесь, в Америке, огнестрельным оружием никого не удивишь. В принципе, любой законопослушный гражданин может свободно приобрести себе в оружейном магазине какую-нибудь стреляющую железяку и боеприпасы к ней. Просто надо предъявить документы и заплатить деньги… Деньги то есть. А вот документы? Ладно. Что-нибудь придумаем… Потом. А сейчас меня больше интересует один только вопрос: «Кто там за дверью?»

* * *

— Декстер! Открой дверь! Это я… — послышался знакомый голос колумбийской Лолиты.

«Твою же, *лять, колумбийскую бого-мать!» — мысленно матерясь на все лады, ворчал я открывая дверь.

— Прости! Я не нашла ключи, а дверь захлопнулась…

— Ты где была? — зарычал я.

— А что такое?

— Я проснулся, а тебя нет…

— Извини! Я не хотела тебя будить. Ты так сладко спал…

— Я…

— Прости! Я думала вернуться быстрее. Но вот тут дверь… А я вот пончиков купила, смотри… На завтрак…

— Ты бы хотя бы записку оставила…

— Ты волновался за меня?

— Я думал, что ты сбежала.

— С ума сошёл? Куда я от тебя сбегу?

— Мир большой. Есть куда бежать… В следующий раз, когда захочешь куда-то уйти, сообщи мне, хотя бы в письменном виде…

— Ты волновался за меня?

— Скорее беспокоился о себе.

— Ты по прежнему не веришь мне?

— Я никому не верю.

— А мне?

— И тебе тоже…

— Почему?

— Потому, что ты не до конца искренна со мной. Давай пончик!

— Но я же тебе всё-всё-всё рассказала.

— Уверена в этом? — сказал я, откусывая от кондитерского изделия.

— Ну, да… — неуверенно ответила мне Долорес.

— На все сто процентов? Или не на все сто?

Я жевал приторно-сладкий пончик, облитый какой-то липкой глазурью, а сам сверлил взглядом свою собеседницу.

Её глазки выдавали её с потрохами. Это было как раз то, чего я не доделал тогда в автобусе. Задав конкретный вопрос, я получил конкретный ответ. А сейчас вопрос был задан абстрактно… И было видно по её глазам, что она быстро-быстро обдумывает, что бы такого мне ответить. Я решил слегка помочь ей думать в правильном направлении.

— Лола! Я ведь не враг тебе. И от меня не надо скрывать ничего. Тогда и я со всей искренностью буду пытаться тебе помочь во всём. А если я буду подозревать тебя и ждать подлого удара в спину, то в нужный момент не смогу быть тебе полезным.

— Ты подозреваешь меня?

— Угу! — равнодушно ответил я, откусывая новую порцию от сладкого пончика.

— В чём?

— В том, что ты не та, за кого себя выдаёшь.

— Но я…

— Только не надо мне тут заливать баки…

— Заливать баки? Какие баки?

— Это образное выражение…

— У тебя иногда проскакивают странные выражения. Я такие никогда не слышала.

— Лолита! — строго сказал я. — Я уже убедился в твоих способностях увиливать от вопросов, переводя разговор в другую сторону. Ты способна заболтать кого угодно. Но со мной это не получится.

— Декстер! Но ты ведь тоже не тот, за кого себя выдаёшь?

— Не уходи от ответа? Пока у нас не получится откровенный разговор, ничего хорошего не получится. И перестань сжимать в кармане нож! Причём это всё-таки мой балисонг. Не хочешь мне его вернуть? Или ты желаешь перерезать мне горло? Тогда это лучше бы было делать ночью, когда я спал.

— Ты спал, как ребёнок…

— А… Так ты всё-таки рассматривала вариант перерезывания моего горла во время сна?

— Ну…

— Не надо стесняться своих желаний. Я ведь тоже хотел тебя убить, когда увидел, как ты тайком от меня звонила по телефону.

— Но ведь это же правда… Я звонила тёте Марии.